Один неловкий момент (СИ) - "Li-Catarine". Страница 23

— Мама, ты, твоя депрессия, вечные переезды, травля в школе, кучи проблем во время переходного возраста. У меня много причин для того, чтобы пойти к психологу.

Папа опустил взгляд в пол и молчал. Я не могла ждать, когда до него дойдёт то, что я ему только что сказала. Мне давно нужно было рассказать ему то, что всё его поведение оставило в моей жизни достаточно значимый след. Я почему-то молчала. Привыкла, что ему плевать и даже не решалась признать для себя эти проблемы. Но это нужно было, прежде всего, для меня.

— Мне действительно очень жаль, — тихо сказал папа. Так тихо, что я могла бы и не услышать. Я не стала возвращаться, поворачиваться к нему или что-то говорить. Я просто слушала. — Я никогда не могу простить себя за то, что было. Никогда не прощу себя за то, что по своей вине упустил самого важного человека в своей жизни. Я очень сильно люблю тебя. И горжусь тобой. Не знаю, значат ли эти слова для тебя что-то.

— Значат. — Тихо ответила я, а потом быстро вышла из квартиры.

Меня часто мучил вопрос, а любил ли меня папа когда-нибудь? Я была не самым желанным ребёнком. Мама не выдержала и сбежала. А папу бы убила бабушка, если бы он отказался от меня. Но растить ребёнка из страха и чувства долга не то же самое, что любить его. Мы никогда не были близки, у меня нет радостных воспоминаний, где папа читает мне сказки, проводит со мной кучу времени, учит меня кататься на велике. Он просто оставил меня.

Я начинаю понимать, что папа не был плохим человеком. И он любил меня. Он просто не знал, как быть родителем. Он упустил этот момент, а потом я начала расти и меняться слишком быстро. И он уже не знал, что ему нужно делать. К тому же, вина не позволяла ему хотя бы попробовать наладить со мной отношения.

Я понимала, что мы с папой не сможем тут же стать той семьёй, которой я всегда хотела быть. Но мне кажется, что сегодня мы хотя бы сделали первый шаг в нужном направлении. Признание проблемы уже можно считать началом к её решению.

— Эй, с тобой всё хорошо? — Спросила меня Марина, когда я зашла в квартиру Артёма.

— Да. Да, всё классно.

— Так, сегодня нельзя хандрить! Тебе срочно нужно выпить. — Марина схватила меня за руку и потащила в сторону кухни, где было много алкоголя и закусок.

— Я бы не хотела сегодня много пить, — но Марина уже налила мне в стаканчик какой-то коктейль. — И ты не видела Артёма?

— Да, он сейчас принимает подарки. Хочет сразу от этого отделаться. Кстати, что ты решила ему подарить? — Марина поиграла бровями, а я закатила глаза.

— Не скажу!

— Ха-ха, — сказала она с таким лицом, словно точно знала, что у меня за подарок. Правда в том, что я не захотела говорить, потому что мой подарок весьма глупый и скучный. Это простой швейцарский нож с гравировкой «Артёму. С любовью». Я помню день, когда мы застряли в лифте и как нам пригодились открывашка, нож и ножницы. — Идём я пока познакомлю тебя со своей подругой Соней. Она классная. А вот сестра её настоящая стерва. Но я думаю, с Соней вы подружитесь.

Пока Артём приветствовал гостей, принимал поздравления и подарки, Марина таскала меня по всей гостиной, чтобы познакомить со всеми своими друзьями. И вроде бы всё хорошо, но она же представляла меня, как «подружку Артёма», а в этой фразе и том, как она её говорила, так и сквозило «девушка Артёма». Сколько бы раз я не пыталась поправить её и сказать, что я лишь друг Артёма, Марина постоянно отмахивалась от этого.

Спустя час я наконец-то добралась до Артёма.

— С днём рождения! — Улыбнулась я, после чего обняла Артёма. Он удерживал меня в своих руках чуть дольше, чем всех остальных. Нет, я была вовсе не против этого. — У меня для тебя кое-что есть.

— Я же говорил, что подарков не нужно.

— Это… знаешь, это даже не подарок. Так… просто…

Я смотрела на то, что дарили остальные и понимала, какой глупый подарок у меня. Швейцарский нож. Что может быть глупее?

— Знаешь, раз ты сказал без подарков, лучше я заберу это. — Сказала я, забирая пакет с подарком.

— Так, теперь мне интересно, — одно ловкое движение и вот уже Артём держит мой подарок. Он открыл пакет, а я сразу покраснела. — Которое мы пили тогда в лифте, — улыбнулся Артём, достав бутылку шампанского. Да, порой я бываю очень сентиментальной. Но если бы не это самое шампанское, я бы так и не поцеловала Артёма. — Чтобы я мог себя защищать? — Артём достал ножик, и его глаза потеплели, когда он увидел гравировку.

— Или на тот случай, если ты опять застрянешь в лифте с какой-то безумной соседкой и тебе нужно будет открыть бутылку вина или нарезать сыр. Мало ли. — Усмехнулась я.

До этого я сомневалась в подарке. Артёму действительно было очень сложно что-то подарить, ведь он мог купить себе всё. А этот ножик такая глупость. Но сейчас Артём так смотрел на меня, с такой нежностью и мягкостью, что я была готова подарить ему хоть тысячу таких ножей, лишь бы он вот так смотрел на меня. С такой сильной любовью, что я даже не сомневалась в его чувствах ко мне.

— Потанцуешь со мной? — Спросила я раньше, чем успела передумать. — Не волнуйся, я трезвая.

— Ну как я могу тебе отказать? — Артём взял меня за руку и повёл к месту, где все танцевали.

Мы с ним веселились, пили, много танцевали. Ближе к концу праздника я начала осознавать, что за всё время Артём практически не отходил от меня. Он больше ни с кем не общался, лишь иногда перекидывался парой фраз, когда кто-то обращался к нему или поздравлял. Но в основном он посвящал своё внимание мне. И теперь отговорка «мы просто друзья» не срабатывала даже для меня, ведь вокруг была целая куча его друзей, многих из которых он знает почти всю жизнь.

В голове постоянно крутился голос Марины, которая говорила о том, что Артём любит меня, что не хочет признаваться, что кому-то пора сделать первый шаг. Каждый раз, когда я проходила мимо неё на вечеринке, могла ощущать, как она посылает мне мысленные послания о том, что Артём бы хотел выгнать всех и остаться со мной наедине. С Мариной я старалась не пересекаться. Марина трезвой не могла сдержать себя, а пьяной она вполне спокойно может вскочить на стол и закричать о том, что я пару дней назад купила сексуальное бельё, готовясь переспать с Артёмом.

Когда гости начали уходить, я начала делать уборку, чтобы Артёму было завтра проще. Я собирала пустые бутылки и пластиковые стаканчики в пакет, когда Артём проводил Марину с Соней до такси и вернулся в квартиру.

— Оставь до завтра, я клининг вызову, — сказал Артём.

— Прости, вечно забываю, какой ты богатый, — усмехнулась я, завалившись на диван. Вечеринка закончилась и по сути у меня нет причин, чтобы оставаться здесь. Но мне так не хотелось уходить. Артём целый вечер не отходил от меня, но всё равно мне было его мало. Не хотелось с кем-то делиться. А теперь мы были одни. Когда я успела стать такой эгоисткой и собственницей.

— Шампанского? — Предложил Артём, вернувшись в гостиную с бутылкой, которую я ему подарила, и двумя бокалами.

— Не откажусь. — За вечер я выпила всего стакан коктейля, который мне дала Марина. Не думаю, что еще пара бокалов шампанского как-то сильно повлияет на меня. — Ещё раз поздравляю! — Сказала я, когда Артём протянул мне бокал.

Когда я сделала несколько глотков, вспомнила, как мы сидели в лифте. Как я позволила себе перейти границу, как разоткровенничалась с ним. В тот момент я жалела об этом. Жалела, что позволила себе говорить то, что привыкла держать внутри себя. Но сейчас, спустя несколько месяцев, я понимала, что это было лучшее решение в моей жизни. У меня есть шанс с лучшим парнем на планете, появились друзья, в которых я уверена, я начинаю понимать, что мне нравится и не нравится в жизни и в социуме.

— Чему ты улыбаешься? — Спросил Артём.

— Я просто вспоминаю тот день, когда мы застряли в лифте, — я ничего не могла сделать с широкой улыбкой на лице. — Знаешь, когда он остановился, мне казалось, что это самый худший момент в моей жизни. Я в лифте с Артёмом Никитиным. Что может быть хуже?