Не чужие (СИ) - Коваленко Мария Александровна. Страница 50

— Если я тебе нужен, мне всегда можно позвонить. Или даже приехать на матч. Ты ни разу не была, но вдруг бы понравилось.

— Да, конечно. Ты прав, — сестра взяла себя в руки, и тяжесть спала с моих плеч. — Спасибо еще раз. Мне стыдно, что сама без подарка, но обещаю исправиться.

— Ничего не нужно, — я скосил взгляд на Юлькин телефон. Экран с фотографией уже погас, но сам кадр, как заноза взъелся в память. — Совсем ничего не нужно. Отпразднуй хорошо Новый год. Обещаешь?

— Обещаю.

— Вот и лады.

Дольше задерживаться в доме я не стал. Несмотря на то, что здесь все было моим, ничего не держало. Свой подарок я отдал, состояние сестры проверил, а ее рассказ о пчелке и охраннике… больший бред и придумать было сложно.

Майя была моя! Только моя. А зачем дебилу-охраннику понадобилось изображать из себя Ромео — этим вопросом даже голову забивать не хотелось. Если он трахал сестру, пусть бы и продолжал трахать без тупых алиби и поливания грязью моей девчонки.

Меньше всего сейчас хотелось заниматься сменой персонала, но кое-кто слишком давно напрашивался.

Выехав из поселка, я сразу же набрал Василия. Тому не нужно было пояснять, что да как. На простую задачу сменить охрану сестре я получил четкое "сделаю", и тут же выбросил все дурные мысли из головы.

Впереди уже маячила знакомая кирпичная многоэтажка. От предвкушения встречи с Майей тяжелело в паху, и никакая сила на свете не способна была заставить начать подозревать глупости. На этот момент никакая… Жаль, что я не мог видеть будущее.

Новый год как и Рождество пролетели незаметно. Первый праздник мы с Майей провели в кровати, спаивая друг друга шампанским и трахаясь как кролики, которых долго не подпускали друг к другу. Второй праздник у нас вышел порознь.

Вначале у меня была игра в Казани, потом в Минске. Накануне Старого Нового года состоялся еще один матч в Москве, и лишь после него, уставший и покрытый как леопард новыми синяками, я вернулся домой, в северную столицу.

Никогда бы не подумал, что можно соскучиться по другому человеку, но я соскучился. Все эти две недели Майя работала больше, чем обычно, и иногда мы не слышали друг друга по два дня. В прежних отношениях я был бы только рад подобным дням тишины, но Майей — нет. Мне не хватало ее смеха. Не хватало стыдливого румянца, когда я рассказывал, что планирую с ней сделать. Не хватало отзывчивого тела и дурацких, мешающих спать объятий перед сном.

Я засыпал с дурными мыслями и просыпался, обнимая подушку. Порой хотелось позвонить в ее клуб и попросить, чтобы уволили упрямицу к чертовой матери. Но не звонил. Не спрашивал, почему вдруг смен стало так много, почему загружают работой так, что некогда взять трубку, и почему именно ее.

Я молчал. Глотал объяснения Майи о большом количестве отгулов, которые она брала в декабре. Затрахивал ее как тот моряк нашей горничной, что вернулся из дальнего плавания. Опять предлагал деньги вместо работы и, получив новый отказ, снова улетал на неделю-другую.

Это был какой-то дурацкий марафон с непонятными для меня правилами. Команда ледоколом прорубала себе путь в плей-офф, все впахивали каждую игру на грани возможностей, а потом в номере с гудящей головой я оставался один.

Уставший. Наглотавшийся обезболивающего на голодный желудок. Старательно гонящий из мыслей фотографию, на которой моя девчонка была с другим и слова сестры о свадьбе. Злой.

В конце января, когда в турнирном графике наконец образовались нормальные выходные Василий вместе с извинениями за нерасторопность отчитался, что нашел хорошую замену нынешнему охраннику. Новый бодигард был значительно старше, женат и воспитывал аж троих детей. Василий одной левой избавился бы от Саши сам, но случилось то, что я ожидал — вмешалась Юлька.

Нет, она не ныла, что новая охрана ей не подходит, и не требовала вернуть Сашу. Юля на удивление вела себя почти тихо. Единственное, чего она хотела, чтобы я лично рассчитался с Сашей и "посмотрел в глаза человеку, которого по прихоти лишаю работы".

По-хорошему, нужно было послать Юлю нахер вместе с ее требованием и проснувшейся совестью. За свои деньги я мог делать все, что угодно. Но глупое поражение команды в последней игре сработало против меня. Юлька попалась под горячую руку. Ехать до дома было всего каких-то полчаса, и это показалось недолго, чтобы там хорошенько сбросить пар на одном завравшемся идиоте с манией величия.

Вопреки последней традиции сестра не бросилась мне на шею, стоило переступить порог. Ее вообще не было видно.

Вместе с абсолютной чистотой и музейным нежилым порядком меня встретил лишь голос. Один. Мужской. Наш экс-охранник разминал язык в кухне и, судя по тому, что на его вопросы никто не отвечал, разговаривал он по телефону.

Вначале я не прислушивался. В ушах все еще звенело от шума трибун, и было не до чужой болтовни, но потом некоторые фразы стали долетать… Вместе с именем.

"Да, Майя, твоего идиота все еще нет. Видно деньги по дороге собирает".

"Сегодня ночная смена или встречаемся у меня? Слушай, уволилась бы ты. Все равно почти не работаешь".

"Да, я тоже тебя люблю. Не знаю, как вытерплю до завтра, но ладно, работай, не буду тебе звонить и мешать. Помню-помню, обещал".

Каждое предложение звучало как шайба в свои ворота. Это был какой-то театр абсурда, причем бездарнейшая постановка хоть и для одного зрителя. Как и в прошлый раз, я не поверил ни слову. И как тогда захотел прибить гада.

Когда Юля окликнула своего охранника и тот, бросив что-то, умчался на второй этаж, я был в секунде от того, чтобы устроить грандиозный разнос всем обитателям своего дома. Остановил меня телефон. Старенький Самсунг. С заляпанным отпечатками экраном и трещиной в углу. У такого не было ни сканера для разблокировки, ни какой-то другой особой защиты, а вот мудака, который жался на покупку новой трубки или ремонт, я знал.

У моей паранойи было два выхода. Первый — позволить грызть изнутри догадками и сомнениями. Второй — проверить лично, где правда, и прикопать потом шутников на лужайке за домом.

Устав за две недели от первого пути, я пошел по второму. Телефон разблокировался в два касания. Совесть не екнула.

Искать долго не пришлось. Где-то вверху на повышенных тонах разговаривали моя сестра и ее бывший охранник, а я открыл… вначале журнал исходящих, потом список сообщений.

Некоторые были Майи, номер телефона перепутать я хотел бы, да не смог. Их было немного, штук двенадцать навскидку, но вот содержание… Чтобы почувствовать, как на темечко опускается невидимая лопата, хватило пары фраз.

Юля не лгала, когда говорила о любовной переписке. Слова "люблю", "обожаю" и "скучаю" полным набором пестрели в каждом предложении. Та, которая писала эти сообщения, должна была быть помешанной на своем любовнике, чокнутой на всю голову из-за чувств, и она совсем не походила на Майю, которую я знал.