Впотьмах (СИ) - Корнилова Веда. Страница 54

Лидия и Эдуард уже и не мечтали о спасении. Будущее рисовалось в самых темных красках, ни о чем хорошем уже не думалось, и вдруг наше появление… Неудивительно, что увидев нас и услышав о том, что ее ищет мать, Лидия упала в обморок.

— Вот и все… — подвел итог Эдуард.

— У меня есть еще немало вопросов… — Эж ненадолго задумался. Я могу его понять: когда храмовники узнают, что пленники исчезли и более им не из чего готовить свое чудодейственное зелье, то они пойдут на что угодно, лишь бы вернуть беглецов.

— Меня тоже кое-что интересует… — продолжал Эдуард. — Как мы будем возвращаться назад? Эта дорога, по которой мы идем, не похожа на ту, по которой нас привезли сюда. Да и то болото находится очень далеко отсюда, а до него еще добраться надо!

— Конечно, дорога не похожа, потому как это совсем иной путь… — пожал плечами Эж. — Для начала нас будут искать на той дороге, что ведет в Тарсун, но туда нам соваться ни в коем случае нельзя — моментально повяжут. Нам следует пройти по этой захолустной дороге, и добраться до реки. По ней мы спустимся вниз, а там выйдем на берег, и дойдем до того болотца, откуда нас э… эвакуируют.

— А местность и дорога… Они вам хорошо известны?

— Честно? Нет. Однако люди и впотьмах что-то находят.

— Вы с ума сошли… — просипел красавец. — Я никуда не пойду!

— Ваше дело, уговаривать не стану… — развел руками Эж. — Можете вернуться назад, и всю свою оставшуюся жизнь провести под замком — отныне храмовники с вас глаз не спустят, и едва ли не на веревке водить станут. Ну, а мы уж как-нибудь, с надеждой на удачу.

— Можно подумать, у меня есть выбор… — выдохнул Эдуард.

Тут он прав — у нас его тоже нет…

Глава 9

Наверное, скоро должно наступить утро. В эту ночь я поспала часа два, не больше, да и Эж, похоже, почти не сомкнул глаз. Казалось бы, мы все устали, самое время отдохнуть, только вот сон никак не шел. Зато наш красавчик Эдуард уснул почти сразу, и сейчас вовсю похрапывал. Что касается Лидии, то она все это время молча лежала в уголке, куда я нагребла побольше соломы, и, надеюсь, спала. Меня больше всего беспокоил вопрос, когда нам следует выходить из этого домишки: слишком рано покидать место нашего отдыха не стоит — возможно, в то время ночные обитатели еще не уберутся в свои норы, но и затягивать свое пребывание здесь тоже не следует, ведь погоню могут послать и по этой дороге.

Не знаю, чем я привлекла внимание Лидии, и непонятно, как она что-то рассмотрела в сплошной темноте, но внезапно девушка негромко спросила меня:

— Что, не спится?

— Вроде того… — не стала спорить я. — Все думаю, когда рассветет, и нам можно будет уйти из этого домика… А ты почему не отдыхаешь? В твоем положении сном пренебрегать не стоит.

Возможно, по правилам хорошего тона нам следовало бы обращаться друг к другу на “вы”, но в нашем нынешнем положении не до соблюдений этикета.

— До восхода еще есть немного времени… — отозвалась Лидия. — В последнее время я всегда просыпаюсь где-то за полчаса до рассвета. Понять не могу, как это у меня получается… Расскажи, как там моя мама?

— За тебя очень переживает, и ее можно понять… — вздохнула я. — К тому же ваш дом через какое-то время могут снести — стройку остановить невозможно. Ты лучше меня знаешь, к чему это может привести.

— Она как, очень меня ругает? Боюсь, не простила, ведь я совершила недопустимое…

— Ксения Павловна не тебя ругает, а себя, и хочет только одного — чтоб ты вернулась. Она ради этого пойдет на что угодно — вот, даже нас сюда уговорила отправиться. Еще сказала, что будет ждать тебя всегда. Что касается прощения, то об этом даже упоминать не стоит — главное, вернись, мать тебя давно простила, а за свою ошибку ты уже и так платишь высокую цену.

— Если бы вы только знали, как я рада вас видеть!

— Догадываюсь.

— Нет, не догадываешься! Я ведь уже совсем перестала надеяться, что в моей жизни хоть что-то изменится! Правда, однажды случилось нечто вроде чуда — вернувшись с прогулки, Эдуард утверждал, что однажды в том доме, где нас содержали ранее, он услышал, как некто ему негромко сказал, что прибыл сюда по просьбе моей матери, и постарается нас спасти и поможет отправиться домой…

Да, помнится, Эж рассказывал о том, что сумел пробраться к пленникам, и даже передать Эдуарду слова поддержки, и то, что он постарается вытащить их отсюда. Увы, вместо этого Эж оказался в тюрьме…

Меж тем Лидия продолжала:

— Я, было, обрадовалась, но время шло, а ничего не менялось, и тогда мне пришло в голову, что Эдуард таким образом просто решил меня поддержать, ведь в тот период у меня случилась жуткая депрессия, жизнь виделась в черном свете, и я постоянно плакала. Уверена, что со временем Эдуард и сам стал думать о том, что этих слов ему никто не говорил. Да и мне стало казаться, что он выдал желаемое за действительность, а остальное сделало самовнушение. Да и я думала, что все кончено, и отныне мне никто и никогда не поможет, жизнь казалась беспросветной! И вдруг ваше появление… Все еще боюсь, что вы мне снитесь, и я открою глаза, а вас уже нет… Знали бы вы, как это страшно!

— Потому и спать боишься?

— Да…

— Выкинь все эти глупости из головы и успокойся. А еще не расстраивайся: еще раз повторяю — в твоем положении это вредно. Мы здесь, и бросать тебя не собираемся.

— А как мама себя чувствует?.. — по голосу Лидии было понятно, что она плачет — похоже, все еще не может поверить в происходящее.

— На мой взгляд стороннего человека, твоя мать — дама серьезная, старается все держать под своим контролем, в том числе собственные нервы, эмоции и здоровье… — я старалась говорить уверенно, чтоб моя собеседница хоть немного успокоилась. — Когда вернешься домой, Ксения Павловна будет невероятно счастлива — что ни говори, но никакой родни, кроме тебя, у нее нет. К тому же она очень беспокоится о будущих внучках. Ну, а небольшую выволочку по возвращению (без нее, как я понимаю, у вас не обойдется) ты как-нибудь переживешь.

— А что у нас сейчас дома происходит?

— Ваш домашний котяра жив и здоров, а в саду георгины вовсю цветут… — улыбнулась я. — Настоящая стена из цветов стоит вдоль всего забора — я такой красоты раньше никогда не видела. Просто глаз не оторвать!

— Да, мама всегда любила эти цветы… — хотя слезы еще чувствовались в голосе Лидии, но она немного успокоилась. — А как вы согласились сюда отправиться? Это же рискованно!

— Ксения Павловна умеет находить убедительные аргументы… — отозвалась я. — Говоря откровенно, месяц назад мне бы и в голову не пришло, что я могу согласиться на что-то подобное. Да и по профессии я отнюдь не супервоин, а всего лишь обычная медсестра, и не более того. До сей поры не знаю, отчего выбор Ксении Павловны пал на меня.

— А я, кажется, догадываюсь… — отозвалась Лидия. — Наверняка мама искала подходящего человека с помощью поисковой магии. Не знаю, какие требования она заложила в… базу поиска (назовем это так), но там наверняка значился пункт о том, чтоб подходящий для дела кандидат разбирался в медицине.

Пожалуй, в словах Лидии был резон: мать понимала, что срок беременности у дочери уже немалый, и потому искала не только того, кто поможет вернуть дочь назад, но и чтоб тот, кого она ищет, в случае чего мог оказать дочери необходимую помощь.

— А твой спутник… Он кто такой? Вы и раньше были знакомы?.. — продолжала расспросы Лидия, но единственное, что я могла сказать, так только:

— Об этом спроси у него сама. Эж, ты ведь не спишь?

— С вами, болтушками, уснешь, как же… — после паузы отозвался тот. — Но так как женское любопытство неистребимо, то придется пойти вам навстречу. Должен признаться, что ао профессии я юрист, но к силовым структурам никакого отношения не имею — по диплому числюсь адвокатом. Кстати, со своей спутницей (с которой ты, Лидия, так мило общаешься) мы познакомились только здесь, но об этом я расскажу как-нибудь позже, когда время будет. Почему именно на моей скромной персоне остановила свой выбор Ксения Павловна, тоже понять не могу — вроде никаких особых заслуг за мной, грешным, не числится.