Пещера пловца (СИ) - "Леди Катрина". Страница 37

— Но ты бросил плавание. Почему?

— Знаете, в чем разница между любительским плаванием и профессиональным? — наклонившись вперед, спросил Леша. — В технике. Одна из техник, которая позволяет увеличивать скорость — это задержка дыхания под водой. После аварии я не могу нырять. А без этого не имеют смысла вообще никакие тренировки в бассейне.

— Почему?

— Потому что я не смогу быть первым! — огрызнулся Леша, разозлившись на этот глупый вопрос. Он должен был получить разряд и войти в национальную сборную. Он мог попасть на Олимпиаду и выиграть золото. А что теперь осталось от этого?!

— А как насчет другой опоры? — некоторое время спустя снова начала Ирина Семеновна. — Как насчет людей, которые тебя любят?

Леша не удержал ироничного смешка. Люди, которые любят его? А они вообще есть? Хоть кому-то в этой жизни он нужен? Матери было бы намного проще, если бы выжил отец или Денис, или они оба. И Дашке тоже, она вообще ему об этом прямым текстом говорила. Иногда Леше казалось, что его родные с радостью бы поменяли живых и мертвых местами. Он знал, что мать любит его, но это ощущение ненужности, выдуманное или реальное, угнетало.

А кому он еще был нужен, кроме семьи? Практика показала, что никому. Вышло так, что у него даже друзей-то нет. Это Дениса всем не хватало.

— Можно мы на сегодня закончим? — попросил Леша. — Мне через час нужно быть в институте.

— Хорошо, — Ирина Семеновна не стала его задерживать, словно поняла, что больше он ничего ей не сможет сказать.

И Леша был ей благодарен за это, потому что в горле комок и говорить безумно сложно.

— Только подумай над укреплением своей пещеры до следующего раза, договорились?

— Да. Я подумаю, — кивнул Леша, поднимаясь и подхватывая рюкзак, что стоял у ножки стула. — До свидания.

— До свидания, Леша. Помни, о чем мы с тобой сегодня говорили.

Кивнув напоследок, он вышел из кабинета и как можно быстрее выбрался на воздух. Быстрым шагом направился к автобусной остановке. Ему начинало казаться, что его голова в скором времени просто лопнет от количества мыслей. За последнюю неделю Леша столько всего передумал, что желание взорвать себе мозги становилось очень велико.

С плаванием ничего не получалось. Никакого прогресса. Власов после того поцелуя наедине с ним не оставался, но и не отказался от их занятий, сам вытягивал его в бассейн, только занимались они теперь в компании Серова. Леша был этому только рад, потому что ему и самому было неловко рядом с Владом. Он чувствовал себя виноватым без причины, отчего в воде начинал еще больше нервничать, и перебороть страх уже никак не получалось. Он злился, бросал эти бессмысленные попытки и уходил, но уже через день Власов снова звал его в бассейн, и Леша соглашался.

Сколько раз он прокручивал в своей голове тот поцелуй. Зачем Влад это сделал? Может, все вышло случайно, может, была просто легкая симпатия и налет интимности, когда они остались наедине? Может, Влад неправильно его понял из-за тех прикосновений?

Леша не был готов разбираться с новыми отношениями. Он вообще не хотел больше никаких отношений с парнем. Тимофея хватило, чтобы понять: к парням его никак не тянет.

Леша все больше и больше хотел сбежать от всего, чтобы не нужно было принимать никаких решений, не нужно было думать, что делать.

До самого института он варился в своих мыслях, тяжелых и неприятных. Угрюмое настроение не поднималось выше нулевой отметки, и оно стало еще хуже, когда в университетском туалете он встретил Тимофея. Первой мыслью было сбежать, но Леша не позволил себе подобную трусость.

— Привет, — поздоровался Литовский.

— Привет, — включив воду, чтобы сполоснуть руки, ответил Леша. Он так и не обернулся, хотя спиной ощущал тяжелый взгляд.

— Ты не отвечал на мои звонки, — произнес Тим, подойдя ближе.

По спине мороз пробежал. Леша отступил в сторону и развернулся.

— Я думал, ты и так все понял.

— Леш, ну прости меня, — Тимофей схватил его за плечи, виновато заглядывая в глаза. — Я перегнул палку, знаю. Но мне не хватает тебя. Возвращайся.

— Отвали, Тим, — Леша оттолкнул парня. — Тебе не хватает Дениса, а не меня.

— Мы же оба знаем, что и тебе его не хватает, — с нажимом сказал Литовский. — Тебе ведь было лучше, когда я был с тобой, — миролюбиво продолжил он, подойдя ближе. — Да, мы встречались с Денисом, и я по нему очень скучаю, но и ты тоже скучаешь. Почему мы должны все прекращать?

Леша снова отступил, спиной наткнувшись на подоконник единственного окна.

Он помнил, с какой тоской Тим говорил о Денисе в первое время. Помнил, как поддался этим словам, которые обещали облегчить боль. А ведь тогда и правда становилось легче от мыслей, что он может хоть как-то заменить людям Дениса.

— Леш, нам ведь было хорошо вместе. И ты же сам лег под меня, не делай теперь из меня насильника, малыш, хорошо? — вкрадчиво произнес Тимофей, продолжая напирать.

— Тим, — Леша попытался снова оттолкнуть парня, но Литовский прижал его к подоконнику, и от тихого шепота на ухо у него словно пробки выбивало в голове.

— Мне нужен Денис, но ты забрал его жизнь, так отдай мне хотя бы тело.

Леша крепко зажмурился, силясь закрыться от чужих слов.

Он не хотел больше так.

Звук открываемой кабинки заставил их обоих отскочить друг от друга. Леша был уверен, что они в туалете одни, поэтому увидеть перед собой Власова было сродни ушату холодной воды. От его презрительного взгляда хотелось провалиться на месте.

— Подслушивал? — резко спросил Тимофей.

Влад проигнорировал Литовского, словно тот не был достоин даже взгляда.

— Знаешь что, Беляев? — от холода в голосе Власова Леша вздрогнул. — Тебе лечиться надо, — постучав пальцем себе по виску, почти выплюнул он.

Леша не выдерживал осуждения в его взгляде. Опустив глаза, он вцепился в подоконник, чтобы не упасть. Он не сомневался, что Влад все понял, сложил два плюс два и получил ответ, от которого волосы дыбом вставали.

— Ты хоть понимаешь, что трахаешься с парнем своего брата? — голос Влада звенел от сдерживаемых эмоций.

— Это тебя не касается! — взвился Тимофей.

— Точно. Это, блять, меня совсем не должно касаться, — Влад поднял руки, отступая. — Только вот будь я на месте Дениса, я бы, блять, в гробу перевернулся, видя то, что вы творите!

— Ты ничего не знаешь! — разозлился Литовский, сжав кулаки.

— На хуй вас обоих, — процедил Влад в лицо Тимофея, что стоял возле него. — Если его устраивает быть дыркой для траха, я умываю руки. Счастливо оставаться.

Власов ушел, громко хлопнув дверью.

Тимофей что-то говорил, злился, психовал, но Леша его уже не слышал. На ватных ногах он отлепился от подоконника, сдерживая тошноту. Литовский снова попытался его задержать, но получил в ответ неслабый удар и отступил. Что он ему кричал в спину, Леша тоже не слышал. В ушах звенело.

Он вышел из здания института в оглушенном состоянии. Хотелось схватиться за голову и закричать. Осознание того, что он наделал, наваливалось невыносимым грузом.

Леша брел по многолюдным улочкам, снова и снова прокручивая в голове то, что происходило после аварии. Он все делал неправильно?

Денис его ненавидит. «Ненавидит», — эхом отбивалось в голове.

Страшно. Пронзительно больно.

Круг замкнулся. Конечная. Пора выходить.

***

Влад вернулся домой только в двенадцатом часу ночи. Он проплыл почти семь километров, а внутри до сих пор все кипело от ярости. Бросив ключи на тумбочку и зашвырнув в порыве злости ботинки в другой угол коридора, он сел на пол возле вешалки.

Пошлые, отвратительные картинки в голове, где Леша выгибается и стонет под Литовским, выводили из себя. Он, как дебил, переживал за какой-то гребаный поцелуй… а тут оказалось, что Беляев не такой уж невинный одуванчик, а самая настоящая шлюха без мозгов. От обиды и ревности хотелось поехать и въебать им обоим. Влад понимал, что ему с Лешей никогда не светит, но всегда все упиралось ведь в ориентацию Беляева. Влад видел, что Леша никак не интересуется мужчинами, даже намеков никаких не было! А надо было его просто раньше в койку тащить. Как оказалось, он не очень-то и против.