Сердце негодяя - Гэфни Патриция. Страница 16

— Ай! Черт бы тебя побрал, Страшила!

Она потуже затянула кушак халата и подошла к двери.

— Кто там? — Никакого ответа.

— Хэм, это ты?

Кэйди приоткрыла дверь на дюйм и выглянула в щелку.

— Хэм? Что ты…

— А вот и сама мисс Кэйди!

Глумливо ухмыляясь, перед ней предстал Уоррен Тэрли. Не успела она захлопнуть дверь, как он навалился на нее всем своим весом и распахнул настежь.

— Эй!

— Эй? Разве так встречают старых друзей? Мы с Клайдом как раз проходили мимо и решили засвидетельствовать свое почтение.

Кэйди загородила ему дорогу, но он отпихнул ее и вломился в комнату, продолжая скалиться. Клайд Гейтс следовал за ним.

—Убирайтесь отсюда оба! Что вам здесь нужно? Хотите выпить — зайдите с парадного входа, как все люди. Послушай, Тэрли…

— Ну-ну, Кэйди, не кипятись, мы просто хотим с тобой потолковать. Полюбуйся, Клайд, какая она хорошенькая! А сюда погляди: ну и красотища! Вот что она сегодня собирается надеть! Нет, ты только…

— А ну не лапай!

Кэйди оттолкнула его от кровати и шлепнула по рукам, когда он схватил ее зеленое платье.

— Тебя послал Уайли, верно?

Она пыталась оттеснить Тэрли к открытой двери, не прикасаясь к нему. Кэйди чувствовала себя скорее разъяренной, чем испуганной, однако что-то подсказало ей, что лучше не подходить к наглецу близко.

— Мистер Уайли просил кое-что передать тебе на словах, — вступил в разговор Клайд, здоровый и глупый верзила-ковбой не то из Техаса, не то из Оклахомы.

Кэйди относилась к нему чуточку лучше, чем к Уоррену Тэрли, другими словами, ненавидела его не так сильно, как бубонную чуму. Но он вместе с Уорреном работал на Уайли.

— А ну-ка живо убирайтесь отсюда!

— А если нет? Что ты сделаешь? Пристрелишь нас из своего пугача? Кстати, где он?

Злорадный огонек вспыхнул в прищуренных глазах Тэрли. Подленькая усмешка, игравшая у него на губах с появления на пороге, стала поистине сатанинской, когда он направился к ней. В это время Клайд прошмыгнул к хозяйке за спину.

— Пугач при вас, мисс Кэйди? — спросил Тэрли, поводя остреньким носиком, как крыса, вынюхивающая добычу. — Ну-ка посмотрим, где вы его прячете!

Кэйди знала множество ругательств, но воспользоваться своим запасом не успела: Клайд зажал ей рот ладонью, а Уоррен схватил ее, ухмыляясь, как сам дьявол.

— Смотри не лопни, — пробормотал бармен в ответ на громогласные призывы пьяного ковбоя пошевеливаться и немедленно принести ему еще порцию.

Джесс готов был поклясться, что расслышал, как Леви сказал, наливая пьянчуге кружку пива: «Нетерпение есть не что иное, как проявление эгоцентризма. Терпение противостоит себялюбию, ибо все в этом мире непостоянно и лишено сущности».

— Что вы говорили? — растерянно спросил Джесс, когда бармен вернулся на его конец стойки. — Вы не могли бы повторить?

Леви посмотрел на него с легкой спокойной полуулыбкой. Казалось, ему известен какой-то замечательный секрет, которым он может поделиться или не поделиться по своему усмотрению.

— Каждый из нас страдает, — веско отчеканил он глубоким проникновенным голосом. — Страдание удваивается, когда мы сопротивляемся ему. Надавите посильнее рукой на стену, и вы повредите руку. Легонько приложите ее к стене или к двери, и вы не пострадаете. Сопротивление и стремление — вот источник страдания.

Его лицо расплылось в улыбке: все прямые линии и острые углы поднялись, как стрелки часов, показывающих без десяти два. Джесс не смог удержаться от ответной улыбки.

— Откуда вы набрались всей этой премудрости?

— От Будды.

— Бармен! — надрываясь, заорал другой забулдыга, сидевший за столиком через проход. — Налей мне виски! Давай скорей! Шевели своим тощим задом!

Леви перевел на него глубокий умиротворенный взгляд темных глаз. Улыбка не сошла с его лица, но в ней появилось что-то страдальческое.

— Но иногда, — добавил он, переходя на шепот, — хочется от души врезать этой самой рукой кому-нибудь по башке, и плевать на страдание.

Джесс засмеялся.

— Погодите, — окликнул он бармена. Леви замер на полпути к столику с бутылкой в руке и вопросительно повернулся к нему.

— Мисс Макгилл сегодня здесь?

— Да, она готовится к выходу.

— У нее тут контора или кабинет? Мне надо переговорить с ней по делу.

— Бармен!

Леви поставил перед клиентом бутылку и вернулся за стойку.

Он больше не улыбался, его глаза не лучились добродушным лукавством. Он выглядел как настороженный отец, встретивший на пороге сомнительного соискателя руки своей дочери. Джесс вспомнил, как Леви стоял на часах, пока Кэйди впервые встречалась с Голтом. Он был напуган до смерти, но не оставил свой пост.

— Это личное дело. Мне надо сказать ей одну вещь. — Джесс хотел извиниться и признать ее правоту: нельзя было позволять Хэму играть с оружием. Тут ему пришло в голову, что перед отцом мальчика, наверное, тоже следовало извиниться. Он нахмурился. Что-то жизнь стала чересчур запутанной и сложной в последнее время. И вообще наемные стрелки прощения не просят, А уж тем более на людях.

Леви с сомнением оглядел его, но в конце концов принял решение.

— Она в своей комнате. Вот через эту дверь и прямо по коридору. Загляните сперва в кабинет: это в самом торце. Вторая дверь из кабинета ведет в спальню. Она вас услышит и скажет, можно ли вам войти.

— Спасибо.

Леви кивнул, бросив на Джесса предупреждающий взгляд. «Мне бы очень не хотелось идти за тобой, — говорил этот взгляд, — потому что ты наверняка меня убьешь. Но я пойду, если придется». Да, такой человек, безусловно, заслуживал уважения.

Пробираясь сквозь густеющую на глазах толпу азартных игроков и пьяниц, Джесс случайно толкнул одного из них, не заметив его закрытым повязкой глазом. До чего же ему надоела эта «заплатка»!

— Извините, я вас не видел.

Задетый вскинул руки и раз двадцать успел повторить: «Нет, это вы меня извините!», пятясь от него задом.

Неприметный проход, на который он раньше даже не обратил внимания, находился в углу за стойкой бара. Джесс вошел и сразу заметил открытую дверь слева от себя. Внутри полно ящиков, предметов мебели и всяких мелочей. Очевидно, что-то вроде складского помещения. Другая дверь по правую руку была закрыта. Скорее всего, за ней хранились запасы выпивки. Короткий коридор заканчивался еще одной закрытой дверью. Кабинет мисс Кэйди.

Джесс постучал. Никто не ответил. Он открыл дверь и всунул голову.

Кабинет? Эта каморка скорее напоминала стенной шкаф, притом не из самых просторных. Насколько он мог судить в темноте, тут помещался письменный стол со стулом, низенький конторский шкафчик, и все. Чья-то фотография в рамке на столе. Джесс поднял ее и поднес к полоске света, которая просачивалась из открытой двери. Какой-то симпатичный старикан с пухлыми щечками и окладистой седой бородой. Может, ее папаша? Если так, она на него ничуть не похожа.

Вдруг из-за последней двери, из-за той, что должна вести из кабинета к ней в спальню, раздался голос. Мужской голос.

— Дерьмо! — негромко выругался Джесс. У него заныло под ложечкой — совершенно незнакомое чувство, заставшее его врасплох. Мужчина в ее комнате. А ведь на дворе еще светло! Если она собирается и дальше продолжать в том же духе, могла бы по крайней мере дождаться темноты.

Он уже стал потихоньку поворачиваться, чтобы уйти, когда мужской голос внезапно пролаял какой-то отрывистый приказ. Джесс остановился в нерешительности. Послышался голос Кэйди, но слов он не разобрал. И вдруг раздался женский визг. «Ах ты, мерзавец! — четко расслышал Джесс. — Прекрати немедленно!»

Джесс одним прыжком пересек тесную комнатушку и с такой силой рванул дверь, что она распахнулась и хлопнула по стене со звуком, похожим на выстрел.

Спальня. Обои в полосочку, красный ковер, большая, манящая, отделанная бронзой кровать. Все эти несущественные детали запечатлелись у него в мозгу за миг до того, как его взгляд упал на Кэйди и двух мужчин.