Пойманные в city - Монакова Юлия. Страница 15

— Но это просто… это просто ерунда какая-то получается! — Люська продолжала играть возмущение, отчаянно пытаясь сообразить, что ей делать дальше. Второй охранник поглядывал сочувственно — он, казалось, от души поверил в то, что это всего лишь недоразумение, и сейчас ему было искренне жаль, что только долг не позволяет ему впустить ее внутрь, даже если он и хотел бы.

— А что это за газета такая — «Вертикаль»? — пробасил он участливо. — Никогда о такой не слышал…

— Это издание московского правительства, — гордо отчеканила Люська, впервые в жизни порадовавшись тому, что ее «Вертикаль» — не сама по себе «Вертикаль», а детище мэрии. Раньше ей и в голову не пришло бы хвастаться своей газетой, уж очень скуден был тираж и своеобразна специфика. — Вот здесь и печать мэрии есть… — она протянула удостоверение охраннику, который был наиболее к ней расположен. Тот с уважением изучил круглый штампик и вернул удостоверение Люське. Она попыталась наладить с ним визуальный контакт и спросила доверительно, обращаясь, тем не менее, сразу к обоим:

— А может, пропустите, ребята, а? Ну это действительно какое-то идиотское недоразумение… Я должна быть в списках…

Добрый охранник пожал плечами и покосился на своего коллегу. Тот покачал головой:

— Ага, и из-за этого «недоразумения» потом с работы вылететь? Нам ясно было сказано: пускать только по спискам. Если это ошибка, ищите кого-нибудь из организаторов и разбирайтесь с ними сами.

Бой был проигран. Люська машинально улыбнулась им и медленно вернулась обратно на свой кожаный диванчик. Как же ей было стыдно… Стыдно за вранье, стыдно за то, что она была так унижена в их глазах — она не сомневалась, что оба охранника посмеиваются над ней втихомолку. Но самой невыносимой была мысль о том, что все напрасно, все зря — Диму она так и не увидела…

Подступившие слезы жгли ей глаза, и она некоторое время сидела, подняв лицо к потолку, чтобы горькие капли вкатились обратно. Не хватало еще при всех расплакаться… Что делать дальше — она просто не представляла. Наверное, единственное, что оставалось — это развернуться и уйти. Надо ехать домой… Но она не могла заставить себя сделать это. Так и продолжала сидеть, отвернувшись от всех и глядя в стену. А ведь внизу, кажется, был мини-бар, вспомнила она… Может, ей стоит выпить?.. Конечно, в одиночку напиваются только алкоголики, но ее репутация за сегодня и так уже испорчена безвозвратно, подумаешь… Она достала телефон и взглянула на время — девятый час. Что ж, она сейчас пропустит какой-нибудь коктейльчик и поедет домой. Боже, как же невыносимо тоскливо и паскудно на душе…

В это время дверь, ведущая в зал, распахнулась, и оттуда выскочил Юрий Васильевич Азимов собственной персоной, великий и ужасный Димин продюсер. Он с разъяренным лицом прижимал к уху мобильный телефон и громко кричал в трубку. Люська съежилась в комок, как заяц, застигнутый врасплох охотником. Как же ей хотелось провалиться сквозь землю сию же секунду! У нее с Азимовым изначально складывались не самые лучшие отношения — кажется, он откровенно презирал девушку за ее никчемность. Бежать было поздно, да и некуда — она на виду, как на ладони, поэтому лучше не привлекать внимания излишней суетой и надеяться, что продюсер ее вовсе не заметит. Раньше, надо отметить, не замечать ее у него получалось мастерски…

— Женя, я тебя ни хрена не слышу, ты понимаешь, что у меня презентация!.. — рычал Азимов в телефон. — Ты мне звонишь прямо посреди мероприятия, отрываешь, и еще хочешь, чтобы я тебя в таком шуме расслышал… Я же тебе говорил, что четырнадцатого!.. Четырнадцатого! У нас и так тут все на ушах стоят, все, мне некогда… Некогда, я сказал, позвони завтра, лучше после обеда! Нет, к вечеру!.. Все, все!.. — он в ярости нажал кнопку «отбоя».

Люська сидела на диванчике ни жива ни мертва, надеясь, что ей повезет и Азимов примет ее за деталь интерьера. Юрий Васильевич засунул мобильный в боковой карман пиджака и уставился прямо на нее. Люська оцепенела.

— Здра-а-авствуй, — непонятно протянул Азимов, бесцеремонно ее разглядывая.

— Добрый вечер, — пискнула Люська, пораженная уже тем, что он снизошел до разговора с ней, с убогонькой, да еще и первый поздоровался. Она подавила в себе желание вскочить, вытянуться перед ним по струнке, и осталась сидеть на месте. В конце концов, она ему ничем не обязана… Тут Юрий Азимов удивил ее во второй раз — он сам подошел к ней и присел рядом на диванчик.

— А ты почему не внутри? — спросил он буднично, снова доставая свой телефон и начиная тыкать в кнопки. Его спокойный тон так не вязался с тем разъяренным, которым он всего лишь минуту назад беседовал с неким Женей, что Люська еще больше заробела и на всякий случай подобралась в ожидании удара.

— Меня в списках нет… — неопределенно объяснила она. Азимов, казалось, уже ее не слушал — он набрал чей-то номер и через секунду возбужденно заговорил:

— А почему плакатов привезли мало?.. Мы же договаривались, что снаружи тоже висеть будут, почему только на втором этаже… Лен, я тебя уволю завтра к чертовой матери, если ты не понимаешь конкретных указаний, которые тебе были даны… Да!.. И чтоб немедленно!..

Он закончил разговор и вновь перевел взгляд на Люську. Она поежилась.

— Так что ты говоришь? — рассеянно переспросил он. — В списках нет? Ну ты же своя, зачем тебе списки… Пойдем, — он сделал приглашающий жест рукою и встал.

Люська не поняла, куда он ее зовет, но все же как-то заторможенно поднялась с дивана и двинулась за ним следом, Юрий Васильевич спокойно шел к дверям зала. Охранники почтительно расступились, давая ему дорогу… Азимов небрежным кивком пригласил Люську идти за ним. На лицах охранников явственно читалось сожаление, что они не пропустили Люську раньше — видимо, решили, что она теперь нажалуется на них продюсеру. Миг — и она уже оказалась внутри, в зале!.. В глаза ударил свет софитов, а в уши — звуки музыки: знакомый Димин голос пел что-то со сцены… Люська поняла, что Азимов по какой-то неизвестной для нее причине решил поиграть в добрую фею. Но почему? Зачем?.. И какая ему затем потребуется расплата?..

Словно в ответ на ее мысли, Юрий Васильевич обернулся.

— Ну, ты тут дальше сама разберешься? — прокричал он ей, стараясь пробиться сквозь музыку. — А то у меня дел по горло, страшно некогда…

Люська торопливо и молча закивала, как китайский болванчик. Азимов тут же испарился в толпе. Люська некоторое время оторопело стояла на месте. Все произошло так быстро и неожиданно, что казалось нереальным. Однако же, вот она — внутри, на презентации, Дима уже вовсю выступает!

Дима!.. Она вздрогнула, вдруг впервые определенно осознав, что может увидеть его сию же минуту… Люська решительно стала пробиваться сквозь танцующую и балдеющую толпу к сцене. Можно было, конечно, взять себе коктейль, поскольку напряжение еще ее не отпустило, и от недавнего желания выпить Люська не отказывалась. Попытаться сесть где-нибудь в уголочке, чтобы не затолкали? Но ей хотелось оказаться поближе к сцене — то есть поближе к Диме.

Помимо журналистов (которые все больше толпились у столиков, где можно было угоститься халявными бутербродами и напитками) клуб кишмя кишел знаменитостями — Димины друзья и коллеги не могли пропустить презентацию. Люську они почему-то в этот раз вообще не волновали. То есть, ее не волновало впечатление, которое она может на них произвести. Ей впервые было по-настоящему все равно, хотя обычно она тушевалась в подобном великолепном обществе. Да наплевать, что о ней подумает эта лошадь Аксинья Собакина или задавака Жанна Фризе… В конце концов, она сама знает себе цену. А мнения этих «звезд», прости господи… Да что в ее жизни изменится от того, что они станут думать о ней хорошо или плохо? Это все — наносное, поверхностное, не стоящее ее переживаний или слез… Даже если Юлианна Куравлева сейчас тоже в зале, Люське все равно. Ей просто надо посмотреть на Диму.

По пути к сцене она столкнулась с рослой девушкой, чуть не сбила ее с ног, смутилась, извинилась, подняла глаза и узнала певицу Ирину Дубову. Несколько месяцев назад та записывала с Димой дуэт, а затем в Кубе был даже отснят клип на эту песню. Певица, к величайшему Люськиному удивлению, тоже ее узнала.