Дерзкое обольщение - Гэмильтон Миллисент. Страница 22

За пять минут они управились с посудой, но кофе пить уже не стали, потому что оба буквально изнемогали от желания сжать в объятиях друг друга. Впереди их ждала жаркая ночь, за которой – блаженное утро.

Покупать или нет – такого вопроса даже не возникло. Дорис с первого взгляда была очарована этим особняком в викторианском стиле, с разноцветными окнами-витражами, просторными комнатами и стеклянными дверьми, выходящими на широкую террасу, с которой открывался восхитительный вид на бухту. Сам воздух здесь источал умиротворение, а в парке было достаточно подстричь газоны и подравнять кустарник, чтобы вернуть ему ухоженный вид.

– Нравится? – поинтересовался Рикардо, с улыбкой поглядывая на нее.

– Не то слово! – выдохнула Дорис. – А ты что решил?

– После обеда буду беседовать с агентом.

Когда зеленый «феррари» направился обратно в сторону Олимпик-Пойнт, Дорис решила, что необходимо сделать кое-какие покупки. Нельзя же вопрос о свадебном платье откладывать до бесконечности, тем более если знаешь магазин, где можно найти именно то, что нужно.

– Потом я заскочу на полчаса к отцу, а после сразу же поеду домой, – изложила она свои планы Рикардо.

– Не забудь, сегодня вечером ужинаем в городе, – сказал он. – К шести постарайся быть готовой.

В четыре часа, оказавшись дома, она бросилась к холодильнику – поскорее выпить чего– нибудь холодненького. Что ни говори, ходить по магазинам в такое пекло – испытание даже для нее.

Зазвенел телефон, и Дорис торопливо схватила трубку.

– Ты?

Пальцы судорожно стиснули трубку.

– Бен? Ты зря звонишь. Нам абсолютно не о чем говорить, и чем скорее ты это усвоишь, тем лучше, – жестко сказала она.

– Говорить ничего не надо, дорогая. Выслушай меня – это все, о чем я прошу.

– Тогда в двух словах и побыстрее! У меня мало времени.

– Вы меня все-таки обошли, и твой отец все же провернул сделку с японцами. Что ж, я умею принимать поражение, тем более что мне кое-что перепало, – медленно проговорил в трубку Бен. – Конечно, я рассчитывал на большее, но лучше хоть что-то, чем вообще ничего.

– Ты все сказал?

– Не бросай трубку, Дорис. Речь идет о твоем благополучии.

– Давно ли тебя начало беспокоить благополучие кого-то, кроме самого себя? – саркастически спросила Дорис.

– Думаешь, мне было приятно, когда моя жена убежала от меня через несколько дней после свадьбы и начала судебную тяжбу с разводом? Но дело не в этом. Я не злопамятен, и не желаю тебе новых неприятностей. А они наверняка будут, потому что твой мнимый роман с этим Феррери – только не отпирайся, что это не так, – ваш фиктивный роман с его вполне реальным финалом в виде свадьбы – это заговор твоего отца, Фреда и самого Феррери. Разумеется, твой папочка в первую очередь заботился о тебе, чего не могу сказать об остальных… Они тебя использовали, Дорис, а ты попалась на их уловку. Надеюсь, ты понимаешь, чем кончаются браки, основанные на обмане. Так что тебе не избежать второго публичного скандала.

– Ас какой стати я должна верить тебе, а не им? – желчно спросила Дорис.

– Не веришь мне, спроси у своего братца.

Насколько я его знаю, если ты спросишь его об этом в лоб, он не будет юлить. А у меня есть надежный источник информации.

Дорис промолчала, и Бен со смешком сказал:

– Поверь, я не желаю тебе зла. Но еще меньше я желаю добра своему конкуренту. Он обвел вокруг пальца меня и собирается точно так же обмануть тебя. Обдумай все хорошенько, может быть, ты еще скажешь мне спасибо!..

В трубке зазвучали короткие гудки. Дорис долго стояла в оцепенении, а потом вдруг быстро набрала номер брата.

– Фреда Адамсона, пожалуйста, – сухо попросила она секретаршу. – Это говорит Дорис, его сестра.

– Мистер Адамсон беседует с клиентом. Может быть, он сам позвонит вам попозже?

– Я по неотложному делу, – заявила Дорис, и через пару секунд на другом конце провода раздался голос брата.

– Фред, только что мне звонил Бен, – без всяких вступлений сообщила она. – Он сказал, что получил причитающуюся ему сумму, а заодно сообщил, что наш с Рикардо роман – часть вашего с отцом плана спровадить меня замуж. Это правда?

На другом конце провода воцарилось глухое молчание. Сердце у Дорис екнуло.

– Твое благо всегда было первейшей заботой отца… – осторожно заговорил Фред.

– Только не надо всех этих напыщенных рассуждений о моем благе, – резко оборвала она его. – Имей смелость сказать «да» или «нет», если, конечно, ты считаешь себя порядочным человеком.

– Но ты и Рикардо прямо-таки созданы друг для друга, это же видно невооруженным глазом.

– Черт возьми! – взорвалась Дорис. – Это не оправдывает вашего поступка.

– Я позвоню Рикардо…

– Не смей! – яростно воскликнула она. – Если позвонишь, можешь не считать себя больше моим братом!

Она швырнула трубку, и в ту же секунду вновь раздался телефонный звонок. Дорис долго смотрела на аппарат, в надежде, что он умолкнет. Но кто-то упорно добивался ее, и она наконец сдалась, подумав, что это может быть Теодор.

– Дорис? Любимая? – Бархатный, до боли знакомый голос Рикардо звучал так отчетливо, будто сам он присутствовал здесь же, в ее комнате, в двух шагах от нее. – Дорис, я опоздаю на полчаса.

О Боже, ведь они собирались сегодня обедать где-то в городе. Она в отчаянии закрыла глаза.

– Хорошо, что позвонил, Рикардо. – Сегодня вечером ничего, увы, не получается. Жискар срочно вызвал меня на какое-то мероприятие. У него, видите ли, заболела манекенщица.

Дорис вдруг стало душно.

– Что за мероприятие? – поинтересовался Рикардо. – Я приеду и увезу тебя прямо оттуда.

Не надо! – захотелось закричать ей. Я не в силах тебя видеть сегодня вечером! Я в таком состоянии, что могу наговорить такое, о чем всю жизнь потом буду сожалеть.

– Нет, Рикардо, до завтра! – Может быть, завтра у нее появятся силы для разговора, и голова будет рассуждать трезво и логично. А пока… – Мне нужно идти, Рикардо. Извини, я уже опаздываю.

И, не дождавшись его ответа, Дорис швырнула трубку на рычаг. Пройдя в спальню, она стянула с себя платье, переоделась в первые попавшиеся джинсы и футболку. Стянув волосы в тугой узел и схватив сумочку, она торопливо пошла к двери, не обращая внимания на трезвонящий телефон.

Она сама не знала, куда собирается ехать. Куда глаза глядят, лишь бы ни с кем не разговаривать и никого не видеть. В машине она на полную мощь врубила магнитофон и сорвалась с места, машинально останавливая машину на красный свет, бездумно поворачивая направо или налево. А потом вдруг обнаружила, что стоит на обочине шоссе. Куда именно она заехала – обо всем этом Дорис не имела ни малейшего представления, да ей, собственно, было все безразлично.

Может, отыскать поблизости какой-нибудь мотель, и остановиться там на ночь, подумала она. Усталость и нервный срыв давали о себе чнать.

Странная беспечность вдруг охватила ее. Дорис опустила боковое стекло, вдохнула свежего ночного воздуха и вспомнила вдруг, что в последний раз ела в полдень, и не что-либо существенное, а так, какой-то ерундовый салатик. Взглянув на часы, она увидела, что уже девять. Итак, она моталась по окрестностям города больше трех часов.

Едва ли в такое время можно было надеяться на то, что поблизости работают какие-нибудь заведения. Дорис смутно припомнила, что проезжала, кажется, мимо какой-то бензозаправочной станции, а раз так, рядом наверняка должна быть придорожная забегаловка, где можно перехватить чашку горячего кофе и булочку с маком.

Не колеблясь больше ни секунды, она повернула ключ зажигания, развернулась и поехала на север. Минут через двадцать, подкрепившись двумя чашками кофе и на удивление приличным стейком, она решила все-таки вернуться домой.

В час ночи она поднялась на лифте и, позевывая, пошла по коридору к двери своей квартиры. Ох, и высплюсь сейчас! – с блаженством подумала она и застыла в оцепенении. В конце коридора стоял высокий мужчина.