Лили (Том 1) - Гэфни Патриция. Страница 36

– Правда, если поварихой у тебя по-прежнему служит миссис Белт, об этом можно не беспокоиться, – язвительно добавила леди Элизабет. – Она может отбить своей стряпней аппетит у кого угодно.

– Она вовсе не так уж плоха, матушка.

– Ты так говоришь просто потому, что тебе все равно, чем питаться. Полагаю, эта твоя экономка – как ее? – эта Хау все еще тут?

– Вроде бы да. Насколько припоминаю, была здесь еще совсем недавно.

– Омерзительная женщина. Ее бы следовало уволить.

– Но за что? Она меня идеально устраивает. Ведет хозяйство и мне не докучает.

Леди Элизабет скептически прищелкнула языком и огляделась по сторонам, машинально поправляя каштановые с проседью волосы.

– До чего же у тебя мрачно, Дэвон! Почему бы не Перекрасить стены и не отделать все заново? И вообще, весь дом выглядит каким-то обветшалым. Если ты его запустишь, то в конце концов придется делать полный ремонт, а это обойдется тебе еще дороже.

– Как поживает Клей? – вступила в разговор Алисия, послав Дэвону сочувственную улыбку. – Стрингер сказал, что его нет дома.

– Верно, его нет. Он, кажется, уехал в Лондон, – солгал Дэвон. – Клей говорит, что здесь ему скучно, но он будет огорчен, когда узнает, что разминулся с вами.

– Знаете, до нас доходят такие странные слухи насчет Клея! Просто не знаешь, чему верить.

– Когда речь идет о Клее, верьте всему, – рассмеялся Дэвон и, взглянув на мать, быстро добавил:

– С ним все в порядке, он в добром здравии. Не удивлюсь, если он в скором времени решит остепениться. Вас это должно порадовать, матушка.

– Вот когда увижу собственными глазами, тогда и порадуюсь. Оба сына только и знают, что меня огорчать, не знаю, который больше.

Дэвон скрестил руки на груди и подмигнул ей с веселой улыбкой. Она тоже улыбнулась и кивнула в ответ, решительно меняя тему разговора:

– Ты даже не справился о Кэтрин.

– Да-да, я собирался…

– Она опять ждет ребенка.

– Боже милостивый, это будет уже…

– Седьмой. Знаю, знаю, что ты хочешь сказать. Я тоже так думаю. В жизни не встречала второй такой любительницы рожать. Не понимаю, откуда это у нее. Не от меня и уж тем более не от твоего отца. Видимо, подобные вещи передаются через поколение. Она просила тебе передать, что больше не станет писать, пока ты не ответишь на ее последнее письмо. Ей-богу, Дэв, она твоя единственная сестра, а ты хоть бы для виду разок проявил к ней внимание!

Прежде чем он собрался ответить, в дверях появилась горничная. Сделав с перепугу весьма корявый реверанс, оробевшая в присутствии столь высоких гостей девушка передала данное ей поручение:

– Ваша светлость, мне ведено сказать, что комнаты для вас и мисс готовы, и проводить наверх, если угодно будет отдохнуть до обеда.

Леди Алисия, хрупкая молодая женщина со светло-каштановыми волосами и красивыми золотисто-карими глазами, встала со стула.

– Вам надо поговорить, я, пожалуй, поднимусь. Спущусь к обеду.

Леди Элизабет кивнула, а Дэвон предупредительно поднялся и проводил Алисию до дверей.

Однако у горничной имелось еще одно известие.

– Мне еще ведено передать, что Мидж [14] у вас в спальне, миледи. Его уже вывели погулять, напоили водичкой, и теперь он отдыхает.

– О Боже, матушка, неужели вы опять взяли с собой этот страдающий одышкой клубок шерсти?

– Разумеется! Я никуда не выезжаю без своей любимой собачки. Благодарю вас.., как вас зовут?

Но горничная уже успела выйти следом за Алисией.

– Как зовут эту девушку? Она новенькая, не так ли?

– Разве? Понятия не имею.

– Честное слово, Дэвон, тебе следует обращать больше внимания на то, что творится в твоем собственном доме. Может, слуги обкрадывают тебя дочиста, а ты и знать ничего не знаешь! Алисия прекрасно выглядит, ты не находишь? – продолжала она без малейшей паузы. – Знаешь, некоторые женщины расцветают позже. Мне кажется, что Алисия – одна из них.

– Я полагаю, у нее еще много лет впереди. Ей уже исполнилось двадцать четыре?

– Совсем недавно. Прелестная девушка, не правда ли?

– Да, матушка.

– У нее такой чудесный, кроткий нрав. Уверяю тебя, мне с нею так же легко, как с родной дочерью. И разумеется, после смерти барона она унаследует огромное состояние. Женихи будут виться вокруг нее тучами. Вернее.., я не хочу сказать, что сейчас их нет, разумеется, есть, но она так скромна и настолько лишена тщеславия…

– Матушка!

– Да, дорогой?

– Алисия – умная и привлекательная молодая женщина, у нее золотое сердце, это нам обоим понятно, и тот, кому сей приз достанется, будет счастливейшим из смертных. Но этим счастливцем буду не я.

Леди Элизабет посмотрела на сына с подчеркнутым невинным удивлением.

– О Господи, у меня и в мыслях не было…

– Да будет вам!

– Ну хорошо, – с легкостью уступила она, – мне действительно приходило в голову, и не раз, что из вас получилась бы отличная пара. Фэйрфаксы – наши старые друзья, вы с Алисией знакомы с детства и не преподнесете друг другу никаких неприятных сюрпризов. И не говори мне, будто между вами вообще нет никакой привязанности! К тому же, учти, Алисии нужен подопечный, кто-то, о ком она могла бы заботиться. Возможно, это был бы не самый романтический из браков, но, в сущности, брак – вещь прозаическая по своей природе. Зато он имел бы прочную основу в виде взаимной симпатии, доверия и уважения. Скажу больше, – решительно добавила леди Элизабет, немного помолчав, – мне кажется, что романтики ты уже отведал вдоволь. Тебе, пожалуй, на всю жизнь хватит.

Как и следовало ожидать, лицо Дэвона потемнело при этих словах, но она упрямо продолжала говорить, склонив к нему голову и заглядывая в глаза:

– Сынок, милый, неужели ты не хочешь быть счастлив?

– Я об этом не думаю, – ответил он кратко. – Вы говорите, что любите Алисию как родную дочь, но вы явно не подумали о ее счастье, матушка. Если она вам действительно дорога, зачем желать ей такого мужа, как я?

– Что за вздор! Ты мог бы составить счастье любой женщины, если бы только…

– Вы ошибаетесь. И вообще этот разговор не имеет смысла.

Повернувшись к ней спиной, он уставился в окно, туда', где далеко внизу, за погруженным в тень мысом, о чем-то тихо, но настойчиво шептало море. На горизонте виднелись три рыболовные шхуны из Луи, они тихонько покачивались на воде. К востоку на небосклоне уже показался прозрачный лунный диск.

Дэвон вновь обернулся к матери.

– Простите, матушка. Давайте не будем ссориться. Он подошел к дивану и сел рядом с нею. Последние лучи солнца, проникшие в комнату, осветили ее лицо, покрытое едва заметной сеткой тонких морщинок, и серебряные нити в волосах. Ему показалось, что их стало больше со времени его последней встречи с матерью.

– Расскажите мне лучше о себе. Как вам жилось все это время?

В действительности Дэвон вовсе не ждал от нее правдивого ответа: плохо ей было или хорошо, леди Элизабет неизменно отвечала: “Отлично, спасибо большое” – и тут же задавала встречный вопрос о здоровье собеседника. Она не любила говорить о себе и считала недопустимым, даже вульгарным и неприличным обсуждать с посторонними состояние своего здоровья, физического или душевного, если оно оставляло желать лучшего.

Поэтому Дэвон был несказанно поражен, когда его мать после минутного колебания ответила:

– Мне было грустно. Я пыталась это побороть, но не смогла.

Он взял ее за руку, и она с трудом заставила себя улыбнуться.

– В августе будет четыре года.

– Да.

– Мне очень грустно без него.

– Мне тоже.

– Странно, правда? Наш брак был бурным, и это еще мягко сказано. Порой я бывала счастлива только в разлуке с ним, когда он жил здесь, а я в Уайт-Оуксе. Но, Боже, я бы все на свете отдала, чтобы вернуть его сейчас. Наверное, даже согласилась бы жить здесь, лишь бы быть с ним. Он всегда этого хотел.

– Не думал, что мне когда-нибудь доведется услышать это от вас. Вы же ненавидите это место.