Заброшенный рай (СИ) - Ли Кристина. Страница 8

Он надрывно дышал, и я чувствовала тепло от его дыхания на лице. Ладонь приятно грела, и озноб понемногу уходил, как и дрожь.

— Вот! Умница… Вернись к нам!

Кто-то за моей спиной начал разматывать взрывчатку, и я услышала как часы перестали идти в тот момент, когда с моей спины сняли шашки.

— Готово, капитан Ван!

Только после этих слов он разорвал наши гляделки, а я медленно начала оседать на пол.

Рядом появился Дин и подхватил меня на руки.

— Дальше мы сами…

Но я уже не слышала ничего. Мир потемнел, и я провалилась в спасительное забвение.

Очнулась я только с утра, когда в окна нашей с Катей палатки начал проникать солнечный свет.

— Как ты?

— Дай угадаю. — я поднялась, и посмотрела на подругу, что сидела за столом и писала очередной отчет. — Ты проторчала у моей койки всю ночь.

Катя была тем, человеком что не бросает никогда. Чтобы не случилось она и спать не будет, и есть пока не убедится что со мной все в порядке.

— Бинго, подруга. — она встала из-за стола и села у моих ног. — Ты как?

— Бывало и лучше. Парни в порядке?

На сколько я помнила Сем был изрядно избит. Над ним Хаял поиздевался сильнее всего.

— Нормально всё с ними. Ходят с утра по городку с кислыми рожами.

— Это еще почему? — я взяла бутылку с водой со столика и задела лист бумаги, на котором лежало два металлических жетона.

— Именно поэтому. — Катя вздохнула и закатила глаза. — Ненормальный три раза заходил, пока не понял, что с тобой всё в порядке.

— Ненормальный? — я развернула бумагу, а потом посмотрела на жетоны. — Джин был здесь?

Катя сложила руки на груди и лишь кивнула в знак согласия.

— Он же ранен! Где он?

— Улетел час назад на своей вертушке. Я еле уговорила его зашиться повторно. Все швы зараза порвал, а я так старалась чтоб шрам был незаметен. Ты это… прочти. Парень старался наверное.

Катя хохотнула и вернулась к отчётам, видимо чтобы не мешать мне, пока я читаю письмо от теперь знакомого незнакомца.

"… Это покажется тебе смешным. Но я хочу сказать, что спас тебя только из-за бор… Господи, это не название блюда, а катастрофа.

В общем Мила, с тебя этот суп со свеклы со сливками.

Я никогда не писал писем, поэтому много не смейся с неуча. На самом деле, я хотел вас поблагодарить. Тебя и докторшу, за то, что спасли мою никчёмную жизнь.

Спасибо за то, что поверила мне.

Мне пришлось сказать, что я потерял свои жетоны. Я хочу чтобы они были у тебя.

До встречи, Мила. "

Я раскрыла ладонь в которой держала два жетона на цепочке. Там были выбиты корейские иероглифы, значения которых я не знала. Но на другом был латинский текст, который я почему-то прочла вслух, верно пытаясь придать этим словам значения.

— Ван Джин… Четвертая группа, резус минус…

Солнце согревало металл, и я вспомнила улыбку в его лучах.

— Ты куда? Тебе бы ещё полежать!

Катя проводила меня взглядом, и привстала.

— У нас выходной сегодня?

— Да.

— Бери полотенце. Пора испробовать здешний водопад.

Подруга прихлопнула в ладони и потянулась, улыбнувшись.

— Есть вино. Может и его прихватим? У тебя же сегодня второй день рождения!

Я остановилась. И правда, сегодня меня уже могло и не быть в живых.

— Мила… — Катя вдруг серьезно посмотрела на меня, и кивнула на листок и жетоны, что остались лежать на постели. — Он и вправду три раза приходил. Что он написал?

— Написал что влюбился по уши и теперь станет сталкером в погоне за сексуальной медсестрой, чтобы осуществить свои извращённые фантазии.

Катя прыснула со смеху, а я подмигнула ей.

Могла ли я знать, что мои слова вселенная воспримет, как призыв к действию?

— Идем! Вино не забудь!

— Ха! Куда ж без него!

Глава 4. Джин

Я прилетел домой в субботу. Это был дождливый и холодный день, один из тех, когда не хотелось совершенно ничего.

В квартире было пусто и аскетично, как и всегда. Я знал, что вернувшись сюда, меня будут ждать только фото на стене. Несколько застывших моментов из моей жизни. На одном мои родители и брат, на другом моя рота, парни с которыми я начинал службу.

Среди них был и Ван Мин. Нас часто называли братьями, поскольку мы носили одну и ту же фамилию, и даже были похожи…

До этого дня.

— Привет! Ты уже прилетел?

Автоответчик хранил лишь одно сообщение от нашего общего друга Суг Дже. Он уже давно уволился и работал в охранном агентстве, но это не мешало поддерживать нам связь.

Я набрал номер и начал переодеваться, поставив разговор на громкую связь. Гудки громко разносились по комнатам, пока я не услышал тихий голос друга. Теперь единственного друга, который остался в живых.

— Ты цел?

— Да, со мной всё в порядке.

Я раскрыл створки шкафа и достал парадный мундир. Он был новым, я не успел надеть его для радостного события. Теперь же придется надеть его на похороны.

— Во сколько прощание? И где?

— В час дня на лётном стрельбище…

— Ты говорил с Су Хвой?

Я встал над кроватью, на которой лежала форма

и застыл. Жена Ван Мина останется совсем одна с двумя маленькими ребятишками. Это так несправедливо! Там должен был погибнуть я…

— Джин?!

— Нет… Я только из самолета. Тело доставили раньше, и я не успел увидеться с ней.

— Я выезжаю. Тебя забрать по дороге?

— Да…

Я сел на кровать и опустил голову. В комнате опять гулко звучали гудки, а перед моими глазами возник образ девушки, которая приготовилась умереть…

— Мила…

Почему-то именно в этот момент я захотел увидеть незнакомку, что непонятным образом возвращала мне веру в себя. В ней не было ничего необычного. Простая женщина, совершенно другой взгляд на жизнь и другая ментальность. Всё другое… Но это настолько манило, что я словил себя на мысли, что жутко хочу узнать её ближе. Стать ей хотя бы другом.

Я взял в руки сотовый и набрал короткий номер.

— Капитан Ван. Я слушаю вас!

— Мила Герман, медсестра военно-полевого госпиталя "Красного Креста". Найди на неё всё, что есть в базе службы спасения!

— Приказ понял, будет исполнено!

Я встал под горячие струи воды и выругался. Чёрт! Рана опять открылась, а я и забыл о ней. Нужно поехать в Канамский госпиталь или больницу. Но потом… Сперва Ван Мин…

Видимо я мазохист. Чертов ненормальный и сумасшедший мазохист. Это было невыносимо, но я стоял рядом с вдовой Мина Су Хвой и держал маленького Ю на руках. Это всё, что я мог для неё сделать в этот момент. Я мог быть рядом хотя бы сейчас.

Суг Дже смотрел на меня и лишь качал головой, пока мы прощались с Мином.

Похороны солдата это непросто поминальная служба. Это дань чести и долгу, который мы несём на плечах, словно собственный груз.

Огромный транспортный самолет и три гроба накрытых флагами. Для каждого свой, каждому своё место.

Ветер разносил мелкий дождь резкими порывами, и накрывал нас словно липкий холод. Я смотрел на фото друга и понимал, что четвертый гроб мог быть моим. Я мог лежать сейчас точно так же, как они и уже ничего не чувствовать.

Мы настолько привыкли к похоронам, что воспринимали это как данность. Чего не скажешь о детях.

Малыш на моих руках сидел неподвижно и тихо. Ю жался к моему кителю и маленькими ручками сжимал лычки на плечах. Он не понимал почему его держу я, и постоянно оглядывался по сторонам, видимо, разыскивая взглядом отца.

Старшей же мальчик, которого назвали в честь отца, Дже Мин всё понимал, и я восхищался тем, как семилетний ребёнок держит мать за руку, пока она давится беззвучными слезами. Дже Мин стойко смотрел перед собой и постоянно гладил мать по руке.

В этот момент со мной произошло необъяснимое. До этого самого дня на похоронах ни разу не было детей. И это заставило взглянуть меня на них с другой стороны.

Я вдруг жутко захотел, чтобы и у меня был сын, который точно так же будет провожать однажды меня. Это дико, но я понял наконец в чем смысл нашего существования. Он в детях! Ведь не будь их у Су Хвы, я уверен, женщина не смогла бы взять себя в руки так быстро.