Механический зверь. Маленький изобретатель (СИ) - Розин Юрий. Страница 3

— …

— На меня не смотрите!

— Пас.

— Без понятия.

— Мы опоздали, похоже.

— Несмотря на мою сущность, даже у меня руки опускаются.

— Я не знаю…

— Да чтоб вас! Совсем мозги поотшибало!? И не надо мне тут тыкать, не тот момент! У кого есть хоть какие-то резервы, которые можно вовремя доставить в мир Монарха? Что угодно, сейчас не из чего выбирать!

— У меня есть…

— Великолепно, из всех вариантов именно ты! Да твоя сущность в принципе не способна будет никому навредить! И как мы должны справляться с их силами? Заобнимать до смерти!?

— Простите…

— Не извиняйся… Ох… если кого-то и винить, то меня. Да и на что я жалуюсь… хоть что-то есть — и то хорошо…

— Что мне сделать?

— Так… надо подумать. Второго шанса у нас в принципе не будет, так что если и бить, то наверняка. Смотри что ты сделаешь: сразу после того, как они начнут, ты используешь тот свой резерв на отправляющейся в тот мир душе. Остальные помогут скорректировать цель внедрения, чтобы наш последний шанс не сгинул где-нибудь в глуши. Лучше всего, если это будет кто-то высокопоставленный, чтобы возможностей было больше. А дальше я не знаю. Это не наш мир и даже не наша половина, так что влиять мы на процесс сможем по минимуму… Да и то только через тебя. Что же, придется вверить все случаю и судьбе, либо мы исчезнем, либо… не знаю, что будет.

Жизнь первая

— Итак, давайте еще раз все проверим, — низенький мужчина с начинающей лысеть головой, подбил несколько листочков и, в который уже раз, начал читать обозначенную на них информацию.

— Давайте, — тяжелый вздох и красная от постоянных потираний переносица полностью выдавали состояние его собеседника. Тот, впрочем, особо и не скрывал, что происходящее его, мягко говоря, достало.

— Семен Владимирович Лебедев, тридцать лет, гражданин России…

Все это продолжалось уже слишком долго, но каждый раз, заполнив очередную графу пыточного листа, мужчина начинал все заново. Семен уже жалел, что повелся на заманчивое предложение. Но отступить сейчас — значит плюнуть на все свои страдания, на два часа тряски по пути сюда, час ожидания в приемной и еще эти бесконечные часы в обитой красным деревом допросной.

— Все верно, — в семнадцатый раз — да, он считал — Семен кивнул, подтверждая правильность данных. Либо его собеседник был полным идиотом, либо слишком сильно переживал за свое место, потому что других объяснений молодой человек не находил.

— Пожалуйста скажите, какую веру вы исповедуете, — чуть механический голос, раздающийся из-под слишком маленького носа, оказывал едва ли не гипнотический эффект.

— Я атеист.

— Жаль, — впервые мужчина показал какие-то эмоции, — господин Борисов очень хотел, чтобы те, кто едет с ним, знали учение о боге…

На лбу Семена запульсировала жилка. Он не для того терпел, чтобы провалиться из-за своего неверия в высшие силы.

— Если дело только в знании, то можете не переживать, — перебил он секретаря, пожалуй, слишком резко и грубо. — Я знаю о богах больше, чем девяносто десять процентов тех, кто в них верит.

— А это уже занятно… — дверь, ведущая в соседний кабинет, медленно отворилась.

— Александр Павлович! — Мужчина тут же вскочил и подхватил вошедшего под локоть. Стало ясно, что именно от этого человека зависело, будет ли эта повторюшка допрашивать следующего кандидата.

— Я еще не помер, Миша! Прекрати этот балаган. Не позорь меня перед юношей.

Несмотря на его слова и довольно бодрый голос, старик явно стоял одной ногой в могиле. Кожа ссохлась и повисла на черепе складками, которым позавидовал бы даже шарпей, волос не было, включая брови и ресницы, а через уши была перекинута тонкая трубка, по которой в нос Александра Павловича Борисова поступал не дающий ему задохнуться кислород. Диагноз можно было поставить и без долгой врачебной практики. Старость в запушенной форме, со всеми вытекающими. Хотя если бы Семен дожил до возраста своего потенциального нанимателя, не факт, что он вообще бы смог ходить. Родись этот человек на пару лет раньше и у него бы получилось застать живого Чехова.

— Очень рад с вами познакомиться, Александр Павлович, — Молодой человек вскочил с места.

— Я тоже рад. Не часто в это время увидишь юношу, увлекающегося религией. Век технологий, как-никак. — Даже эту коротенькую фразу старик говорил долго и с надрывом. Было видно, что ему очень больно. Но показывать свою слабость Борисов не хотел, так что Семену оставалось только сделать вид, что он ничего не заметил. Вежливость — это взаимная ложь, от которой обоим собеседникам только хуже.

— Я, на самом деле, скорее отношусь именно к технологиям. Инженер-конструктор по образованию. А религии — это скорее что-то вроде хобби. Должно же быть у тридцатилетнего человека занятие на вечер. — Как ни странно, старик не выказал ни капельки неудовольствия.

— Это не важно, совсем не важно. Главное — знания, а остальное — так, ерунда. Что у вас написано в дипломе не имеет никакого отношения к тому, что находится в голове. Миша, оформи юношу в нашу небольшую экспедицию, я и так вижу, что в его отношении нам волноваться не о чем.

— Но… — попытался было возразить секретарь, но Семен мысленно уже расслабился. Он тоже умел читать людей, так что прекрасно понял, что решения старика уже ничто не изменит.

“Эта поездка точно будет крайне интересной”. — пронеслось у него в голове.

— Все готово?

— Да, Хозяин. Мы закончили со всем.

— Это заняло на четырнадцать лет больше, чем планировалось, мы сожалеем.

— В другое время я бы этого не простил, но сейчас ничто не может испортить мне настроение. Так что забудем.

— Спасибо, Хозяин!

— Значит, кандидат — один из этих людей?

— Именно так.

— У кого наилучшая совместимость?

— Вот этот. По нашим данным он профессиональный воин, сражался в нескольких войнах, не слишком психически устойчив, но это нам даже на руку.

— Нет, этот не подойдет. То, что вы передадите ему — невероятная ноша, еще ни один человек не испытывал подобного. Я не могу рисковать, ставя все на неуравновешенного убийцу. Кандидат должен быть умен, рассудителен, должен уметь приспосабливаться. У нас будут годы, чтобы подчинить его, но для начала он должен вырасти и стать сильным. Кто следующий?

— Этот. Совместимость ниже, но все равно в пределах допустимого.

— Он? Интересно…

— Док! — Чтобы в стуке двигателя можно было хоть что-то разобрать, Семену приходилось надрывать горло. Впрочем, за последние три года он уже более-менее привык. Пассажир дюнного вездехода дернулся и оторвал взгляд от проплывающих мимо бархан. На вид мужчине можно было дать лет пятьдесят, хотя могло быть и больше. В седеющих, но все еще густых волосах застрял песок, а тонкие морщинки у глаз сразу располагали к себе собеседников.

Он открыл рот, чтобы ответить, но сразу поперхнулся обжигающе горячим воздухом и закашлялся. В пустыне даже дышать нужно уметь. Семену пришлось отложить все вопросы на несколько часов. Дальше ехали в молчании, слушая лишь шум мотора. Если втянуться, эта музыка неплохо подходила к окружающим пейзажам.

Три дня назад в Каире большая группа людей, в число которых вошел и Семен, погрузилась на машины и стройной колонной отправилась прямиком в пустыню.

Все было как он и думал: после приказа Борисова его безо всяких лишних разговоров зачислили участником экспедиции, выдали аванс и сказали подъезжать на место встречи в обозначенный день и час.

В принципе, кроме двух вещей, все происходящее было для молодого человека рутиной: вот уже три с хвостиком года он занимался тем, что возил богатых туристов на частные экскурсии в пустыню Сахара.

Первой странностью был необычно большой гонорар, почти вчетверо превышающий его стандартную ставку. Но никаких подвохов найти не удалось, так что Семен списал все на сложности, связанные с состоянием старика, все-таки возраст, обозначаемый трехзначными числами — не шутки.