Кинжал Гая Гисборна (СИ) - Варназова Ника. Страница 23

Йован кивнул.

— А я пока схожу к вдове.

Они разошлись: один искать пса, другой к старому дому на отшибе.

Старушка сидела в саду на хилом стуле, у которого вот-вот грозила отвалиться спинка. В её руках были спицы, но она не вязала, а только рассеянно наматывала на палец красную шерстяную нить. Взгляд её был направлен на невысокое дерево, под которым сидели дети.

Вид у всех троих казался донельзя разбитым. Энни скрючилась, обхватив ноги руками и упершись подбородком в колени, а Оуэн бесцельно хлопал длинным прутом по траве.

Йован ускорил шаг и почти бегом добрался до забора

Увидев его, вдова приподнялась с радостным возгласом и поковыляла было к калитке, но Йован перескочил невысокое ограждение, не дожидаясь, пока откроют дверь. Старушка крепко обняла его.

— Я так рада тебя видеть, мой мальчик!

Что-то налетело сбоку — это Оуэн бросился к нему и дёрнул за футболку, желая обратить на себя внимание. Энни понуро подошла следом, даже не поднимая глаз.

— Ну как вы, ребята? — обеспокоенно спросил Йован, переводя взгляд с брата на сестру и обратно.

— Огромный пожар был, — Оуэн поднял руки, показывая величину. — Я проснулся ночью, а всё в дыму. Энни хватает меня за руку, мы бежим к одной двери, а там огонь! Бежим к другой — и там огонь! Тогда мы влезли на чердак и спрыгнули прямо в кусты. Смотри, какие у меня царапины!

Он натянуто улыбнулся, показывая длинные тонкие шрамы, покрывающие его руки и ноги.

— Все говорят, мы счастливчики, что выжили. Что нас ангелы охраняют. Вдова нам каждый вечер читает сказки. Очень интересные! А ещё она нас пирожными кормит. Но… — мальчик потупился, и его голос стал намного тише, — я по маме скучаю. Хочу домой.

Энни вдруг резко толкнула его в плечо с такой силой, что Оуэн едва не упал.

— Нет больше дома, неужели не понимаешь? — надрывно закричала она. — И мамы нет! Мы одни остались!

Вдова обняла её за плечи, пытаясь утешить, но девочка вырвалась и грубо оттолкнула дрожащие руки.

— Вы не одни, — со слезами проговорила старушка, глядя вслед убегающей Энни.

Оуэн заплакал, сперва тихонько, стесняясь своих слёз, но когда понял, что никто не собирается его ругать, заревел в голос.

И только сейчас, даже не думая о своих злоключениях, Йован почувствовал настоящую ненависть к Робину Гуду.

***

Шериф вернулся, едва начало темнеть.

— Надо идти, — крикнул он с порога. — Я обнаружил в пещере вещь, которую Гуд точно должен забрать. Устроим засаду и нападём.

— Не получится, — хмуро ответил Йован. — Гай забухал с котом.

Придя в бар несколькими часами ранее, он обнаружил спящего Гисборна в окружении пустых бутылок и кота, который рьяно вылизывал оставшиеся капли алкоголя. Тщетно стараясь добраться до того, что ещё виднелось на дне одной из бутылок, он просовывал в горлышко шершавый язык, изворачиваясь всем телом. Поняв, что выудить оттуда ничего не получится, кот рассерженно оттолкнул бутылку лапой и принюхался. Очевидно, наиболее сильный запах спирта исходил от Гая, и кот направился к нему, ткнулся мордой в лицо и принялся лизать губы. Гисборн был настолько пьян, что никак не реагировал на животное.

Теперь же захмелевший кот улёгся на его голове, свесив толстые лапы, и почти по-человечески сопел.

Шериф оглядел представившуюся ему картину и покачал головой.

— Я был обречён на поражение с того самого дня, когда взял его в помощники.

Пошарив в кармане, он выудил деревянную коробку, по размерам напоминающую тот предмет, на который Йован наткнулся в тайнике, но так и не осмотрел.

— Разумеется, эту вещь я захватил с собой. Смотри, только не прикасайся.

Йован заглянул внутрь — это были золотые монеты, каких в пещере валялась целая куча.

— И в чём прикол? — нахмурился он.

— Ты, конечно, не замечаешь… Эти монеты довольно необычны. Я не эксперт в магических науках, но всё же кое-что понимаю. В изготовлении проклятого золота есть свои нюансы: нельзя пошептать над простой монетой и заколдовать её, нужно переплавить и сделать новую. Точнее, новые. Приглядись внимательнее. Ты видишь, чтобы хоть одна смотрела на нас орлом?

Шериф встряхнул коробку, перемешивая монеты.

— Здесь только решки!

— На подброшенном нам золоте по обе стороны были орлы. Насколько я понял, сила, полученная от смертей Марты и Реми, заключена здесь. Орёл убивает, но получает всё решка. Эти монеты Гуд должен использовать в ритуале воскрешения.

— Значит, поэтому даже если уничтожить подброшенное золото, проклятие не исчезает?

— Верно. Правда, у него есть лимит, и после смертей человек так десяти-двадцати монеты просто теряют магию, но и это достаточно устрашает. Имея всего десять пригоршней, можно уничтожить двести человек и воскресить около пятидесяти. А если Гуд выберется из леса и переплавит свои запасы золота, представляешь, что он может учинить? Этого хватит, чтобы создать целое войско.

— Он как раз говорил про армию, — вспомнил Йован. — Неужели всё-таки хочет банально захватить мир?

— Не хочет. Он не стремится к такой власти, а жаждет только творить бесчинства как можно в больших масштабах.

— Не велика разница, если он замахнулся на ядерное оружие…

Шериф вздохнул и спрятал коробку обратно в карман.

— Как бы то ни было, шансы на победу у нас есть. Кинжал мы вернули, плюс ещё нашли золото, без которого он пока не сможет создать нежить, даже если кого-то поймает.

— А значит, с радостью убьёт меня при первой встрече, — мрачно дополнил Йован.

— Этого ни в коем случае не случится, — с твёрдой уверенностью сказал старик.

— Хорошо, слушайте, а мы можем снять проклятие с Энни и Оуэна, если уничтожим и орлы, и решки?

Шериф задумчиво посмотрел в потолок, оплетённый в углах паутиной, в которой застряло множество мошек.

— Я не знаю. Можно попытаться, но никто не поручится за последствия.

«Эх, ну разве что-то здесь может быть простым? — с досадой подумал Йован. — Если приглядеться, тут вообще никто ничего не знает. Шериф с Гаем так и не смогли разгадать все тайны Робина, а тот, в свою очередь, понятия не имеет, что происходит за пределами леса и как нужно действовать. И в мотивах друг друга они, похоже, не очень-то разбираются. Спросишь Шерифа, что нужно Гуду — ничего, он просто псих. Спросишь Робина, почему считает Шерифа злодеем — так он же француз! Спросишь Гая — ничего не знаю, ни черта не желаю делать, хочу пить пивко. А так-то они три долбо…»

— Есть какие-то идеи? — прервал его мысли старик. — Насчёт того, как найти новое логово?

Йован пожал плечами.

— А чем вам мой первый план не угодил?

— На все сокровища наложено заклятие, не позволяющее закрепиться какой-либо метке. Кстати, совсем недавнее и сделанное на скорую руку. Он понял, что Ганнибал выследил тебя по запаху, теперь такой фокус не пройдёт.

— Тогда нет.

— Значит, опять будем полагаться на удачу… Вот только команда у нас не из лучших.

Шериф со вздохом снял спящего кота с головы Гая и положил его на стул.

— Два сапога пара, — проворчал он. — Только вчера принесли, чтобы немного проредил здешнюю стаю крыс, а он взял и нализался. Что же ты творишь, мистер Пушистая Попка?

Услышав имя кота, Йован не удержался от смеха. Назвать так питомца было вполне в духе вдовы, но из уст Шерифа это звучало слишком забавно.

Старик немного поморщился и покачал головой, давая понять, что он не в восторге от клички.

— Нам нужно решить, что делать, — сказал он спустя некоторое время. — Напрягай свои мозги и помоги что-нибудь придумать.

Решали они почти всю ночь, но так и не нашли выхода, который с большой долей вероятности привёл бы к успеху. Выйти в лес, как раньше, и просто ждать, пока Робин явится сам, теперь было бы напрасно. Он наверняка затаился, опасаясь встречи.

— Гуд не придёт к нам, даже чтобы вернуть своё золото, — говорил Шериф. — Он не любит рисковать. Всегда был таким трусом…