Фея (СИ) - "Witch Rocks". Страница 2

      Сама я учусь на филологическом факультете, а моя подруга — на экономическом.

      Начиная с восьмого класса, я не знала, кем хочу стать. Да и по сей день не знаю. Родители меня готовили. Окружение пыталось слепить из меня достойную, уважающую старших, девушку. Говорить об уважении я не буду. Для меня это больная тема.

      Мы с Сашей обменялись объятьями и зашагали в университет. Грубо говоря, я не видела ее месяц, но успела сильно соскучиться. Меня мучила тоска. Но следующее лето и весь учебный год мы обязаны провести вместе.

      На выходе из двора Вашенская остановилась, провела по моим волосам рукой и тяжело вздохнула.

      — Если ты снова начинаешь свои «истерики» на счет цвета, то у тебя вновь ничего не выйдет.

Депрессия

     Возле нашего учебного заведения мы оказались за пятнадцать минут до начала занятий. Саша потопала в спортзал к Артуру (искренне не понимаю, как можно встречаться с баскетболистами, они же тупые, как воробушки), а я осталась ждать брата возле кафетерия. Мы не виделись с ним около трех недель, виноваты во всем его лагеря для спортсменов, соревнования и друзья (хотя я не считаю, что в большинстве проблем виноваты его друзья, просто он все время с ними гулял, а со мной даже чай пить не хотел).

      Минуту спустя он так и не соизволил появиться, но уже в коридоре, далеко, где-то в его конце, я увидела фигуру брата, который почему-то бежал. Завидев меня, он повернул в мою сторону и сбавил скорость. Он поправил черную рубашку и спокойно зашагал ко мне на встречу.

      Я оставляю ехидные комментарии сама себе и сама же над ними смеюсь — полное сумасшествие. Илья спотыкается о косяк, но бежит дальше, словно Смирнов — это нечто хуже пиратов.

      Кто-то мимо проходящий, завидев погоню, посмеялся с моих комментариев. А я заржала еще пуще прежнего. Я любила смешно комментировать происходящее, даже если вокруг меня никого не было. Часто разговаривала сама с собой.

      — Тебя надо к психиатру сводить, — сказал Илья, заметив мое любимое «хе-хе-хе».

      — Что плохого в том, что я просто могу сама себя развлечь? А если я останусь одна с кучей собак? Что, если меня никто замуж не возьмет? Кто еще сможет меня развеселить? — я замолчала, переваривая свою речь, и снова заговорила: — Хотя бы сойду с ума, а не зарежусь от одиночества и скуки.

      Пока мы дальше спорили насчет моей неуравновешенности, некоторых внешних факторов, слов родителей, успел подойти Смирнов. Пока он добирался через меня до брата, я поставила ему подножку и захихикала, когда он споткнулся о мою ногу и чуть не упал.

      — Ты что такая борзая, мелкая? — Он подошел ко мне в плотную, состроив грозное и злое лицо. Ему никогда не нравилось, что ему досаждают такие как я. Но что делать? Я же жить без соли не могу.

      — Мелкий здесь только коэффициент твоего интеллекта, а я просто МИНИАТЮРНАЯ! То, что ты начинаешь обзываться, скинув все на рост, очень непочтительно и несмешно, сударь. Ваши манеры желают обновлений, — я немного топнула ногой и продолжила: — Где здесь книга жалоб на отдельных личностей? — я оглянулась.

      Он что-то пробубнил себе под нос и, наконец, перестал мне мозолить глаза своим присутствием.

      Смирнов ушел, и мы спокойно могли разговаривать с братом. Я была расстроена, как старое фортепьяно, на котором не играли лет тридцать.

      С капитаном нашей баскетбольной команды я знакома со средней школы, как только мы переехали. Он был старше меня на класс и на полтора года, постоянно тусовался с Ильей и еще некоторыми людьми. Ему нравилась его популярность. Девчонки вздыхали по нему, начиная с его десятого класса. Я же всегда была рядом и знала его настоящую цель завоеваний фанаток — набить себе цену.

      От воспоминаний и размышлений меня отвлек Илья.

      — Ты в депрессии, Ира!

      Он не сильно-то и представлял, что такое депрессия. Илья часто мне это говорил, и я всегда с ним в этом соглашалась. Тогда он водил меня в кафе, на вечеринки, в клубы, на концерты, погулять, чтобы развеяться.

      Но сейчас я с ним не согласна.

      — Я не в депрессии. Я все еще могу улыбаться милым вещам. И смеяться, когда шутки по правде смешные. Я все еще могу разговаривать с людьми. И наслаждаться по истине хорошими и прекрасными днями. Но когда я остаюсь наедине с собой, когда я одна, во мне что-то ломается, и я погружаюсь в печаль, это поглощает меня. Я смотрю в зеркало, и, порой, мне кажется, что я выгляжу не так, в далеке от того, какой меня все видят представляют, когда обо мне рассказывают. И я скучаю по тому, чего в действительности нет. Я не в депрессии. Я просто печалюсь время от времени. Но я все еще могу найти правильную светлую дорогу в своей жизни. Я все еще могу радоваться и улыбаться, — легонько улыбаюсь.

                                                                              ***

      — Ир, ты ходишь все это время очень угрюмой, — сказала Саша после первой пары. — О, смотри, на стенде объявление вывесили, — я цокнула. Александра постоянно смотрит объявления универа. Ей нравится это — следить за людьми, за их расписанием, экзаменами, вечеринками. — О, а нам вечер танцев устраивают. В семь, сегодня.

      — Что? — тихо переспросила я. — «В честь столь знаменательного дня — 2 сентября — начала учебного года — мы приглашаем второкурсников и третьекурсников факультетов на шестом, седьмом и восьмом этажах на вечер танцев. Ждем вас в девятнадцать ноль-ноль в актовом зале». Но… я не пойду! Не заставишь!..

                                                                               ***

      Я стояла возле выхода из университета и пила какао, ждала Сашу. На выход отправлялись баскетболисты. Ну вот и правильно, нечего им тут делать. Моего брата с ними не было. А все потому, что он ушел раньше и уже поцеловал меня в щеку, куда-то намылился, явно. Во главе этих великанов шел Миша. Повелитель великанов. Артур шел последним, и он заметил меня.

      Я спряталась за стену. Не хочется слышать дурацкие насмешки. Интересно, а великанам сложно искать пару? Они же такие здоровые. Очень здоровые.

      Они вышли из университета. Артур пожал всем ребятам руки и сказал, что подождет Сашу, но пригласил к себе Смирнова. Черт! Руслан и другие ушли. Эти же зашли в универ, и Горячов направился в мою сторону.

      — Вот сволочь, — тихо выругалась я и продолжила допивать какао.

      — Привет, Ир, — поздоровался парень моей подруги.

      — Привет, мелкая, рад тебя видеть, — губы его расплылись в яростном оскале, но никто, похоже, кроме меня не заметил этого.

      Между нами была война — многолетняя, беспощадная и беспричинная. Я просто ненавидела его. Мечтала, чтобы он исчез из моей жизни, чтоб мы никогда с ним не пересекались. Но, видимо, мои молитвы самому Сатане не были услышаны, и я просто страдала, строила планы мести.

      — А я как-то тебя не очень.

      — Ир, ты свободна сегодня, вообще сейчас? — Я поняла, к чему он клонит.

      — Я не против.

      — Вот и славно.

      — Что «не против», что «славно»?

      — Тебе не понять. Ты слишком тупой и здоровый, — грубо ответила я, продолжая попивать шоколадный напиток с трубочки.

      Саша пришла через две минуты, оправдалась тем, что задержал декан ее кафедры. Мы пошли к Артуру. Точнее поехали на его машине. Пф, слабак. Я с шестнадцати на мотоцикле училась кататься.

      Доехали мы быстро. Слишком быстро, даже удивительно, что не было ни одной пробки.

      Аня сидела у себя и переписывалась с подругой.

      — Тук-тук, — постучала я. — Можно? — она повернула голову и большими глазами посмотрела на меня.

      — О, Ирка. Тебя Артур привел?