Дариар. Начать сначала (СИ) - "Amaranthe". Страница 8

— Что случилось? Почему ты меня остановила? — выдавил я из себя, когда смог протолкнуть воздух к горящим легким.

— Слушай, я тебе дико благодарна и все такое… — начала она. — Я тебе очень признательна, но, парень, вот прямо здесь наши с тобой пути расходятся. Ты не переживай, я тебя не кидаю просто так. У Ложи появился перед тобой долг из-за моего спасения, да и у меня лично… Ну, ты понимаешь. А мы все же умеем быть благодарными. Когда обдумаешь, что хотел бы получить за мое спасение, обратись напрямую к Магистру Дарену. Разумеется, просьба должна быть озвучена в пределах разумного…

— Да кто ты такая, чтобы давать такие обещания, тем более за Магистра? — вспылил я, выпуская из своей руки ее тонкую руку. Я только сейчас заметил, что она, остановив меня, не пыталась сразу вырваться.

— Мое имя Иельна Райс, я профессионал четвертой ступени Ложи воров. А еще я дочь Магистра Дарена. Когда меня схватили, я предположила, что это связано с моим отцом. Скорее всего, на него таким образом попытались бы влиять. Что-то странное вообще в последнее время творится вокруг не только моей Ложи, но и в высшем Совете, в целом, какие-то шевеления нездоровые…

— Ого, дочь самого Магистра, — протянул я. — И в чем же таком обвинялась дочь Магистра и специалист аж четвертой ступени, что ее так быстро осудили и едва не отправили на рудники без права обжалования и тщательного расследования?

— В том-то все и дело, что мне предъявили смерть одного барана, к которой я не имела совершенно никакого отношения. Я маг воздуха — это очень помогает при моей профессии, к тому же, я официально имею право применять магию, с некоторыми ограничениями, естественно. Дела Ложи — это дела Ложи, и в них никто не полезет, даже пэры. И конфиденциальность заказчика заложена на уровне подписания договора. Поэтому враги моего отца не придумали ничего умнее, чем предъявить мне дерево, которое якобы уронила я, применив магию не для выполнения очередного задания, а просто так, для баловства, словно я высокородная дочь какого-то пэра. И из-за этого погиб человек, причем я понятия не имею, кто именно. Они даже свидетелей откуда-то подогнали…

— И почему маг четвертой ступени, дочь Магистра, вся такая, ну просто отменная воровка, не смогла выбраться самостоятельно? Что-то я не заметил на тебе никаких сдерживающих элементов, буквально прошибающих до слез, если ты только подумаешь о том, чтобы применить свои магические навыки, которыми владеешь в совершенстве? — на меня внезапно накатила иррациональная злость. Я, конечно, нахожусь в этом мире всего сутки от силы, но уже какие-то уроки я успел усвоить.

— Я же не спрашиваю откуда у тебя взялись монеты древних скифов? — проигнорировала она мою тираду.

— А ты в мои дела с Лореном вообще не вмешивайся, — процедил я и прикусил язык. Отлично, теперь меня не только пробивает на увлекательные истории с эффектами полного погружения от Кеннета, так еще и сказать я могу в порыве гнева что-то, о чем не имею ни малейшего представления.

— Как интересно, — хищно улыбнулась эта рыжая бестия. — Я теперь поняла, почему там, — она махнула рукой в сторону, откуда мы бежали, — носились с тобой как с писанной торбой, боясь даже прикоснуться к тебе пальчиком.

— А мне не понятно, почему так не носились с тобой, и почему мне все это кажется слишком подозрительным, — я, не отрываясь, смотрел на ее не слишком огорченное произошедшим личико. — Что, воров боятся меньше, чем убийц? Или законы действуют в отношении воров как-то по-другому?

— А ты знаешь, что твой любимый Магистр назначил вполне реальную награду, за информацию о твоем местоположении? Я даже подумала, что он способен на такие чувства, как переживания, — она скривила губы, но больше ничего не стала говорить. Видимо, отношение между ворами и убийцами не слишком радужные, либо тут присутствует какая-та личная неприязнь.

Откуда-то издалека послышались крики, в которых отчетливо слышалась команда о перекрытии кому-то путей отхода. Мы с Иельной искренне предположили, что это суетится наша погоня. Воровка четвертой ступени вздрогнула и нервно обернулась.

— Лорену я ничего не скажу. Хочешь от него бегать дальше — твое право. Только смотри, бегай быстро, он любит охотиться.

А затем, она подскочила ко мне, чмокнула в щеку и словно растворилась в воздухе. Я даже глаза протер — нет, мне не привиделось — привлекательная девушка по имени Иельна просто исчезла, бросив меня одного посреди улицы. Вот же… Нет чтобы в качестве благодарности предложить помощь и спрятать меня, пока все не уляжется, ну и накормить для начала.

Одно упоминание о еде заставило желудок сжаться и заурчать. На меня внезапно накатила дикая слабость, и такая жалость к себе, что я не стал себя сдерживать и тихонько застонал. Лишь спустя минуту я взял себя в руки и огляделся по сторонам: я стоял в какой-то подворотне довольно большего города. А еще я не ошибся, когда разглядывал его из-под моста: город чем-то напоминал старый Лондон с его узкими запутанными полутемными улочками и общей мрачной атмосферой. Из-за соседнего дома был виден высоченный шпиль, какой часто бывает на храмах. Чем дольше я на него смотрел, тем более отчетливо в моей голове складывалось ощущение, что я могу пойти туда. Если меня зашвырнуло в это тело и вообще во всю эту непростую ситуацию местное божество, то надо попытаться с этим местным существом договориться: не просто же так он перенес меня сюда. Молиться я не умею, да и не знаю местных богов, но я буду очень стараться.

Тем более, меня терзала одна очень важная деталь: я не должен никогда, ни при каких обстоятельствах попасться этому Лорену, черт бы его побрал, на глаза. Трудно было представить, что он со мной может сделать, когда поймет, что я не тот забитый пацан, который его боялся до жути.

С этими мыслями я почти побежал в сторону храма, рассудив, что в таком явном и часто посещаемом месте меня точно никто не будет искать.

Храм стоял на площади, которая была как бы его продолжением. Внешне он напомнил мне Амьенский собор с его взмывающими ввысь шпилями башен и арками порталов. Я плохо помнил строение разных храмов и соборов, хотя мне это пытались тщательно вдолбить в моей частной школе, но, насколько я знаю, паперть — это непокрытый крышей «предбанник» непосредственно входа в храм, а еще я помнил, что именно в центре паперти стояла купель со святой водой, где верующие могли сполоснуть руки перед входом в святое место, ну и пройти своеобразный кастинг — раньше верили, что нечисть и прислужники дьявола могут загореться, когда на них попадает святая вода. Часто паперть представляла собой большое крыльцо перед массивными дверьми, но в этом храме крыльца не было. Нужно было пройти через арочный портал, чтобы попасть в полукруглое пространство, окруженного колоннами. Купель стояла не в центре, а сбоку, а колонны, образовавшие полукруг этой паперти, плавно уходили прямо, образуя неф. Необычное строение, но не лишенное своеобразного очарования. Уже подходя к центральному порталу я заметил над ним огромный барельеф, на котором был изображен воин, держащий в обеих руках огромный огненный меч. Скульптор был настолько талантлив, что ему удалось изобразить в камне пламя весьма достоверно. Вот только вместо человеческой головы у воина была оскаленная голова льва. Эта голова была до безобразия похожа на ту, что я увидел перед собственной смертью. Все же я решил, что в своем мире я все-таки умер. Но сразу встал другой вопрос: а что случилось с самим Кеннетом? Проходя под аркой портала, я буквально заворачивал голову, не в силах оторвать взгляд от местного божества. Перед входом в неф мне дорогу перегородил монах. Ну как монах, это был скорее спецназовец: огромного роста, с широкими плечами и бритым затылком, на которого зачем-то нацепили рясу, которая буквально по швам трещала на мощной фигуре.

— Ты куда прешься, оборванец? — монах схватил меня за плечо и толкнул на паперть. Толкнул сильно, так, что я сделал пару шагов, споткнулся о камень и упал на колени. Внезапно уже знакомая вспышка словно проткнула голову насквозь и я, схватившись за голову, застонал, а перед глазами замелькали картинки чужого прошлого.