Это не мой мир (СИ) - Петрова Мария. Страница 9
Я слышал, как громко выдохнул Чхоль. Всё напряжение разом куда-то пропало, мир вокруг вновь ощущался именно таким, каким выглядел — безопасным.
Пройдясь вдоль витрин мы обнаружили сотни, нет тысячи узорчатых шкатулочек. Ким Чхоль взял одну, повертел, раскрыл и продемонстрировал мне содержимое: ароматную розовую пыль.
— Что-то магическое? — протянул я.
«О! Это самая страшная магия!» — рассмеялась хозяйка лавки, — «Но, боюсь, для вас она абсолютно бесполезна, а вот вашей милой спутнице подойдёт.»
Табличка исчезла, женщина приняла из рук Чохля коробочку, коснулась порошка внутри, а затем аккуратными движениями нанесла его на щёки Арён. Подушечки пальцев хозяйки едва касались кожи, пачкая её пылью. Когда она закончила, лицо Арён покрылось таким же милым румянцем, как у девушек вокруг.
— Вот я дурень! Это же косметика! Аха-ха! — Чхоль засмеялся и принялся с особым усердием разглядывать коробочки, оставив меня с ощущением, что я не понимаю чего-то простейшего.
Меня бросили посреди лавки совершенно одного. Арён ушла вслед за хозяйкой, видно попробовать ещё какого-нибудь красящего порошка, а Чхоль увлёкся не на шутку. Вокруг него тут же сгрудились девушки. Они даже принесли с собой зеркало и с удовольствием помогали воину в поисках шкатулок нужных цветов. Я остался скучать, поглядывая, как жители деревни осторожно высовываются, чтобы посмотреть, что тут у нас происходит.
Вскоре и соседние магазинчики ожили, так что я занял себя разглядыванием плетёных корзин и сандалей — чипсин. Кроме того на базарной площади продавались ароматные апельсины, на которые я смог разменять парочку зубов гигантской саламандры. Не знаю, зачем торговцу эти самые зубы, но раз он их принял, то зачем-то нужны.
Сидя на порожке я от скуки чистил фрукты и ел.
— Я всё! — Ким Чхоль вышел из лавки когда уже почти стемнело.
Невероятно довольный собой он измазался, наверно, всем ассортиментом порошков, даже нашёл где-то совершенно чёрный и нарисовал себе длинные линии у глаз. Выглядел воин до безумия забавно, так что от смеха я свалился на землю, да и Чхоль сам прекрасно знал, как смотрится со стороны, потому загоготал вместе со мной. Прикрывая смущённо рты, смеялись и девушки, высыпавшие гурьбой вслед за моим другом.
Мы смогли остановиться только когда в сопровождении хозяйки вышла Арён. Её глаза сверкали в лучах уходящего солнца, кожа была подобна белым облакам, а губы блестели, словно в ожидании поцелуя. Мне едва удалось оторваться, когда я понял, что нелепо сижу на земле, раскрыв рот.
«Если вам негде остановиться, можете переночевать у меня» — предложила хозяйка.
— Как к вам обращаться, госпожа? — спросил Ким Чхоль.
«Юн Со Хва»
Дома у хозяйки лавки было просторно и уютно. Мы сели в большой зале на пол, а перед нами расставили столики, ломящиеся от различных яств, от самых простых, вроде супа из петуха, до хве из деликатесной рыбы и невиданных морских гадов. Был даже сладкий хваджон с розами.
Когда мы наелись и напились от пуза, Юн Со Хва достала откуда-то гучжэн и заиграла. Её пальцы ловко скользили по струнам, выдавая прекрасную мелодию, что завораживала своей мягкостью и спокойствием.
«Станцуй для нас!» — вдруг предложила Юн Со Хва Арён.
Смущённо жрица опустила глаза.
«Стесняешься? Хорошо, тогда я начну, а ты присоединяйся!»
Когда последние буквы надписи дымкой растаяли в воздухе, госпожа передала одной из своих красавиц гучжэн и встала.
Вновь полилась мелодия, и, словно вотря струнам, дивным музыкальным инструментом заиграло и тело Юн Со Хва. В танце она вовсе превратилась в юную деву, изящно взмахивая рукавами, плавно изгибая запястья и кружась, она вся сама будто звучала.
Арён сидела недолго, завороженная, она поднялась и сперва чуть скованно, но затем всё смелей и смелей сама пустилась в пляс. Не сговариваясь девушки повторяли друг за другом движения: мягкое покачивание бедёр, неслышные, летящие шаги и лёгкие прыжки. Красная ткань хварота смешивалась с бледно-розовой тканью чхимы — шуршащей юбки госпожи. Царственность Арён бросалась в глаза даже в танце: словно горделивая лебедь, скользящая по воде, она была лёгкой, изящной, а жесты — чёткими и сдержанными, особенно на фоне Со Хва, что двигалась подобно развевающемуся на ветру шёлку — свободно и широко. И всё это зрелище завораживало, уносило с собой в какую-то неизведанную страну, где ты чувствовал себя первопроходцем, первым и единственным, кто достоин наблюдать такую красоту.
Но всё кончилось, музыка тел и струн замолкла, а я даже не смог отблагодарить танцовщиц аплодисментами, пребывая всё ещё под их чарами: заторможенный и оглушённый.
После ужина нас с Чхолем положили спать в уютную гостевую комнату, а Арён — в спальню госпожи. Я долго слушал, как они о чём-то переговаривались я и хихикали, прежде чем сон победил меня.
Тонкий аромат персика дотянулся до меня сквозь непроглядную тьму сновидений и вытащил в явь. Я открыл глаза и тут же закрыл их обратно, хотя сон уже как рукой сняло. Передо мной лежала Арён, беспечно решившая переночевать в комнате с мужчинами.
Осторожно приоткрыв глаза, я убедился, что девушка спит. Она была так близко, что я чувствовал её дыхание на шее. Мог разглядеть каждую ресничку, протянуть руку и коснутся её мягкой кожи.
Арён была всего лишь персонажем игры, наверно, её создатель великолепно разбирается в женской красоте, раз у него вышло сделать что-то настолько безупречное. Но когда я дойду до конца и выберусь отсюда, эта девушка останется лишь в моих воспоминаниях. И от этого мне было безумно грустно.
Приподнявшись, я посмотрел на Чхоля, он только что проснулся и так же с недоумением разглядывал Арён, лежащую между нами.
«Простите, я не могла спокойно уснуть,» — вспыхнула надпись, жрица приоткрыла глаза, и в то же мгновение на табличке сменились буквы — «Госпожа поведала мне о кумихо — демоне-лисице, живущей где-то в лесу неподалёку. Я испугалась, а с вами, господин, я чувствую себя так спокойно…»
Кумихо
Разузнав у госпожи Юн Со Хва побольше о демонице, Ким Чхоль загорелся идеей выследить её и убить, но не только благородства ради, а за вознаграждение и почести, конечно. Так что сразу после сытного завтрака мы двинулись прочь, на охоту.
— Видно, что у хозяйки лавки денег достаточно, она наверняка будет щедра, если мы решим её проблему, а какие песни о нас сложат эти деревенщины! — говорил воин, когда мы заходили обратно в лес.
Готов поклясться, что мысленно он уже возвращался обратно под радостные приветствия селян, представлял, как люди ликуют, выкрикивая его имя.
«Пожалуйста, только не троньте её, достаточно будет просто прогнать.»
С очень серьёзным видом попросила Арён, выдернув Чхоля из сладостных мечтаний.
— Но ты же сама так испугалась демоницы прошлой ночью, что пришла спать к нам. — Напомнил я жрице.
Посерьёзнев, девушка выдала очередную табличку. Читая, я представил себе строгий высокий девичий голосок. Хоть раз услышать бы его.
«Кумихо опасны, они могут даже съесть ваши сердца, но и тигры могут разорвать вашу кожу на лоскутки. Это просто их природа. Они не виноваты в том, что родились хищниками.»
— Если нам с Ли Тхэ Чжо или тебе, Арён, будет угрожать опасность, будь то тигр или кумихо, я не поведу и глазом, разрубив врага на две части. — Без тени шутки в голосе ответил Чхоль, и гарда его мечта отозвалась огненными всполохами.
В лесу нас вновь ждали полчища саламандр, они кидались, разевая полные зловония пасти, чтобы тут же получить прямо в глотку стрелу с золотистым оперением или острие пылающего меча. Но теперь уже битвы проходили быстро и просто: подслеповатые рептилии пугались града фантомных стрел и разбегались в панике, становясь лёгкой мишенью. Если бы не их немыслимое количество, мы бы даже не успевали уставать, но саламандр было так много, что после каждого их нападения, поле брани усеивали тысячи тонких иголок-зубов и кривых когтей.