Впотьмах (СИ) - Корнилова Веда. Страница 30

— Что, со зрением совсем плохо?

— Да как сказать… В тюрьме факелы находились только в коридорах, и в камеры свет проникал только через решетки на дверях. Говоря точнее, его почти не было. Можно добавить, все это время люди в камере обитают почти впотьмах, да еще едва ли не впритирку друг к другу…

— Кошмар!

— Как сказать… — усмехнулся Эж. — Сейчас у сидельцев только одно желание — куда угодно убраться из своих камер! Люди согласны отправиться даже на острова, лишь бы выбраться из каменного мешка… Значит, так: тут рядом должны быть купальни, я подскажу, как до них добраться. Отведи меня туда — надо себя хоть немного привести в человеческий вид. Там и поговорим, а не то в своем нынешнем состоянии я чувствую себя ущербным.

— В твоем нынешнем облике ни одного человека ни в какие купальни не пустят.

— За двойную оплату еще как пустят! Там еще и одежду с обувью предложат приобрести, правда, за все это три шкуры сдерут, а то и четыре.

— Не возражаю.

Дорога до купален заняла едва ли не полчаса, причем почти все это время мне пришлось вести спутника за руку, но все же мы добрались до длинного каменного здания, стоящего на берегу реки. Конечно, глаза у молодого человека к этому времени еще не привыкли к дневному свету, но все же он чувствовал себя куда лучше.

Как Эж и говорил, на входе никто из слуг и бровью не повел при виде замызганного человека, от которого на несколько шагов несло застарелой вонью. Единственное, что интересовало слуг, так только ответ на вопрос — одна нам купальня нужна, или же две, а еще они желали знать, нужны ли уважаемому посетителю новые одежда и обувь. Я немного задержалась, разговаривая со слугами, а когда вошла в купальню, то увидела, что Эж уже скинул с себя одежду и сидит в воде. Вообще-то при слове “купальня” у меня в голове складывался образ бассейна или ванны, а здесь было совсем небольшое полутемное помещение, большую часть которого занимала огромная бочка с водой. Сейчас в этой самой бочке сидел Эж, закрыв глаза, а его одежда была брошена у стены.

— Ну, чего там?.. — Эж чуть покосился на меня.

— Ничего. Сказали, что сейчас еще пару ведер воды принесут, а новую одежду немногим позже… — я огляделась по сторонам. Плохо то, что здесь особо не поговоришь — двери и стены купальни достаточно тонкие, до меня то и дело доносятся обрывки чужих разговоров.

— Хорошо… — мужчина снова закрыл глаза. — К себе в бочку я пока что тебя не приглашаю — вначале надо с себя всю грязь соскрести, а уж потом даму принимать со всей положенной любезностью и учтивостью.

— Благодарю, но позволю себе отклонить столь лестное предложение… — этот самый Эж нравился мне все меньше и меньше. — Я, знаете ли, дама консервативная, и не большой любитель подобных развлечений с малознакомым человеком.

— Ну, было бы предложено…

В этот момент в комнатку вошел слуга, неся два ведра теплой воды. Поставив их на пол, он поинтересовался:

— Еще чего принести? Или прислать кого?

— Не надо… — отозвался Эж. — Обойдемся…

Когда слуга вышел, закрыв за собой дверь, Эж произнес:

— Вынужден просить тебя помочь помыть мне спину. На мне сейчас столько грязи, что удивляюсь, как она с меня кусками не отваливается. Понимаю, это несколько бестактная просьба…

— Вовсе нет… — я подошла к бочке.

— Надеюсь, вид голого мужчины тебя особо не смущает?.. — в голосе Эжа слышалась легкая насмешка.

— Нет, всего успела насмотреться на своей работе.

— Даже так?.. — а вот теперь Эж открыто ехидничает. — Неужели Ксения Павловна проявила галантность, и прислала мне для утех представительницу древнейшей профессии? Как это мило с ее стороны!

А вот это уже неприкрытое хамство! Нет, я многое могу понять, в том числе и то, что после заточения у человека несколько снесло крышу от ощущения свободы, но допустимые пределы переходить все же не стоит. Заодно следует дать понять этому наглецу, что грубости и отсутствия вежливости я не потерплю, тем более что за время работы в больнице мне не раз приходилось иметь дело с невоспитанными пациентами, так что определенный навык в обращении с распоясавшимися людьми у меня уже имелся. Иногда можно быстро дать понять бестактному человеку, что ему раз и навсегда следует забыть о своих грубых шутках.

Не говоря ни слова, схватила Эжа за волосы, благо они у него были достаточно длинные, и окунула голову мужчины в воду. Эж явно не ожидал ничего подобного, задергался, пытаясь выбраться, но я и не стремилась его утопить. Вместо этого рывком вытащила голову Эжа из воды, и через мгновение снова опустила ее туда. Так, на первый раз, пожалуй, хватит.

— Ты что, ненормальная?! — закричал Эж, кашляя и пытаясь отдышаться — что ни говори, но наглотаться воды он успел.

— Нет, я по профессии медсестра, так что человеческая физиология мне хорошо известна… — мой голос был безупречно вежлив. — Кроме того, на ежегодных комиссиях проводятся проверки нашего здоровья, и в результате медосмотра выяснено, что с психикой у меня все в порядке. Хотя, положа руку на сердце, стоит признать, что с такой зарплатой, как у нас, работать в больницах могут только ненормальные. Но это так, для сведения…Что касается всего остального, то я только что доходчиво дала тебе ответ на заданный вопрос.

— Я впечатлен… — согласился Эж. — Раскаиваюсь, признаю свою ошибку, сожалею и принял во внимание… Остальные извинения додумай за меня сама. Кстати, надеюсь, у тебя хватило ума не связываться с тюремщиками? Они баб любят, и за обещание короткого свидания с родными…

— Ты мне не родня, да и не готова я идти на такие жертвы ради тебя… — огрызнулась я.

— Как горько это слышать!.. — хмыкнул Эж. — А пока подай-ка мне вот тот серый комок, который лежит у бочки.

— Что это?.. — спросила я, глядя на нечто, внешне очень напоминающее мягкую глину.

— Эта штука у них мыло заменяет — грязь, кстати, отмывает очень неплохо.

Однако стоило мне наклониться за глиной, как на меня сверху плеснулась вода — не скажу, что очень много, но хватило и того, чтоб я оказалась облитой с головы до ног.

— Это что еще такое?! — а вот теперь я разозлилась.

— Извини, не рассчитал… — в голосе мужчины не было и намека на раскаяние. — Случайно получилось. Бывает.

— Ага, как же, случайно! Взрослый человек, а в какие-то детские игры играешь: ты — мне, я — тебе!.. Ладно, спишу на нестабильное состояние после освобождения из тюрьмы.

— Как приятно иметь дело с медиком — они под все подведет обоснованную базу!.. — кажется, у Эжа улучшилось настроение.

— Спину тебе, так и быть, потру… — продолжила я, с размаху опуская кусок глины на спину мужчины, отметив про себя, это эта неказистая с виду глина, и верно, чуть мылилась под пальцами. — Остальное сам.

— Остальное я тебе и не доверю… — хохотнул Эж.

— Очень предусмотрительно с твоей стороны.

— Кто бы сомневался!

Да, так оно и есть: верно говорила заведующая на моей прежней работе — красивые мужчины знают себе цену и к ним так просто не подойдешь. Впрочем, мне его расположение и не требуется — главное, не переругаться, а не то происки дочери Ксении Павловны ни к чему не приведут.

— Что это у тебя?.. — я только сейчас заметила покрасневшее плечо мужчины, и воспаленный термический ожог, внешне очень напоминающий клеймо раскаленным железом. Ну конечно, как я могла забыть — тем, кого отпускают из тюрьмы за откуп, ставят клеймо раскаленным железом, чтоб в следующий раз, если такой человек вновь попадется при нарушении закона, то на свободу ему уже не попасть ни за какие деньги.

— А то ты не знаешь… — пробурчал Эж. Теперь я не сердилась на этого человека, и его можно понять — когда у кого-то болит только что полученный сильный термический ожог, то от пострадавшего вряд ли стоит ожидать безупречного поведения.

Мне все же пришлось помочь ему мыться, а позже и вовсе вылить на молодого человека всю воду из ведер, потому как вода в бочке просто-таки почернела от грязи.

Посещение купальни, и верно, обошлось нам в довольно-таки приличную сумму, но зато Эж теперь выглядел куда лучше в чистой (пусть и не новой) одежде, да еще и подстриженный сносным цирюльником. Конечно, до того привлекательного мужчины, которого я видела на фото, ему было еще далеко, но, тем не менее, рядом с ним уже можно было идти без стыда. Из купальни мы зашли в первую же харчевню, которая попалась нам на пути — поесть надо было обоим.