Ритуалист (СИ) - Мерлянов Юрий Николаевич. Страница 29

— Постой, путник, ты хотел чего? — обернувшись, приметил не спеша бредущего ко мне статного, высокого дедка, довольно крепкого и с ясным, цепким взглядом. Вот это прорисовочка, вот это типаж, меня даже передернуло слегка, после того, как непись буквально нанизал меня пару раз глазами. Ему бы следователем работать, а не пост старосты занимать.

— День добрый, уважаемый Нордил, — рядом с ником у него красовалось "Староста".

— И тебе не хворать, так чего хотел-то?

— Отметиться, — пожимаю плечами, — по дороге Гласта на телеге встретил, он советовал не полениться, зайти.

Мужик слегка расслабил свой колючий фокус, дышать стало легче.

— А, вернулся-таки, пропаданец, ладно, так ты как: жить, работать или родственник чей?

Ну, ясно, и староста, и полицай в одном лице, любой чужак вполне возможная угроза и риск их, надеюсь, вполне мирному существованию, вот и бдит, старается предупредить нежелательное.

— Не угадали, — губы тянутся в улыбке, — в лес уйду, сюда буду лишь изредка наведываться, купить, что по надобности, да и продать добытое.

— А, браконьер, стало быть, — понятливо кивнул дед, а меня аж перекосило.

— С чего это вдруг? — походу, вызванные сказанным эмоции его впечатлили.

— Ну, не браконьер, так лесник или, как вас там, в столице кличут — егеря, вот!

— Вы что-то путаете, уважаемый, первый вне закона, оба вторых у него на службе, а я абсолютно из другой категории.

— Это из какой же? — Нордил удивленно поднял бровь, и тут до меня дошло, даже по лбу чуть себя с досады не треснул! Вот ведь сука ушлая какая, дал мне выбор и просто подождал, пока моя не прошаренная смекалка не протормозит и не позволит выложить ему все на блюдечке. Поверит или нет, это его уже дело, но мои эмоции прекрасно для него все разложили, а значит, не вредитель и не на службе у закона, в общем, умно. А я спалился как самый последний лох, печаль.

— Хитро, — качаю головой, — а вот сами и решайте.

Дедок хмыкнул, потом подошел к лавке у заборчика, сел и призывно похлопал рядом с собой.

— Значит так, путник, село у нас мирное и тихое, народу немного, но все дружные, все всех знают, так что без гадостей, не сдюжишь. Далее, если пойдешь в лес, должен понимать, за реку — ни ногой, там темная сторона! — поднял он палец, внимательно буравя меня взглядом, мол, соображаешь, или как.

— И, что за сторона такая? — выдал я в себе полного балбеса.

Старик вздохнул:

— И из каких ты мест выбрался, — затем, выдав еще один нелегкий вздох, ну, театрал чистой воды, пояснил, — места нехорошие, напитанные темной магией, пойдешь, там и останешься, усек?

— Усек, — киваю, чего ж не понять, первым делом к той реке и сгоняю.

— Далее, жить тоже там намереваешься?

— Ну, да, надоело все, люди надоели.

— Или скрываешься от кого, — понял по-своему староста.

— Или скрываюсь, — не стал отпираться, — или, как и сказал, надоели все.

Нордил лишь отмахнулся:

— Нам без разницы, пока ты человек, а не зверь какой.

Улыбаюсь, вот ведь, а мне этот непись даже начинает нравиться.

— В общем, так, на постой можешь встать у молочницы нашей, — и, заметив мой отрицательный кивок, продолжил, — или жить в лесу.

— Второе, — твердо отметил я.

— Тогда смотри сам, или крутись, как хочешь, или занимай дом лесничего и бери на себя его заботы.

Меня даже пробрало на пару мгновений, что это, сама удача плывет мне в руки или очередная подлянка от окончательно сбрендившего Мира, подсовывающего кусочек сыра вместо приманки?

— Дом, — протянул задумчиво, — а что за обязанности и в чем подвох?

— Да нет никакого подвоха, — крякнул староста, — там и работы-то той, но далеко ходить просто, у нас, почитай, из каждого двора по мужику на неделю выпадает, когда их черед приходит.

— Ничего не понимаю, чем у вас лесничий должен заниматься и где, собственно, он сам?

— Да нет у нас его, и никогда не было, — Нордила скривило, как от дольки лимона, — Тьма за рекой всего как лет двадцать назад объявилась да в силу вошла, из столицы маги прибыли, понаставляли по берегу оберегов своих, да наказали каждый месяц ходить-проверять. А у нас и так дел не в проворот, на каждый день хватает, а тут еще это, хочешь, не хочешь, а приходится тащиться да и ночевать там же. В общем, собрались и отстроили домик небольшой, да инструментом скинулись каким ни каким, в общем, жить можно.

— То есть, мне заняться этим предлагаете.

— Ну, да, сам отведу, покажу все да расскажу, ты как, зверья не боишься?

Купленная ранее карта хоть и давала совсем скудное представление о своих областях, но уровни локаций на ней имелись. К примеру, Темнолесинки и дальний лес относились к пятьдесят плюс, думаю, отдай я денюжек побольше, вместо плюса стояла бы точная цифра, а прорисовка и детализация отличалась бы в разы. Но я бедное и пока без дополнительных источников дохода, так что брал, что мог.

— Не боюсь, разве что бродить там придется сутками, тогда я пас, находился уже, не тянет.

— Да нет, — о, как, даже лыбу уже тянет, неужто репа таки капнула, — это отсюда добираться долго, а там в течение двух суток все обходится.

Ну, что тут думать, надо брать, халява, черт возьми, но можно попытаться еще кой чего сбить, а вдруг проканает, как, ни как, нужен им, походу.

— Звучит пока неплохо, уважаемый Нордил, — и намеренно запнулся, типа, формулируя вежливый отказ или что-то в этом роде, надеюсь, интонация мне удалась.

— Помогу с начальными припасами, подскажу, чему будем рады, коль добудешь, и раз в месяц, если придешь, с меня ночлег и столование, — тут же выпалил дед, о, как! Шустрый товарищ, почти все интересующее меня перечислил, ладно, наглеть не будем — будем брать, как говорится.

— Устраивает, — киваю, — даже более чем.

— Вот и отлично! — ба, точно репутация повысилась, в глазах непися уже ни одной колючки, смотрит доброжелательно, с облегчением, — тогда пошли, отобедаем, соберу тебя и пойдем.

Каша оказалась густой, жирной, такой, что желудок будто гвоздями через зад к скамейке приколотили, все не встать, а только лечь порывался. Часок-другой вздремнуть было бы самое то, но хозяин дома уже шустрил, бегая из одной комнаты в другую. Через полчаса меня выперли из дома и потащили дальше по дороге, со дворов выглядывали мужики и вполне добродушно махали руками. Один даже вынес глиняный кувшин, мол, подарок на новое место, для сугреву.

— Ты только это, не пьющий? — сразу строго взглянул на меня Нордил.

— Не волнуйся, — усмехаюсь, — можешь с собой потом забрать, да и негде мне этим будет разжиться, сам подумай.

— Это хорошо, а от подарка не отказывайся, всяко пригодится.

И мы двинули дальше. Ну, что сказать, свое название деревенька получила вполне заслуженно, каждый десяток метров лес становился все дремучее и непроходимее, со всем этим росла и его чернота, густота теней и полнейшая непроглядность. Отошел с места на пяток метров — все, считай, оглядываться бесполезно, все равно ничего не увидишь. И чернота, сплошная и давящая, Нордил насчет этого сразу меня предупредил:

— У нас и раньше лес был жутко густой да темный, а как Тьма по соседству появилась, так еще и давить чем-то эдаким стало, но это пустяки, привыкнуть можно.

Через день пути я, наконец-таки, понял, в чем была вся подоплека, но отказываться не стал, слишком уж пока все хорошо складывалось, ну а то, что на мозги давит, так с этим, чай, как-нибудь, разберусь уж. В общем, вот почему у них лесника не было, и вот отчего староста такой довольный, что удалось сплавить неприятную обязанность на пришлого. Свалил с одних плеч на другие, и радуется, впрочем, рано было еще судить, посмотрим, как пойдет. Но, блин, точит ведь мозг и точит, и чем дальше углубляемся, тем сильнее воздействие, не представляю даже, как там, на месте, будет прессовать.

На ночевку устраивались быстро, расчистили место да расстелили спальники, благо, мне он тоже один выделил. Затем костер и часок экскурса в историю этих мест под мерное движение челюстей, так, ничего интересного, под конец уже и вовсе не слушал. А утром быстрый сбор и снова в путь, жуя уже по пути, Нордил явно не хотел находиться в лесу дольше, чем требовалось.