Лучшая доля (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка". Страница 61

— Надо срочно на Новоман, — решительно заявил Стантон. — Мы уже доложили Шандару о ходе операции.

— Что вы сделали?! — взревел Вилорг, вскакивая с кресла пилота, кажется, даже позабыв, что я у него на руках. Еле успел подхватить меня, но я уже и сама встала, поражённая недогадливостью парней. — Кто отдал вам приказ самовольничать? Вы хоть понимаете, что натворили?

От яростного рыка Первого хотелось присесть и прикрыть голову руками. Но парни не испугались, а всем своим гордым видом бросали вызов старшему.

— Мы знаем, что потеря жены для него удар, но сын выжил и ему требуется помощь. Я не думаю, что соблюдение субординации в этом вопросе главное. Да и вы были несколько не в том состоянии, чтобы здраво принимать решения.

— Это тебя не касается! — зашипел Фероп, наступая на застывшего возле Бромса Стантона.

— Вилорг, надо срочно домой, — попыталась я остудить горячую голову любимого, который не оправдывался за то, что бросил всех и спасал меня. Я понимала его без слов и объяснений. Я бы тоже ринулась за ним хоть на край света. Это ведь любовь. И именно сейчас я поняла, что у меня есть смысл жизни. И я, кажется, готова вместе с ним предстать перед Шандаром и повиниться. Мне тоже нужно было покаяться перед зятем.

Новоман

Особняк Понтера

В кабинете было разгромлено всё. Панорамное окно потрескалось и шло рябью, транслируя то зиму, то море. Стол перевёрнут, ножки от кресел валялись далеко от изломанных спинок. Содержимое опрокинутого шкафа рассыпалось по полу. Экран визора разбился и чернел над потухшим камином.

Лилия забилась в угол возле окна и тихо поскуливала, спрятав лицо в ладошках. Ей было невыносимо больно от страшного известия и от того, как страдал Шандар. Он вне себя крушил всё, что видел, ревел раненым зверем, как в предсмертной агонии. Маргарита наказала Лилии присмотреть за убитым горем зятем, но это оказалось невыполнимо. Стоило ему узнать о смерти жены, как в одно мгновение он изменился до неузнаваемости. Больше не было интеллигентного, всегда сдержанного мужчины, а был демон с горящими алыми глазами, багровым лицом и диким взглядом.

Девушка всхлипнула в очередной раз. Бог забирает лучших, а дьявол тех, кого ты проклянёшь. Лилия не могла подумать, что её мимолётная мысль будет исполнена. Она не хотела смерти сестре, просто поменяться с ней местами, ведь она любила Шандара, а Роза нет. Но дьявол не спит и ловит каждую такую чёрную мысль, и теперь Лилия винила себя за свою зависть к сестре, теперь уже покойной.

— Прости, — протяжно выдохнула девушка, не поднимая глаз. — Прости, я не хотела.

Слабый голос Лилии, наконец, достучался до затуманенного горем и яростью сознания Шандара. Он целый час бушевал, пытаясь понять ту несправедливость, что обрушилась на его семью. Почему на его долю выпали такие трудности, за какие грехи? Жена, которую он так долго искал, которая подарила ему сына, её у него забрали. Кто? Кто сделал это с ней и почему?

Мужчина винил себя в том, что трусливо сбежал с планеты. Просто сбежал, так как боялся признаться даже себе, что устал изображать примерного мужа. Роза была прекрасна и холодна, а он мечтал о другой жене — нежной, открытой и страстной, и поэтому старался меньше появляться дома. На работе же всё было привычно, и он пропадал на Манауке, прячась от житейских проблем, от неудачи в женитьбе. Очень мужественный поступок. Если бы он чаще уделял внимание Розе, возможно, почувствовал бы, что она замышляла. Сбежать беременной, подвергнуть опасности себя и ребёнка, ради чего?

— Прости, — голос Лилии слабел, душимый рыданиями. — Прости.

Выдохнув, Понтер обернулся на голос и замер. Среди развороченной мебели, в углу на полу сидела Лилия, поджав колени к груди. В розовом платье, с распущенными волосами, напуганная поведением манаукца. Совесть проснулась в Шандаре, и он устало, с трудом делая шаги, дошёл до неё и опустился на колени.

— Прости, — шепнул тихо ей, боясь прикоснуться.

Что он наделал? В слепой ярости не заметил, что она здесь. Напугал её, и теперь Лилия его возненавидит. Он потерял её доверие. Потерял всё, что было дорого.

— Прости, я не хотела, — робко отозвалась Лилия, поднимая на манаукца свои голубые небесные глаза, полные слёз. Она была похожа на Розу и в то же время совершенно другая. Сердце тонуло в нежности к этой девочке, и его рука, наконец, коснулась волос цвета утренних лучей.

Эта ласка прорвала плотину её слов. Она решилась признаться ему, она готова была вымаливать прощение до скончания своих дней. Даже если он её сейчас ударит, она должна была рассказать, должна была покаяться.

— Я не хотела, я только подумала, всего один раз. Я не знала, что всё так обернётся, — зачастила Лилия, лихорадочно всматриваясь в Шандара, от чего её глаза бегали, и это насторожило манаукца. Он обхватил её лицо ладонями, нахмурился, пытаясь понять, о чём говорит девушка. Ведь уж кто-кто, но Лилия точно не виновата в смерти сестры.

— Я не хотела, чтобы она умерла. Я не думала, что так выйдет.

— Что ты сделала? — вкрадчиво спросил Шандар, понимая, что девушка в истерике и повторяет одно и то же, никак не решится сказать что-то важное, то, что может изменить его отношение к ней. Неужели он обманулся нежным личиком? Разве так может быть?

Лилия зажмурилась и всхлипнула, крупные капли слёз сорвались с её длинных ресниц.

— Я позавидовала ей тогда, на свадьбе. Хотела оказаться на её месте. Я знала, что нельзя так думать, знала, что это чёрная зависть. Роза достойна такого мужа, как ты, а я… Я не имела права мечтать и уж тем более завидовать.

Шандар слушал её лепет и не понимал. Как зависть могла убить его жену?

— Ты что-то сделала? — тихо уточнил он и с облегчением выдохнул, когда Лилия попыталась замотать головой, испуганно распахнув глаза.

— Нет. Нет. Я бы никогда. Я просто подумала, я не знала, что так всё выйдет.

Шандар понял, что девушка просто винит себя в смерти Розы. Так же, как и он, переложила груз ответственности на свои плечи. Обняв Лилию, погладил по волосам, слушая, как та всхлипывает у него на плече. Бедный ребёнок. Чистый и невинный. Она решила, что убила Розу своей завистью. Какая глупость. Шандар тяжело вздохнул, слова Лилии болью отозвались в груди манаукца. Роза была достойна такого мужа, как Понтер, а он подкачал.

— Прости меня, пожалуйста. Я уеду, как только Маргаритка вернётся.

— Куда уедешь? — испуганно шепнул Шандар, отстраняясь от девушки, цепко держа её за плечи. — Почему?

Видимо всё же напугал он её. И теперь не имел права останавливать, но вопросы сами ссыпались изо рта, хотелось молить не оставлять его.

— Это тяжело, — тихо шепнула Лилия.

Она опустила голову, и по её глазам манаукец не мог прочитать мысли. Его пальцы ослабли, и руки плетями безвольно опустились вниз. Да, она уйдёт, и он не мог её винить. Ни её, ни Маргариту.

Взгляд, полный страдания, пронзил своей глубиной неба, а затем мягкие губы прикоснулись к его. Поцелуй получился неловким, робким, а его след простыл за считанные секунды. Девушка поднялась и хотела сбежать. Она и так позволила себе слишком многое. Но на Шандара вдруг снизошло озарение, он вспомнил всё, о чём они разговаривали с Лилией в тенистом саду, вспомнил каждую их встречу, и мозаика сложилась после этого поцелуя, ведь Лилия никого бы не поцеловала без чувств.

Он схватил девушку за руку, не давая ей и шагу ступить, лбом упёрся ей в живот и, прикрыв глаза, пытался собраться с мыслями. Нужно было что-то сказать, как-то объяснить своё поведение, оправдать свой эгоизм.

— Не уходи, — глухо шепнул он, через силу добавив: — Прошу.

В дверь постучали, но ни Шандар, ни Лилия не сдвинулись с места. Девушка, закрыв глаза, тихо всхлипывая, гладила свободной рукой по волосам любимого мужчину, понимая, что не сможет его бросить, особенно сейчас, а он будет видеть в ней лишь сестру жены, и Лилия не хотела быть заменой Розе. Ситуация была просто ужасна и обострялась она тем, что сердце разрывалось на части.