Безликое Воинство (СИ) - Белоконь Андрей Валентинович. Страница 119

Колдун продолжил объясняться на ту же тему:

— Искусство беседы включает в себя также и способность понимать мысли собеседника. Обращённые к тебе слова — лишь одна из масок, с помощью которой собеседник старается скрыть от твоего восприятия свои истинные мысли и намерения. Гораздо больше, чем слова, могут сказать мимика и жесты, но и они способны лгать — если твой собеседник обучен основам подобной лжи, или же если он из иного мира, и потому воспитан в чужеродных манерах, тебе неведомых. Прокторы обучают обладающих тонким чутьём зверей так, чтобы по запаху, исходящему от человека, те могли определить, болен он или здоров, спокоен или волнуется, уверен в себе или боится, скрывает что-то или же открыт и искренен, и подают хозяину соответствующий сигнал. Впрочем, изучив натуру людей в должной мере, и без посредства звериного чутья, одним лишь пристальным вниманием возможно понять многое из того, что твой собеседник недосказал или намеренно скрыл. Это понимание суть низшая ступень мантики.

— Не замечала, чтобы эориане во время беседы нюхали кого-то или наблюдали за собеседником слишком пристально, — с некоторой иронией возразила я Рудокопу.

— У величайших магов есть способ понять и самые сокровенные твои мысли, — даже те, которые ты сама ещё не осознала. Для этого они раздают гостям вот такие вещицы, называемые «ментальными советниками», — тут Рудокоп недвусмысленно глянул на мой медальон, впрочем, догадаться об истинном назначении этого украшения было несложно, — Которые на самом деле есть не что иное, как хранители и преобразователи мыслей. Многие гости, зная об этом, не принимают от эориан подобных подарков, а для записей и заметок используют разнообразные подобия, хотя и не столь совершенные, но изготовленные мастерами в их собственных мирах или в мирах, которым они доверяют. Вручая тебе это устройство, эорианские маги соблазнили тебя тем, что их «советник» поможет быстрее и глубже познавать их мир, но на деле он же позволяет им ознакомиться с твоими мыслями во всех подробностях и тонкостях, осветить в твоём сознании всё самое потаённое, и сохранить это в своих анналах.

Выдержав небольшую паузу, Рудокоп оставил, наконец, эту тему, и выдал мне следующее — вложив в свои слова больше чувства, чем обычно:

— Дева, очнись же, и осознай это: теперь ты стоишь на пороге безмерного могущества, которое способно дать тебе абсолютную свободу. При этом ты никому не обязана — ни карапу Рамбуну, ни эорианину Хиги. Ты сможешь сама построить себе такую судьбу, какую захочешь — и никто не дерзнёт тебе в этом воспрепятствовать!

Я вспомнила, как совсем ещё недавно увидела собственную судьбу в виде светящейся дорожки и при этом действительно сознавала, что могу сделать с ней всё, что захочу. Но это было лишь в то мгновение, когда я вошла в контакт с эорианских звездолётом, и это уже прошло, не говоря о том, что могло вообще мне лишь привидеться… И я продолжила защищаться от хитрых увещеваний чёрного колдуна, порой допуская даже некоторую грубость в обращении:

— Владыка, не думайте, будто я настолько наивна, что не вижу, как вы хотите перетянуть меня на свою сторону и использовать в собственных интересах. Неужели вы и вправду считаете, что это возможно?

— Да, примерно так я и считаю, — самодовольно ответил на это Рудокоп. В течение всей нашей беседы он не возражал против обращения к нему «владыка» — как это было утром за завтраком. — Хотя твои представления о моих намерениях не совсем верны, я сформулировал бы это иначе: я желаю, чтобы ты осознанно и искренне помогла мне в одном великом деле, которое является безусловным благом для моих подданных.

— Что же вы хотите получить от меня? — меня уже начала раздражать манера Рудокопа отвечать туманными недомолвками.

— Получить?.. — в притворном удивлении вздёрнул брови колдун. — Абсолютно ничего!

— Но тогда о чём вы говорите и почему вы так настаивали на нашей приватной встрече? — спрашивая такое у Рудокопа напрямую я, пожалуй, поступала слишком смело, но это Пикусик, словно сидящий у моих ног грозный, но верный пёс, придавал мне храбрости. — И что вы хотите скрыть от других, какие такие секреты?

— Не столько свои секреты хотел бы я защитить от посторонних, сколько твои тайны, — ответил мне чёрный колдун.

«Какие тайны могут быть у меня, чтобы скрывать их от эориан?» — удивилась про себя я. Вслух же я сказала:

— Владыка, у меня не может быть тайн от моих наставников, во всяком случае, я затруднилась бы припомнить что-то такое, что хотела бы скрыть от высокочтимых Рамбуна, профессора Хиги, или даже от моих друзей — Айки и Галша.

Так я посмела прямо в глаза колдуну назвать Айку и Галша своими друзьями, и я надеюсь, что мне это простится.

— Друзей… — усмехнулся в ответ Призрачный Рудокоп. — Не существует никаких друзей, дева. Друзьями опрометчиво считают ближний круг, тех, кто на самом деле лишь мечтает, чтобы ты поскорее скорчилась в нищете и забвении, завидуя чёрной завистью им — богатым и прославленным. А твои наставники просто используют тебя, хотя и таким образом, который в итоге может оказаться тебе полезным. Не заблуждайся на счёт величайших магов. Там, откуда они, нет ни добра, ни зла, ни прошлого, ни будущего, ни жизни, ни смерти, поэтому они не почитают богов, не признают ничьей власти, а законы соблюдают лишь там, где сочтут это уместным для себя. Они могут сделать со мной или с тобой всё, что им заблагорассудится, и не станут особо радоваться или, тем более, сожалеть об итогах, будь те хоть благотворными, хоть губительными. Наши представления о справедливости или морали для них ничто. Пойми же, дева, они вовсе не те, кем тебе кажутся.

Так Рудокоп сказал мне про эориан примерно то же, что и почтеннейшая Антелькавада донесла до меня через своих смешных близняшек-андроидов!

— Что до Айки и Галша, то я удивлён, что ты всё ещё не поняла того, — продолжал между тем колдун. — Эти двое всего лишь шкодливые, легкомысленные, не обременённые изысканными манерами отроки. Им нет дела до твоих тайн, ты для них лишь безобидная зверюшка, с которой они решили позабавиться. Тебе же самой будет отрадно, если твои секреты останутся при тебе.

Здесь я опять промолчала, хотя меня и задело нелестное высказывание колдуна о моих антиподах.

— Виланка, то, как величайшие маги, построившие Светлые Чертоги, показывают нам себя и свой мир — это не более, нежели своеобразный театр теней, в котором мы — зрители, а они — невидимые за ширмой кукловоды. Истинного их лица никто не видел, об истинном мы лишь тщимся догадаться… Впрочем, те маги и не скрывают, что нарочно представляются в понятном нам образе.

Я сразу вспомнила, как преобразились Айка и Галш во время нашего путешествия к Гее и обратно… Неужели я тогда заглянула за ширму? Я лихорадочно размышляла об этом, продолжая хранить молчание, в то время как колдун говорил:

— Я наблюдаю в тебе явные признаки высокого духа, дева, а также тонкого ума и безупречного воспитания, и я бесконечно ценю твою природную искренность и бесстрашную прямоту твоих суждений, которые неизменно держатся в рамках деликатности и скромности, — Мне показалось, что на фоне сказанных им слов мелькнула та самая лицемерная ухмылка, которую я уже видела раньше. — Но, возможно, ты позабыла об одной своей сердечной тайне, очень личной, а о другой ещё не ведаешь, или же не до конца осознала её.

«Сердечной тайне! Только этого мне не хватало! — искренне смутившись, подумала я. — О чём он говорит? Что за сердечная тайна может быть у меня, да ещё известная чёрному колдуну и позабытая мной?..» Вслух я сказала:

— Прошу прощения, владыка, но теперь я совсем не понимаю, о чём вы говорите.

Тогда Призрачный Рудокоп поднял вверх ладонь левой руки, примерно так же, как делал это, когда дарил мне «Синий Кодекс», только в этот раз над его ладонью возникла небольшая фигурка. Я сразу поняла, что это объёмное изображение мужчины с обнажённым торсом и обнажённым мечом в руке. Ниже пояса на мужчине была тропическая армейская форма — наша, а вот меч я сразу распознала как малаянский — у них и гарда, и сам клинок другой формы. В первый момент сердце моё остановила мысль, что это мой погибший отец. Чтобы разглядеть его подробно, я порывалась было встать и подойти вплотную к чёрному колдуну, но в итоге оказалось, что можно одним лишь желанием приблизить и увеличить эту фигуру так, что она встала передо мной почти в натуральный рост. Это оказался не мой отец, это был Адиша-Вал!