Возьми меня в полночь (ЛП) - Блэк Шайла. Страница 32

Айс не сомневался, что Матиас может найти безграничное количество способов причинить ему боль. Но, несмотря ни на что, Айс никогда не оставит Сабэль на пути этого безумца. Его собственная жизнь кончена. Сабэль… она нужна магическому миру, а Айсу нужно просто знать, что она живет хорошо и счастливо.

— Пошел ты.

— Давай посмотрим, насколько ты храбрый, скажем, через полчаса. Я нашел самого интересного человека с самым восхитительно извращенным умом. Я проверил это на МакКинете, прежде чем сжечь его. Такой приятный крик. Я надеюсь, ты окажешься таким же интересным.

По мановению пальцев на скрипучих петлях распахнулась дверь из тяжелого металла. Послышались шаги. Тяжелые. Тот, кто вошел, был массивным. И он тащил что-то легкое, но твердое по земле. Он очень скоро узнает, что это, но Айс не сомневался, что это знание окажется мучительным. Люди полагались на пытки, поскольку у них не было магических средств для принуждения к сотрудничеству.

— Этот? — спросил грубый мужской голос.

— Он самый. Не знай пощады, — продолжал злой волшебник. — Он особенно опасен.

Вновь пришедший ничего не сказал, просто рассмеялся, это было похоже на звук от гравия, грохочущего в металлическом ящике.

В следующий момент Айс услышал свист, потом щелчок кнута. Затем через его спину обожгла линия огня. Агония. В считанные секунды кровь просочилась из раны и стала стекать по спине. Он едва успел принять последствия первого удара, последовал второй, и третий. Пот проступил по всему телу, несмотря на холод комнаты. Он прикусил внутреннюю часть щеки, чтобы сдержать крик. Но, Боже, он мог чувствовать, как хлыст разрывает кожу, рвет мышцы, стремясь пробраться к костям.

По одному вздоху за раз. Айс сфокусировался на движении воздуха внутрь и наружу. Он вернулся мыслями к Сабэль, отчаянно пытаясь сосредоточиться на чем-либо, кроме следующего удара кнута, который обернулся вокруг талии, щелкнув чуть ниже пупка и вытягивая свежую кровь. Или удара, который вскрыл чувствительную плоть на затылке.

Красота. Доброта. Храбрость. Интеллект. Великодушие. Сабэль. Он держал ее недолго, но знание того, что он перенес эту пытку и Матиас не узнает у кого дневник, доставит ему удовлетворение. В своих мыслях Айс незаметно подошел к ней, обнял, спрятал лицо в ее шее…

Затем он почувствовал руки Матиаса на плечах, ублюдок стал копаться у него в голове, исследуя мысли. В мгновение ока Айс полностью стер их.

— О чем ты думаешь, воин? — потребовал Матиас. — Кто занимает твои мысли?

«Пошел ты».

Айс послал эту мысль Матиасу, болезненная усмешка растянула его сухие губы.

С ментальным ревом Матиас пробрался в голову Айса, точно так же, как удар кнутом, приземлился на его плечо и вокруг бицепса, разрывая плоть. Каждый дюйм спины истекал кровью, которая впитывалась в пояс брюк. Не сосредоточенная на Сабэль, свежая боль ворвалась внутрь, и вспышка от удара кнута бросилась к его сознанию. Он скучал по спасению, которое приносили мысли о ней, но отказался рисковать.

Его колени подогнулись, но он заставил себя стоять. Кнут снова ужалил, на этот раз бедро, разрывая штанину и кожу. Тем не менее, Айс отказался кричать или сдаться.

Матиас сжал его плечо и толкнулся глубже в мысли, Айс снова сосредоточился. Он толкнул волшебника, преграждая ему путь во всевозможные воспоминания, прикрывая события последних нескольких дней. Эта радость принадлежала ему. Только ему.

Невзирая на это, Матиас атаковал его разум, как демон, оценивая его защиту с помощью когтей, зубов и решительности. Расходуя энергию на ментальную защиту, Айс позволил себе рухнуть, вскрикнуть. Гордость ничего не значила, если он спасет Сабэль. Вместо этого он запер свои мысли, дрожа от усилий, чтобы удержать Матиаса, используя мощь энергии, которую породила ночь страсти.

Треск кнута снова приземлился на спину, рассекая кожу и сухожилия до костей. Он закричал, повернулся, чтобы избежать боли. Айс поднял голову. Кровь. Из кожи сочилось много крови, она бежала по его лицу — расплата за усилия, направленные на то, чтобы противостоять вторжению Матиаса. Но, по крайней мере, при отсутствии касания Матиас не мог вернуться в его голову.

Айс рванулся в сторону. Его поразило головокружение. Покинула энергия. Тем не менее, он вложил все, что у него было, в защиту своих мыслей, когда рухнул на землю и нашел благословенный покой. Здесь было хорошее место, чтобы умереть. Сейчас самое время это сделать.

Затем хлыст снова щелкнул по его коже, по бицепсам и ребрам, опустившись прямо между плечами. Кровь согрела бетон вокруг него. Он сожалел, что не отомстил за Гайлин. Он мог только надеяться, что она простит его, если увидит в следующей жизни.

Но ему не могло быть грустно, ведь он знал, что даже с последним вздохом он защитил ангела, которым дорожил теперь.

Это была его последняя мысль, прежде чем он погрузился в черную пропасть. 

Сабэль, Герцог и Тайнан прибыли в поместье Стерлинга МакТавиша на машине через час, после того как покинули Ладлоу. С того момента, как они вошли в дверь, начался кавардак.

— Это возможно?

Лукан потребовал ответа от дяди Стерлинга. Кейден сидел рядом, а Сидни расположилась у него на коленях, растерянная и смущенная.

Стерлинг МакТавиш в свои без малого девятьсот лет был худым человеком с седыми волосами и усами, ухоженный и хорошо одетый. Сабэль привыкла видеть его высокомерным ученым человеком, облаченным властью. Теперь он выглядел просто напуганным.

— Это невозможно, — нахмурился Стерлинг. — И что нам делать? Томас мертв, Брэм без сознания, Хелмсли Кэмден скрывается… я не доверяю Блэкборну. И никогда не был хорошо знаком с О'Ши и Спенсером.

— Ты должен их вызвать, — настаивал Лукан. — Мы знаем, насколько серьезна угроза.

— Какая угроза? — спросил Герцог от двери, сорвав вопрос с кончика языка Сабэль.

Стерлинг осмотрел комнату и с дрожью поднялся во весь рост.

— Матиас направил письмо, объявив, что он будет баллотироваться на место МакКинета в Совете. Блэкборн его поддержал.

Её затопило плохое предчувствие.

— У Томаса не было наследников, — продолжал Стерлинг, — и доказательство права Матиаса состоит в том, что он, хоть и отдаленно, является родственником по линии Чиллингема, который заседал в Совете шесть веков назад.

— Если он не готов признать, что это он сам и Анарки убили Томаса МакКинета, как он мог узнать о смерти советника? — возмутилась Сабэль. — Я сообщила Кэмдену, чтобы он смог защитить себя, но я сомневаюсь, что он предупредил кого-либо еще. Так как же Матиас объяснит это Совету и остальным?

Сидни поморщилась.

— Как только ты связалась с дядей Стерлингом, я почти за час распространила новости по всему магическому миру. Мы посчитали разумным быстро сообщить общественности об убийстве одного из их лидеров.

Конечно. Матиас не глуп. По крайней мере, казалось, Стерлинг наконец-то поверил.

— И, — продолжила бывший репортер, — я связалась со своим старым боссом Холли из «Потустороннего мира». Она недовольна, но готова придержать сюжет. Только магический мир знает правду.

Сабэль успокоила Сидни:

— Ты поступила правильно.

— Матиас заявил, что он выдвигается в Совет через четверть часа.

Стерлинг вздохнул, выглядя побежденным.

— Затем Блэкборн послал сообщение в поддержку Матиаса.

— По словам Матиаса, его намерение состоит в том, чтобы восстановить «баланс» в Совете, — сказал Кейден.

— Это важно, я согласна с тобой, — Сабэль вздохнула, разочарование поднималось, как поток лавы, внутри нее. — Но для того, чтобы сражаться с Матиасом, мы должны вернуть Айса. Теперь нам нужен план.

— Согласен, — серьезно кивнул Герцог.

Тайнан прошипел проклятие.

— Ты должен назначить кого-то против него. Лукан — хороший выбор.

— Ты же знаешь, что Совет не одобряет участие в Совете двух членов одной семьи. Предполагается, что это необходимая мера для того, чтобы предотвратить