Секретарша генерального (СИ) - Зайцева Мария. Страница 20

- О Боже, больно? Больно, да? Я за врачом...

- Нет, нет, не  надо, Сонь...

Ладонь опять сомкнулась на талии, возвращая меня на место. 

- Полежи со мной... Мне так легче. 

- Хорошо... - я прижалась обратно к широкой груди, слушая тяжелый стук сердца и забормотала жалко, - вы  -  ужасный человек... Как вы могли? Я чуть не умерла... А вы тут... Коньяк, сигареты...

Я опять неожиданно для себя всхлипнула, а затем и разрыдалась. И Сергей меня опять утешал и обцеловывал мокрое лицо, хотя именно он здесь нуждался в поддержке и утешении. Но я не могла остановиться, чувствуя, как текут слезы, как расслабляется в груди сжатая пружина ужаса, который я испытала в тот момент, когда, выйдя на шум, доносящийся из  коридора  в офисе, поймала пробегавшего мимо взъерошенного охранника, и  он рассказал мне, что, оказывается, была какая-то перестрелка, и Батя закрыл грудью босса, и теперь при смерти в больнице. И кровищи из него натекло море, весь ангар уделал. Я, чувствуя, как дрожат ноги, уточнила только, в какой больнице, и побежала вниз, набирая по пути в чат, чтоб  бессовестно воспользоваться корпоративной машиной в личных целях. 

И, пока ехала до больницы, успела умереть несколько раз подряд, думая, что с ним, как он, и запрещая себе даже допускать  мысли  о том, что могу не успеть. Что он может... Нет, это у меня в голове не помещалось, этого не могло быть! Просто не могло!

С момента неудачного сватовства прошло всего ничего, я , кстати, испереживалась, и уже думала сама ему набрать и простить великодушно. Потому что иррационально скучала. И хотела его. Как кошка гулящая. Но все же тормозила себя, решая, что еще надо немного потянуть время. И наивно думая, что у меня оно есть, это время. А у меня его не было! Не было! Оказывается, нет ничего в этом мире. Ничего надежного и постоянного, кроме собственной глупости. 

Но  не об этом я думала, когда ехала в больницу. А только о том, что должна успеть. Он живой, живой. Он меня дождется, и, когда я приеду, то он просто не посмеет умереть! Не посмеет! Гоблин проклятый! Не сейчас! И вообще никогда! Никогда! 

И вот теперь, лежа в его руках и чувствуя иррациональное ощущение надежности и спокойствия, я даже не могла злиться на этого бессовестного человека. Настолько была рада, что он жив. Что с ним, судя по рукам его наглым, опять залезшим под юбку, все хорошо. И о его поведении возмутительном мы потом поговорим. Потом. Когда я привыкну к мысли, что с ним все хорошо. 

- Так, укольчики...

Медсестра, зашедшая в палату, застыла на месте, тараща глаза. И я ее, в принципе, понимала. Больной с огнестрелом лежит с коньяком  по одну руку, сигаретой по другую и лапает женщину. Такое не каждый день увидишь. 

- Да вы что тут устроили?

- Давай попозже укольчики, а? Я занят немного... - Пробасил над моей макушкой Сергей и в доказательство своей занятости сжал меня за ягодицу. 

- Я сейчас врача позову! Развели тут! 

Медсестра вылетела пулей из палаты, а я, устыдившись, сползла на пол. 

- Эй, ты куда? Сонь, возвращайся, ничего так не исцеляет мужчину, как жамкание женской задницы!

- Какой вы пошляк! 

Я вытерла слезы и смущенно оправила юбку. 

Гоблин с сожалением проследил, как скрываются так необходимые ему для лечения филейные части, и вздохнул. 

- Как вы себя чувствуете? Говорите скорее, а то меня сейчас отсюда выставят, - я не подходила к нему близко, справедливо опасаясь, что он опять проведет диверсию и затащит меня в койку. 

- Плохо, Сонь. Мне нужно женское тепло. Твое. 

- У вас плохо получаются глаза котика из Шрека, - я неожиданно хихикнула. Вот что значит полная потеря самоконтроля на фоне перенесенного стресса. 

- У меня в последнее время мало что хорошо получается...

- Я к вам приду сейчас, хорошо? Выясню у врача, что вам можно кушать...

- Мне все можно! Особенно, хорошеньких эльфиечек...

- Пошляк...

Я улыбнулась и торопливо вышла из палаты. Навстречу мне шел недавно встреченный врач, укоризненно качая головой и держа в руках мои туфли. Мне оставалось только глаза потупить. Стыдно. Так стыдно мне еще никогда не было. 

Примерно через два часа я уже так не думала. 

Вообще ни о чем не думала, потому что  гоблин, которому сделали обезбаливающие уколы и таким образом взбодрили, хотя, куда уж бодрее, просто поймал меня, неосмотрительно подошедшую слишком близко, чтоб подать бутылку с водой, и затащил опять в койку. На себя.

Я только ахнуть успела. 

- Да что ты... Сергей, тебе лежать...

- Я же лежу, лежу, Сонь, не встаю, ну, по крайней мере, не весь... - бормотал он, настойчиво задирая на мне опять юбку и залезая наглыми пальцами прямо туда. Прямо вот туда. Я краснела, возилась, пытаясь спрыгнуть, и нечаянно сделала совсем другое. Отчего пальцы погрузились еще сильнее, Сергей выдохнул, двинул ими пару раз, а я неожиданно выгнулась и застонала, прижавшись к его груди и сдавленно шепча, что так нельзя, что это ужас, ужас, стыдно и неудобно и... оййй...

- Давай, давай, малыш, пониже, чуть-чуть, сейчас, сейчас...

Меня легко сдвинули в более удобную позу, а затем пальцы заменились на кое-что побольше. Значительно побольше. И я уже не смогла ничего возразить. В рот мне просунули пальцы, до этого побывавшие внутри, и я просто задохнулась от жара, тут же затопившего все тело. 

Я не могла сама двигаться, ошарашенная происходящим, пикантностью ситуации, потому что дверь открыта, и зайти мог кто угодно, ощущением здоровенного члена внутри и горяченного гоблина подо мной, его сбивчивыми уговорами, резонирующими с моим внутренним безумием... Но самой двигаться и не пришлось. 

Сергей, явно чувствуя себя очень хорошо и стремясь почувствовать еще лучше, просто управлял моим безвольным телом, двигая вперед и назад, обхватив меня за ягодицы, с каждой секундой ускоряя темп. 

Я же, полностью подчинившись, только гладила беспорядочно его щеки, заросшие грубым волосом, жмурилась, когда он ловил мои пальцы губами, и не могла оторваться от его глаз. Черных, глубоких и жестких. Это было невероятно заводящее сочетание. Я просто не могла сопротивляться этому. Не могла. 

- Давай, малышка, эльфиечка моя, давай, давай, - бормотал он, сжимая ладони на моих ягодицах все сильнее и двигая меня все жестче, грубыми рывками, насаживая на себя, - пальчиками себя потрогай, чуть-чуть.

Я послушно просунула руку между нашими телами и нажала на клитор. И тут же ахнула и выгнулась от удовольствия.

- Давай, еще, еще, еще, - шептал этот бессовестный, бесстыдный человек, все ускоряясь, и я подчинялась. 

И в итоге кончила так ярко, как, наверно, еще и не было у меня. Сжимая гоблинское  плечо зубами, содрогаясь и выстанывая его имя. И чувствуя, как он тоже матерится, уже не сдерживаясь и натягивая меня, как куклу резиновую, не жалея и не щадя. 

Медсестра явилась ровно через две минуты после произошедшего. Я успела осознать глубину своего падения, но не успела освободиться от пленяющих меня рук. 

И, судя по тому, что я чувствовала, если б медсестра не прервала нас, мой гоблин явно бы пошел на второй круг. 

Женщина отворачивалась демонстративно, чтоб дать мне время спрыгнуть с койки довольно ухмыляющегося, получившего свое сладкое, гоблина,  застегнуть блузку и опустить юбку, а затем посторонилась, чтоб я могла торопливо проскользнуть мимо. 

Новые уровни стыда, да. Все ниже и ниже...

Эпилог

- Могла бы меня и на свадьбу пригласить... Сколько мне там осталось... А ты так поступаешь...

- Папа, ты недавно опять женился. Это я просто так, напоминаю. 

- И что? Это  не отменяет того, что твой старик старый, как говно мамонта. 

- Согласна полностью с твоим определением...

- Не хами, я еще прошлое твое послание не до конца простил... 

- И не прощай... Кстати, сходил по указанному адресу?