Плутониевая блондинка - Гэнем Лоренс. Страница 55

– Я не уверен… – заколебался ГАРВ.

– Отсюда и смущение.

– Существует множество зашифрованных сделок, включающих с виду разнородные аспекты. Такое впечатление, что они появляются ниоткуда и заключаются без смысла.

– Похоже на государственный проект, – заметил я.

– Нет-нет. Я не говорю о непригодности. Эта неразбериха великолепна по своей хаотичной природе. Определенно существуют смысл и цель всей этой деятельности. Но она столь хорошо окутана хаосом, что на поверхности кажется непригодной.

– Другими словами, ты не можешь ее разгадать?

– Пока еще.

– Пусть так. Но скажи мне, разобрался ли ты хоть в чем-нибудь?

– Я нашел одно интересное примечание, нацарапанное рукой на некоторых ранних технических характеристиках проекта ББ-2.

– И в чем его суть? – не отставал я (иногда добывание информации от ГАРВа смахивает на удаление зубов).

– Там написано: «БС ненавидит сокращения лицевых мышц».

– Что ж у всех свои маленькие причуды. Ты сможешь разобраться с этим позже. А пока мне нужна вся информация по Мануэлю Мани.

– Уже готова. И она выглядит все более странной.

– А именно?

– Мануэль Мани родился в Нью-Мексико. Сын двух компьютерных программистов…

– Ты говоришь о Нью-Мексико, который был штатом?

– Нет, то Нью-Нью-Мексико. Я же говорю о Нью-Мексико, который был когда-то страной Мексикой.

– ДОС, ну почему Всемирный Совет наклеивает повсюду эти дурацкие «Нью»?

– Хотите развить эту тему? – осведомился ГАРВ.

– Нет. Продолжай. Он родился в Мексике.

– В Нью-Мексико, – поправил ГАРВ.

– ГАРВ…

– Он переехал в Нью-Фриско в 2045. Начиная отсюда информация становится странной. Базы данных показывают, что пять лет назад Мануэль Мани работал инженером роботехники в ХайТек и специализировался на перепрограммировании.

– Ты уверен?

– Вообще-то, нет. Я просто знаю, что такая информация имеется в базе данных.

Голограмма ГАРВа трансформировалась в удостоверение компании ХайТек. Разумеется, на карточке было фото Мани и его имя с подписью «инженер».

– Видите?

– Вижу. Но в наше время и в нашу эпоху видеть не всегда означает верить. Это странный прыжок от роботов в астрологи.

– Попробуем снова, – сказал ГАРВ. – «Личный астролог» был его официальный титул, когда он работал на ББ. Кто знает, каковы были его фактические обязанности.

– Итак, он психопат с опытом работы в роботехнике, одержимый ББ Стар. Это превращает ББ-2 в мечту его жизни.

– Очевидно, что ради нее он готов убивать, – добавил ГАРВ. – Кстати, «Фоллен Армз» ровно в трехстах метрах прямо по курсу.

Свернув к обочине, я заглушил двигатель и погасил фары.

Протянув руку сквозь голограмму ГАРВа к перчаточному отделению, я извлек оттуда новую обойму и зарядил мою пушку. Затем вытащил оттуда же мой классический кольт 45-го калибра и зарядил его несколькими специально сработанными Рэнди патронами.

– К чему вам эта древняя штуковина? – спросил ГАРВ.

– Запасной вариант.

– Этому стрелковому оружию почти полсотни лет. Оно ненадежно и не оснащено компьютером.

– Ты врубаешься на ходу, ГАРВ. – Сунув кольт в кобуру на лодыжке, я вышел из машины, а через секунду-другую уже крался в темноте к «Фоллен Армз». ГАРВ снабдил меня иллюзорным голографическим прикрытием, делающим меня почти невидимым в темноте (четкий фокус, но он черпает массу энергии из запаса моего доспеха, поэтому я пользуюсь им не часто).

Здание выглядело абсолютно запущенным. Оно казалось мертвым, словно самоубийца с пулей в черепе, – мертвым, но слишком упрямым, чтобы упасть. Поэтому здание, вопреки логике продолжало стоять, удерживаемое прогнившими старыми опорными конструкциями и рассыпающейся инфраструктурой.

– Хибара типа «отремонтируй меня скорее», – заметил я.

– Скорее типа «взорви-меня, сожги-меня, плесни-святой-водой-на-пепел и посоли-землю, чтобы-ничего-на-этом-месте-не-выросло», – предложил свою версию ГАРВ.

– Будем надеяться, что до этого дело не дойдет, – сказал я и пистолет прыгнул мне в ладонь. – Но если придется, я это сделаю.

L

Я вошел в здание с пистолетом наголо и доски пола заскрипели под моими шагами. Вестибюль был пуст, поэтому я быстро направился к старой лестнице.

– Мои сенсоры докладывают, что лифт более не функционирует, – прошептал ГАРВ.

– Все равно. На лестнице больше места для маневра.

Я осторожно встал на первую ступень. Дерево негромко треснуло под моими ботинками, но выдержало. Смахнув в сторону то, что казалось свешивающейся с потолка паутиной, я начал подниматься по лестнице.

Ничего не происходило, пока я поднимался на второй, третий, четвертый, пятый и шестой этажи. Я знал, что это затишье перед бурей и оказался прав, достигнув седьмого этажа.

– Ого-го, – сказал ГАРВ.

– Что ты подразумеваешь? – с волнением прошептал я. – Мне не нравится «ого-го»!

– Я распознаю сигналы с шестого и восьмого этажей.

– Говоришь, это ловушка?

– Могу сказать «ловушка» на шестиста тридцати двух языках.

– То был риторический вопрос, ГАРВ. Прикольная болтовня, чтобы снять напряжение.

– Может, вам лучше процитировать писателей? – предложил ГАРВ с паническими нотками в голосе. – Кстати, настоятельно рекомендую вам броситься на левую сторону лестницы…

Я прыгнул, как указал ГАРВ (в отчаянные минуты я приучен верить его инструкциям), и как раз в тот миг, когда с противоположных сторон мимо меня просвистели две пули.

Затем случилось нечто из ряда вон выходящее.

Едва пули миновали меня, как они вдруг застыли в воздухе, словно что-то разыскивая.

– ПЛАШМЯ НА ПАЛУБУ! – завопил ГАРВ.

Я нырнул на пол за долю секунды до того, как пули изменили курс, ударили в стену и взорвались там, где только что была моя голова. Шрапнель из дерева и штукатурки разлетелась по коридору и осыпала меня с ног до головы, пока я старался хоть как-то прикрыться.

– ДОС! – воскликнул я. – Мне не нужны писатели, мне нужны каскадеры-двойники!

– Им придется быть очень тупыми каскадерами-двойниками, – заметил ГАРВ.

– Что это было? – поинтересовался я, переползая лестничную площадку седьмого этажа.

– Умные пули, – ответил ГАРВ. – Экспериментальное оружие, разрабатываемое в филиале ХайТек. Они не то чтобы умные, но гораздо находчивее обычных пуль. Они запрограммированы для атаки на специфическую визуальную цель.

– Пуля, несущая на себе мое имя.

– Фактически, ваше изображение, и в этом вся суть.

Я попытался повернуть ручку двери, ведущей с лестницы, но она оказалась заперта (еще бы). Собираясь взорвать дверь моей пушкой, я вдруг услышал женский голос со знакомым акцентом, окликающий меня с предыдущего этажа.

– Привет, мистер Джонсон! Мы снова встречаемся.

– Это ты, Дидре? – отозвался я из своего убежища.

– Да и нет, мистер Джонсон, – сказала она. – Та же модель, другая единица. Если помните, вы уничтожили встреченную вами единицу вчера вечером.

– Что ж, я сожалею. Но обычно я действую грубо, когда кто-то пытается убить меня. Полагаю, что стрелок выше этажом – Дитер? Дитер, ты здесь, приятель?

– Не зови меня приятелем, – донесся сверху голос Дитера.

– Давай забудем о нашей ссоре в клубе, ладно?

– Давай, – согласился он. – Но тогда я убью тебя здесь с еще большим удовольствием.

– Дитер, по-моему это расценивается, как обида, – укоризненно произнес я и шепнул ГАРВу в моей голове: – Почему они разговаривают вместо стрельбы?

– По-видимому, перезаряжают оружие.

– Перезаряжают? Но они выстрелили по разу. У них что, мушкеты?

– Я говорил вам, – продолжал шептать ГАРВ, – что пули экспериментальные. Согласно новейшим инструкциям, перед стрельбой должно быть подзагружено целевое изображение.

– Сколько времени это занимает?

– Около сорока пяти секунд.

– А сколько времени прошло после их выстрелов?

– Около сорока пяти секунд.