Лучшая доля (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка". Страница 17

Выбравшись из-под одеяла, зябко укуталась вновь. В комнате был морозно, так как я забыла включить кондиционер. Нет, надо завязывать с пьянством, а то так и окочуриться можно. Тратить энергию на обогрев я старалась редко, чтобы экономить деньги, но никогда не оставляла себя без тепла ночью.

Собрав волю в кулак, рывком поднялась с кровати и бросилась к шкафу, чтобы надеть тёплый халат и вязаные шерстяные гольфы. За иллюминатором опять был унылый ржавый пейзаж поверхности мёртвой планеты. Не люблю, когда станция поворачивается нашим боком к ней. Как будто недостаточно негатива в этой жизни. Мне еще извиняться перед зятьком за его бубенчики. Не стоило мне их трогать. Выражение злости на лице манаукца словно впечаталось мне в подкорку мозга. Вот ведь чёрт дёрнул меня. Самое забавное, что мне было стыдно. Впервые так нагло взяла незнакомца за причинное место и то, что я держала в руке, было впечатляющих размеров.

— А-а-а-а, — простонала и постучалась лбом о дверцу шкафа. — Идиотка.

Звонок повторился. Ну что же, кто бы ни был за дверью, он сам напросился. Настроение у меня ужасное. Вдруг поняла, как я одинока. В вечной беготне за сенсацией я и позабыла что я женщина, и что мне тоже порой хочется глупостей. Милых разговоров на кухне за чашкой чая или кофе, а вечером устроиться перед взором и посмотреть мелодраму, или матч по флорболу или регби.

Включив домофон, гневно воззрилась на зятька.

— Добрый день, Маргарита, — буднично поздоровался он со мной. — Вы не отвечаете на звонки, — продолжил манаукец, не дав мне и рта открыть. — Лилия пришла в себя и хочет вас видеть.

— О! — выкрикнула я и открыла перед манаукцем дверь. — Проходи на кухню, я сейчас разбужу Розу.

Я заметила, что мужчина не один, за его спиной опять возвышались люди в чёрном. А ведь и сам Понтер не был маленьким, но выбирал себе в телохранители настоящих гигантов, от чего проигрывал на их фоне.

Дверь в спальню сестры была открыта, поэтому я влетела внутрь и упала на Розу сверху, чтобы сорвать с неё одеяло. Она, как и я, не включила кондиционер, и в её спальне было так же холодно, как и в моей.

— Роза, просыпайся! Лилия очнулась и нас ждёт. Слышишь меня? — стала я тормошить сжавшуюся в позе эмбриона сестру. Её волосы запутались, платье задралось до талии. Я поправила ей подол, продолжая трясти соню. Но она лишь стонала, и всё сильнее сжималась, пряча голову под подушку. Я схватила её за плечо и прокричала в ухо:

— Роза, там твой жених пришёл, а ты даже не накрашена!

Глаза сестры распахнулись, и она на секунду застыла.

— Шандар здесь? — сипло переспросила она.

Я кивнула.

— Отвлеки его, я сейчас, — стартанула она в ванную, прихватив с собой полотенце.

Я бросила одеяло на кровать и пожала плечами, отвлечь так отвлечь, только как? Пойти, что ли, извиниться?

Подумай — сделано. Я явилась перед мужчинами с самым раскаивающимся видом. Шандар прежде всего сообщил, что новые незнакомцы в деловых костюмах наши с Розой телохранители. Настроение у меня резко выпало в осадок. Дальше — больше. Зятёк положил на стол банковскую карту, сказав, что я могу не спешить искать работу. Кредиток на карте много, пароль записан на ней. Я просто онемела от такой небывалой щедрости, но тут же заподозрила, что виной всему моя вчерашняя выходка и отодвинула от себя карту к Понтеру со словами:

— Слушай…те, Шандар. Вы уж извините меня. Я вчера не хотела вам ничего делать, просто была пьяная. Вы не бойтесь, я так больше не буду. Так что мне не нужны от вас деньги. Поверьте, я вообще не это имела в виду, когда… кхе, — подавилась я словами. Когда что? Когда хватала вас за яйца? Ну что за глупость у меня в голове. Как — то я бестолково изъясняюсь для репортёра. — Ну, вы поняли меня, — решила я закончить свою очень вежливую речь. — Извините меня.

— Маргарита, — строго заявил мне в ответ Шандар, пододвинув банковскую карточку обратно. Взгляд, которым он меня одарил, можно использовать вместо лазера. Аж в дрожь кинуло, до того не по себе стало. Опять разозлила его. Наверное, не стоило напоминать о вчерашнем. Видно же было, что Понтер хотел сделать вид, будто ничего не произошло, а я упёртая. Манаукец стоял ко мне очень близко и словно нерадивую школьницу отчитывал. Неприятное ощущение, когда масса мышц и мужского шовинизма давит на тебя с высоты своего роста. — Мы еще вчера перешли на ты и тогда же я сказал тебе, что прощаю твою выходку, так как понимаю её причины и уважаю твои чувства к сестре. Но, — он сделал паузу, прежде чем продолжить, а мне оставалось лишь закрыть рот, не смея перебивать зятька, — это был один единственный раз. И ты должна принял эту карту, так как по нашим законам я, как муж твоей сестры, обязан взять ответственность за всех свободных женщин семьи жены. Ты, видимо, не поверила в мои слова или не услышала, тогда я повторюсь. Ты можешь не искать работу и замуж не выходить. Живи в своё удовольствие, расслабься и найди то дело, которым ты хочешь заниматься. Ты больше можешь не мыть полы и официанткой не устраиваться. У тебя же была мечта, вот и исполни её. Я помогу, только определись, чем ты хочешь заниматься. Мы же одна семья.

Я кашлянула, впечатлённая такой эмоциональной речью. Оратор из манаукца отменный. А ведь, зараза, бил по самым уязвимым точкам, словно изучил меня досконально: семья, мечта, работа, свобода.

— Пу-у-ух, — тяжело выдохнула я, собираясь с мыслями. Даже зарылась руками в волосы, чтобы было проще это сделать. Нужно дать достойный ответ. Нельзя оставлять последнее слово за ним. Уж не знаю, почему он решил, что я бедная и несчастная. Мне его жалость была не нужна, уж точно.

— Шандар, мы еще не семья. И семья это…

Манаукец с усмешкой, которую не услышать было невозможно, прервал меня очень тихим шёпотом, склонившись к самому уху:

— Семья это не так — то просто как мне кажется. Это больше чем слова. Семья — это полная самоотдача, это чувства, это любовь. Я запомнил это, Маргарита. И постараюсь завоевать твоё доверие.

Вот так вот легко и просто он опять поставил меня на место. Да ещё и, отстранившись, окатил искрящимся превосходством взглядом. Я готова была взвыть от досады и гадостей наговорить. Да кто он вообще? Мысль эта так ясно вспыхнула в моей голове, что я её озвучила и, как ни странно, получила быстрый ответ, над которым даже не задумывались, что было признаком отсутствия в этом тайны.

— Я Шандар Понтер, с этого дня твой покровитель, твой и Лилии. Я занимаю должность начальника правового управления Манаука. В моих силах содержать всю вашу семью и это честь для меня. Поэтому не упрямься, Маргарита, и прими карточку. Такую же я дам Розе и Лилии. Ты же хочешь устроить сестре праздник? Выбрать достойный наряд, чтобы все обзавидовались?

Я отшатнулась, поражённо воззрившись на манаукца. Откуда у него такие мысли?

— Ты сейчас на что намекаешь? Мы не транжиры!

— Прости, ты меня неправильно поняла. Я не последний манаукец на своей планете и вы с Лилией, как мои подопечные, обязаны соответствовать моему статусу. Поэтому прошу, не обижайся. Я не имел в виду что-то обидное.

Как же сложно разговаривать с этим мужчиной. И я не знаю, куда бы завёл нас с ним этот разговор, не появись Роза, благоухающая ярким цветочным ароматом дорогущих духов, пробники которых я недавно получила от одной рекламной компании. Эх, были же плюсы в работе на «Эвредей-ньюс». Такие подарочки от партнёров поступали очень часто. Я посмотрела на карточку, усмехнувшись. Чего переживать? Теперь я могу купить себе не только эти духи, но и многое другое.

— А вот и я! — возвестила о своём присутствии сестрёнка, подперев кулачком бок, дав мужчинам возможность себя заценить.

Я завистливо окинула её взглядом. Вот кто точно соответствовал статусу Шандара, так это моя сестрёнка. В нежно-розовом платье она блистала своей красотой и выглядела вполне бодро после нашей пьянки.

— Я готова идти к Лилии.

Как мило! Так и захотелось съязвить, но не стала. Окинула мужиков взглядом, поняв, что для них я перестала существовать и обиделась ещё сильнее.