Отправь их в Ад! (СИ) - Виноградов Максим. Страница 25

Кандалы стягивали руки, в воздухе все еще витал запах горелого мяса. Как нельзя более кстати, он позволит некоторое время скрыть вонь от раскаляющихся браслетов. Наручи Одина, татуировка, позволяющая сбросить с рук любые узы, при этом причиняет адскую боль. Но боль — это хорошо. Ее можно терпеть, ее можно игнорировать, а можно — использовать во благо!

Треснул стул, раздираемый на части невероятным мышечным усилием. То, что еще минуту назад было Кариной, вскочило на ноги. Двое головорезов только поворачивались на звук, а вампирша уже подскочила к третьему, одним быстрым движением свернув ему шею.

Громкий оклик с примесью явного страха привлекает всеобщее внимание. Головы, как одна, поворачиваются в направлении страшного зрелища: девушка-вампир держит на руках трепыхающееся тело, намертво присосавшись пастью к шейной артерии. Безумные глаза подернуты мечтательной поволокой, горло судорожно дергается глотательными движениями, по комнате разносится отвратительное причмокивание.

Левое предплечье Нергала раскаляется докрасна, металл браслетов начинает плавится. Запах горелого мяса усиливается, складываясь с потоками явного жара. Но никто не обращает внимания на эти пустяки — все заняты гораздо более интересными событиями.

Грязно матерясь, головорез поднимает пулевик, нацеливая его в Карину. Выстрел — но вампирша уже переместилась. Она рядом, выросшие когти с легкостью перерезают горло нерасторопному стрелку. Напор крови вырывается из раны, выбивая из и без того полоумного вурдалака последние остатки разума. Клыки вампира жадно впиваются в свежее мясо.

Нергал резко вскакивает на ноги, дымящиеся руки расходятся в стороны, оплавленные остатки наручников валятся на пол. Разбитое лицо убийцы расплывается в мерзкой ухмылке, когда он начинает движение, быстрое, как мысль.

Здоровяк с пулевиком так и не успевает понять, что происходит. Колено врезается ему в пах, кулак — в солнечное сплетение. Охранник невольно скрючивается, и тут же сжатые фаланги пальцев бьют в горло. Последний удар — смертельный, человек валится навзничь. Нергал плавно опускает тело на пол, в последний момент забирая из ослабевших пальцев оружие.

Рихтер прыгает дальше. Двое бойцов только начинают поворачиваться, когда убийца уже среди них. Пулевик упирается в кадык первому — гром! — тело падает, голова едва удерживается на тонкой кожаной нити. Второй успевает вскрикнуть, когда пуля прилетает ему в лоб. Череп взрывается, ошметки мозга улетают на стену, попадая ровнехонько на хваленый черный квадрат.

По мнению Рихтера, потеки крови придают известной супрематической картине свежую жизнь, заставляют заиграть новыми красками, наталкивают на неизведанные до сих пор интерпретации творчества великого автора.

Дель Боско не успевает ничего сообразить. С одной стороны непонятно откуда взявшийся вампир терзает уже третью жертву. С другой — непостижимым образом освободившийся пленник убивает последних защитников. Прокурор вертит головой, лишь в последний миг вспоминая про оружие.

Рука тянется к пулевику, но Нергал слишком близко. Стальная ладонь перехватывает предплечье чиновника — рывок, удар, противный хруст костей — кисть виснет бесполезной сломанной вещицей. Дель Боско тонко вскрикивает, не сводя глаз с нелепо изогнутой ладони.

— Кажется, ты хотел услышать вопли? — с жестокой улыбкой интересуется Рихтер.

Серые глаза вспыхивают огнем, прокурор с криком отшатывается назад. Нергал берет со стола нож, лезвие выходит с мягким щелчком. Сталь неотвратимо приближается, поблескивая на свету острой кромкой. Дель Боско визжит, как свинья на заклании. В следующий миг визг сменяется болезненным шипением, когда нож входит в выпяченный живот жертвы. Нергал проворачивает рукоять и с силой тащит оружие вверх, вскрывая брюшную полость.

Сначала на пол падают распотрошенные внутренности, лишь затем, заливаясь диким криком, рушится человек. Окровавленные ладони пытаются заткнуть дыру в животе, глаза вылезают из орбит, глотка верещит, не переставая.

Рихтер провожает жертву в последний путь, поднимая взгляд, лишь когда агония стихает.

На убийцу обрушивается удар: боец Кроу, подпрыгнув, бьет обеими ногами. Нергал отлетает, едва устояв на ногах. Нападающий не медлит, череда кулачных атак молотом крушит голову Рихтера, завершает комбинацию удар ногой с разворота, угодивший в грудь.

Нергал валится на спину, мягким перекатом откатываясь подальше. Тут же вскакивает, готовый драться за жизнь. Противник застывает в странной стойке с широко расставленным ногами.

Понятно, какой-то чемпион по очередной модной разновидности мордобоя. Такие очень опасны на ринге, где, в отличие от улицы, наличествуют какие-никакие правила. Нергала в свое время учили приемам «грязного» кун-фу, где основной целью является не победа в бою, а нанесение максимального урона и страданий противнику. В этом и заключается разница между бойцом и убийцей: один приучен драться, а второй — лишать жизни.

Чемпион делает приглашающий жест, Рихтер шагает, нанося прямой удар. Противник и не думает блокировать, он чуть смещается и бьет встречный. Нергал получает чувствительный тычок в челюсть, замахивается левой в ответ. И снова — быстрый уклон вместе со встречным хлестом. Убийца получает удар за ударом, боец легко избегает его атак.

Он терпеливо кружит, осыпая Нергала градом тычком с дальней дистанции. Там, где не достают кулаки, в ход идут ноги. Жесткие кики высушивают бедра, прямые тычки превращают тело убийцы в сплошной синяк. Избиение продолжается до тех пор, пока чемпион не захватывает уставшего противника за руку.

Следует мощный подбив, из-под ног Рихтера уходит опора, пол и потолок меняются местами. Нергал летит оземь, выпуская остатки воздуха. Сверху обрушивается враг, впечатывая убийцу в пол. Прежде чем поверженный противник успевает сориентироваться, вокруг шеи смыкается смертельный захват.

Вздуваются мышцы, стягивая хватку. Нергал беспомощно корчится, не в силах ни вдохнуть, ни разорвать кольцо вокруг шеи.

Острые зубы впиваются в бицепс чемпиона, Нергал сжимает челюсть, вгрызаясь в мясо. Мужчина вопит от адской боли, но не отпускает захват. Рука Рихтера тянется назад, находя лицо врага, большой палец с размаха входит в глазницу, выдавливая глаз с законного места.

Боец вопит и откатывается в сторону. Оба противника поднимаются на ноги. Нергал хрипит, стараясь отдышаться, изо рта вылетает клок откушенного мяса. Боец чертыхается, ошарашенно держась за окровавленную глазницу.

Нергал бросается вперед, взрываясь градом ударов: колено, пах, солнечное сплетение, шея, глаза. Он метит только в уязвимые точки, стремясь не вырубить, а ошеломить противника. Что-то враг блокирует, где-то уворачивается, но часть ударов достигает цели. Рихтер резко сокращает дистанцию, в ход идут локти, колени, довершает атаку удар головой. Чемпион падает, откатываясь в сторону.

Схватив тяжелый стул, убийца обрушивает его на поднимающегося противника. Мебель разлетается в щепки, оставляя дыру в черепе бойца. Тот еще не понимает, что уже мертв. Еще старается встать на ноги.

Рихтер тщательно примеривается к полностью дезориентированному врагу. Сильнейший боковой врезается в висок чемпиона, мгновенно ломая хрупкую кость. Вниз летит человек, достигает пола уже мертвец. Убийца, пошатываясь, подходит к столу.

Нергал тянется к пулевику, но едва успевает взять его в руки, как слуха достигает подозрительный скрип металла. Обернувшись, мужчина видит, как рыцарь, почитаемый за статую, удивительно быстро для своих габаритов приближается. Рихтер отпрыгивает прочь, когда громадный двуручник обрушивается на хлипкий стол, перемалывая его вдребезги.

Не останавливаясь, мечник наносит чудовищный рубящий удар снизу вверх, Нергал вновь улетает, в последний момент разминувшись с бритвенно острым лезвием гигантского клеймора. Рыцарь надвигается, с легкостью размахивая двуручником, словно ходячая бронированная мясорубка. Убийца отступает, уворачивается, отпрыгивает. Под ударами меча разлетаются в крошку шкафы, диван и кресла. Он крушит все, что попадается на пути, не заботясь ни о чем, кроме как поразить вертлявого врага.