К нему (СИ) - Згама Наталия Николаевна "НаталиГриценко". Страница 24

Алан всё понимает. Он конечно не так сильно привязан к родному месту, как я, ведь парни в основном более самостоятельные и не так близки с мамами, как дочери. Он скучает по родным и своей старой комнате, но в меру. А у меня сжимается сердце.

С мамой у нас всегда были близкие тёплые отношения. В подростковом возрасте я иногда хамила родным, но я его быстро переросла и теперь жалею за каждое грубое слово. Наверное, в переходном периоде взросления так происходило у многих.

Возвращаюсь к остальным, и мы ещё немного смотрим передачу по телевизору, а затем идём спать.

Когда вся предсвадебная суета улеглась, и мы встретили родных Алана, я была взвинчена гораздо сильнее прежнего. Наша свадьба должна была состояться завтра, буквально через несколько часов. Мне придётся вставать в половине шестого утра, чтобы успеть сделать причёску, макияж, одеться и прочее. Но я так встревожена, что половину ночи кручусь, чем бужу Алана. Он притягивает меня ближе к себе, обнимает за талию, даря слабую сонную улыбку.

— Не нервничай! Тебе нужно выспаться.

Он нежно меня целует и мы оба сладко засыпаем.

Утром мама идёт забирать мой букет, ведь Алан совсем не знает города и не может сделать этого сам. Мы вообще не придерживаемся никаких традиций кроме того, что он не должен видеть меня раньше времени. Поэтому я выталкиваю его из комнаты, как только приходит визажист. Она делает мне укладку, прикрепляет фату, делает макияж. Я не узнаю себя в зеркале, а осторожно трогая фату — не могу поверить, что сегодня выхожу замуж. Когда мне остаётся только одеться, часы уже показывают начало десятого. Через час мы должны быть возле ЗАГСа. Я одеваюсь сама, ведь подружки невесты у меня нет — моя единственная подруга, которая не уехала из города Лили, придёт только после своей смены — сразу в кафе, где мы будем праздновать.

Образ полностью завершён, и я долго кручусь перед зеркалом, рассматривая себя с разных ракурсов. Должна признать — выгляжу настолько потрясающе, что сама себе нравлюсь. Мама уже вернулась какое-то время назад и помогла мне только с застёжкой.

— Боже! Как же ты красива!

Как я и ожидала — она плачет. Мы обнимаемся, и я кричу из комнаты Алану, что он может войти.

В дверном проёме показывается мой жених — невероятно прекрасный в своём костюме, и его друг с фотоаппаратом. На его лице играет восхитительная улыбка, и мои губы растягиваются, улыбаясь в ответ.

— Прекрасна! Как тебе идёт! — делает мне комплимент Алан.

Он берёт меня за руки и смотрит прямо в глаза. Они светятся теплом и счастьем, а я начинаю таять от этого взгляда, полного любви. Его друг нас постоянно фотографирует, мы немного позируем, а затем выезжаем к месту регистрации.

В туфлях на каблуках мне ужасно скользко на дороге, ведь земля покрыта толстой коркой льда и снега, но Алан не выпускает моей руки, и иногда придерживает за талию, чтобы я не упала, и я начинаю ступать увереннее.

Регистрация нам понравилась невероятно. Ни Алан, ни я не бывали так уж часто на свадьбах, поэтому многих нюансов не знали, а когда нам коротко объяснили что нужно делать, мы так нервничали, что ничего не запомнили.

Присутствовали кроме нас только наши родители, мой брат и друг Алана. Мы постоянно улыбались, произнесли клятвы, обменялись кольцами. Было несколько таких забавных моментов, когда мы не знали что делать и родители смеялись, наблюдая за нами. Но эти моменты неловкости нам запомнятся надолго, ведь мы не делали всё по сценарию и шаблону.

Когда вроде бы всё должно было закончится, мы поставили подписи, получили свидетельства о браке, нас ещё не выпустили из торжественного зала.

— А теперь — ваш первый танец молодых!

Мы так сильно удивились, что я даже немного растерялась, ведь танцевать мы должны были впервые в кафе, а не здесь! И тем не менее, эта несущественная деталь мне настолько понравилась, что я получила массу удовольствия во время танца, а наша песня тронула меня до глубины души, что я едва могла сдержать слёзы.

Гости по правилам должны были выйти первыми, а мы стояли, обнявшись в зале, и ждали пока все уйдут.

— Я теперь ношу твою фамилию. — тихонько говорю Алану, который сжимает меня крепче в объятиях.

— Поздравляю тебя, любимая! Ты теперь — моя жена!

— И я тебя поздравляю, мой любимый муж!

Мы улыбаемся друг другу. Это такой трогательный момент, что работница не осмелилась нас прервать, но мы сами разомкнули объятия и поспешили следом за родными, поблагодарив всех, кто участвовал в церемонии. Она была скромной, но волшебной!

Дальше мы катались по году на машинах и делали множество фотографий, а в кафе приехали к назначенному времени. На улице стоял такой мороз, что долго мы не могли находиться без укрытия тёплых стен. Зато как красиво было кругом! Скоро Новый год! На площади стоит огромная новогодняя ёлка, снег покрыл весь город пушистым белоснежным одеялом!

В кафе нас принялись все поздравлять, обнимать, целовать. Пришёл так же мой единственный дедушка, которого я очень люблю. Все вместе мы расселись за стол под звуки живой музыки, а гости постоянно выкрикивали поздравления и тосты. Мы бесконечное количество раз целовались по традиции, танцевали, да так, что к окончанию вечера валились с ног.

— Ты не против, если я уже переоденусь? — спросил Алан, когда мы уже вернулись домой и распустили гостей.

— Конечно нет. Я ещё сделаю несколько фотографий с подругой и тоже сниму платье.

Алан надевает халат, и я специально прошу запечатлеть нас в таком забавном виде — я в свадебном платье, а мой муж в халате. Исключительно для домашнего фотоальбома. Мы смеёмся и уходим к себе в комнату.

— Это был восхитительный день!

— Мне тоже безумно понравилось!

— Поможешь вытащить шпильки из моих волос?

— Да.

Алан за каждую вытянутую шпильку дарит мне поцелуй. Я улыбаюсь. Эта традиция должна происходить у всех гостей на виду, но сейчас, сидя только с ним вдвоём на кровати, я радуюсь, что всё случилось именно так.

Наконец мои волосы свободны от плена заколок и фаты. Немножко жаль снимать такую красоту, но на то она и надевается один раз в жизни — чтобы запомнить это навсегда. Стягиваю платье, набрасываю халат и иду в душ.

Мы такие уставшие, что сразу устраиваемся на кровати и глядим друг на друга с неизменными улыбками.

— Я тебя люблю, моя жена! — говорит мне Алан.

— И я тебя люблю, мой муж! — отвечаю.

Глава 16

Я чувствую невероятную усталость. У меня болит тело, ноет сердце, душа разрывается на кусочки. Эмили плачет постоянно всю ночь от болей в животике, а я схожу с ума от беспокойства и недосыпа. Алан на работе, и он понятия не имеет о том, что мне приходится переживать круглыми сутками без перерыва, ухаживая за малышкой. Я кое как справляюсь, но её ночные крики выводят меня из себя. Я так сильно истощена и ей только два месяца.

Работы по дому навалилась целая куча и я не могу физически с ней справиться. У Алана теперь ночные смены и половину дня он отсыпается после работы. Когда он просыпается — сразу принимается за домашние дела. Он тоже вымотан и старается изо всех сил мне помочь. Но он видит, как я едва ли держусь на ногах.

— Милая, всё наладится! Боли скоро пройдут мы это переживём! Я с тобой! — он обнимает меня, прислоняя к себе вплотную, а я едва ли не плачу от бессилия.

— Мне так жаль, что она плачет.

— Врач же говорил, что это норма. Эмили перерастёт.

И это действительно так — многие малыши мучаются первые несколько месяцев. Но дело даже не в моей усталости. А в том, что я никак не могу помочь. Я сама ещё не полностью оправилась и в мою голову всё чаще закрадываются мысли о том как же другие женщины справляются?

Время протекает медленно, а ночами я переживаю настоящий ад истощая себя и морально и физически. Но самое ужасное, что у меня нет поддержки. Алана почти не бывает дома, а если и бывает, то он отдыхает после тяжёлой рабочей смены. Мои родные находятся слишком далеко. Я впадаю в такое уныние, что едва ли могу выбраться из него. Но снова смотрю на нашу дочь. Она похожа на маленького ангелочка, и мою тоску моментально снимает как рукой. Мне становится спокойнее и намного лучше.