Печать Карателя - Блинова Маргарита. Страница 9

– Сэр, есть доказательства, что каннис Дариан…

Лейтенант Пэрри показательно широко зевнул и издевательски пропел:

– Ску-ка! Честно говоря, даже если сами создатели явят себя прямо здесь, на пороге участка, возьмутся за руки и начнут водить голые хороводы, то и тогда уровень моего интереса к этому делуне поднимется с отметки «скучища, скука скучная»…

Я скрестила руки на груди в защитной позе и приготовилась внимать желчной тираде.

– Недалекая моя, позволь напомнить тебе о прописных правилах участка 9–9, – лейтенант был явно в ударе. – Некоторые из них не лишены смысла, как, например, то, что, подходя к полицейскому кару, надо всегда проверять – не забыл ли какой-нибудь дебил из прошлой смены выгрузить задержанных, да, Дерек?

Патрульный смущенно опустил голову.

– Другие правила, откровенно говоря, странные. Я каждый год дарю капитану Балбери коробку импортного лубриканта и мазь от радикулита, сопровождая свой подарок словами: «Держи, дружище! Тебе ведь целый год прогибаться под начальство!» и мысленным посылом «Когда ты сдохнешь, мразь продажная?» А теперь внимание! – Мужчина пощелкал пальцами у кончика моего носа. – Главное правило участка: патрульные никогда не вмешиваются в расследования. Никогда-никогда-никогда! Распутывать дела – задача следователей, патруль – для быстрого реагирования и поддержания порядка на улицах, Каратели – для немедленного суда, стажеры – пустое место с бесплатной опцией «принеси-подай». Ты все уяснила?

– Да, сэр.

– Тогда проваливай с глаз моих, а то вид твоей кровоточащей руки вызывает у меня стойкое желание добить тебя поскорее! Волчонка вниз для оформления задержания и сдачи личных вещей… Чего застыли? Работаем-работаем!

Все скоренько разбежались по своим делам. В участке вообще все двигались так, словно жили в состоянии внезапно грянувшего аврала, и только капитан Балбери позволял себе такую роскошь, как неспешные прогулки от кабинета до кафетерия, но и он обретал невероятную прыткость, едва порог участка пересекал кто-то из начальства.

Перед посещением медиков я заглянула в лабораторию к Ларсу, чтобы предупредить приятеля о скором поступлении канниса. Магия чернил была сложной, уникальной и, честно говоря, давно забытой, а мне хотелось, чтобы Дариану помогли избавиться от этой заразы как можно скорее.

Молодой вундеркинд пришел в неописуемый восторг от новой загадки и полез под стол в поисках машинки для бритья. Ларс дневал и ночевал в своей лаборатории, поэтому наличию личных вещей на рабочем месте я не удивилась, а вот тот энтузиазм, с которым приятель покосился на столик с инструментами, откровенно говоря, испугал. Надеюсь, Ларс пощадит Дариана и не оставит волчонка с чем-то наподобие боевого хаера подгорных народов.

После посещения медиков, стянувших края раны фиксаторами и наложивших тугую повязку, я попробовала активировать печать для связи, разочарованно вздохнула и поплелась в диспетчерскую.

Девочки встретили меня сладковато-приторным певучим воплем «Привет, Беатрис!» вкупе с ядовито-убийственными взглядами. Я окинула равнодушным взглядом этот террариум подруг с табличкой «Диспетчерская» на входе и направилась к Кайре.

Кайра была тем самым диспетчером экстренной службы, с которым я общалась во время взрыва департамента. Ее перевели в наш участок где-то с месяц назад, и с тех пор мы стали лучшими подругами.

– Патрульный Клауд, – спокойным голосом выговаривала девушка, аккуратно подпиливая острые ноготки, – еще один сальный подкат, и я позвоню вашей матушкой, заявлю, что беременна, а вы отказываетесь на мне жениться. Потом объединю вызовы, и пущу этот разговор на открытой волне, чтобы каждый слышал, как мадам Клауд орет о своем страстном желание покачать внуков. Все ясно? – И уже мне: – Привет, Трис! Участок полон слухов…

Я громко вздохнула и устало привалилась на край стола. Порой казалось, что сплетни по участку передаются не от человека к человеку, а воздушно-капельным путем, как грипп! Узнать, насколько сильно переврали первоначальную версию событий, хотелось жутко, но было и кое-что поважнее.

– Кайра, пусти в Сферу, – тихо попросила я, демонстрируя перебинтованную руку. – Печать пострадала, а мне нужно срочно связаться со своими.

Сферой называли площадку метр на метр в дальнем конце зала, которая при работе излучала голубоватое призрачное поле, окружавшее голову и грудь человека. Это была портативная станция связи, покрывающая все Темные земли, причем этой штукой мог пользоваться даже тот, в ком магический дар отсутствовал. Сферой для связи с Карателями я воспользовалась впервые, поэтому слегка растерялась, увидев перед собой заспанного мужчину в бордовой шелковой пижаме.

– Трис? – Он был удивлен моему звонку не меньше, но после того, как я рассказала о случившемся, лицо мужчины окаменело и приобрело хищнические черты. – Ты уверена, что это наша печать? Точно? Хм… – связной задумался, а потом решительно хлопнул в ладони. – Ладно! Будь там, пока не приедут наши. Я попробую уговорить мастера Фоука посмотреть на канниса.

Закончив разговор, я с благодарной улыбкой приняла подсунутую Кайрой чашку с кофе и заторопилась в лабораторию. У распахнутых дверей, ведущих в вотчину науки, тихонько переругивались два лаборанта – темноволосый Бакстер и веснушчатый Рауди. Ларс дал парочке задание побрить волчонка, причем не только голову, но и пах, и теперь эти двое неудачников кидали жребий, решая, кому какую часть тела предстоит лишать естественного покрова.

Представив боевой ирокез в интимном месте, причем почему-то ярко-зеленого цвета, я тихонько фыркнула и решила зайти попозже. Мало ли чего? А вдруг Бакстер и Рауди вспомнят, кто приволок канниса в управление, и сделают меня крайней.

Решив переждать следующие пять минут на лестнице, потягивая приготовленный подругой кофе, я завернула за угол и уже начала спускаться вниз, как на меня налетел один из стажеров нового пополнения. Поднимающийся парень боднул меня головой в живот, я ойкнула от неожиданности, села на ступеньку и выпустила чашку из рук. Та с печальным «бряк!» плюхнулась на керамический бок, дала трещину и начала истекать кофе.

Лохматое несчастье, кажется, его звали Шоном, бросилось собирать выпавшие папки, попутно извиняясь передо мной, схватилось за голову, воскликнуло: «Забыл!» и умчалось прочь, оставив меня оплакивать чашку, разбитую на две неравные части, в гордом одиночестве.

И как теперь возвращать безвременно почившую посуду Кайре?

Вздохнув, я поднялась, отряхнула филей, заодно проверив его целостность, и обнаружила листок, сиротливо притулившийся на ступеньке в трех пролетах подо мной.

В участке была принята цветовая схема сортировки информации, поэтому за каждым отделом прикрепили свой цвет бумаги: лаборатория – лимонный, криминалисты – цвет мякоти арбуза, юристы – крем-брюле, бухгалтерия – фисташковый, для капитана Балбери – зеленый, как сочные листья салата…

Стоп! И с чего меня так на еде заклинило?

Желудок безрадостно булькнул, напоминая, что пончик и бурда, которую в круглосуточной кафешке выдавали за кофе, совсем не то, чем должен питаться добропорядочный Каратель. Напомнила себе, что «добропорядочный Каратель» из меня не выйдет, даже если за дело возьмутся все Ведущие разом, и посмотрела вниз. Лежащий на ступеньках листок был светло-голубым, что означало: стажер потерял отчет кого-то из патруля. Возможно, даже мой.

Прихватив осколки чашки, я спустилась вниз, подобрала бумажку и пришла в неописуемый восторг – у меня в руках оказался отчет патрульного Эрика Дабела. Высокий, темноволосый, с алебастровой кожей, полукровка из клана Охраняющих ночь славился на весь участок неповторимыми литературными перлами. Его перу принадлежало:

«Труп лежал ровно, руки, ноги вдоль тела, все твердое и невкусно пахнет. Голова разбита в хлам». Фразу цитировали весь прошлый месяц, а потом скинулись и подарили иностранцу сертификат на пять уроков у репетитора. Учитель не помог. Как я это поняла? Видела утренний отчет Дабела, где черным по голубому было выведено: