Хождение Восвояси (СИ) - Багдерина Светлана Анатольевна. Страница 175
Несколько раз Ивановичи пробовали уговорить Чаёку разрешить им глянуть на раскопки в Мишане хоть одним глазком, но неизменно получали лишь обещание подумать над их просьбой.
– Дела Совета – это дела Совета, буси, – говорила Чаёку, опуская взгляд – то ли от пиетета по отношению к девятке самых могучих чародеев империи, то ли от нежелания встречаться глазами со своими подопечными. – Я не могу что-то разрешать или запрещать от их лица. Я обязательно доложу Извечному о вашем желании, и он, всё тщательно взвесив и обсудив с Советом, даст ответ.
– То есть нечего вам там делать, пол топтать, и вообще, кыш, пернатые, – перевела с вежливого вамаясьского на понятный лукоморский Лёлька.
– Что вы, Ори-сан! – Чаёку всплеснула руками. – Я совсем не так говорила! И к тому же, там совсем ничего нет интересного. Много земли, глины, камней, лопат, тачек, корзин, деревянных подпорок для свода тоннеля и усталых грязных поденщиков.
– Вы там были?! – возмущенно прищурилась девочка. – Без нас?!
– Нет, Ори-сан, что вы, – дайёнкю покачала головой. – Но я была свидетелем других раскопок, там, где сейчас строится глиняная армия. Мне кажется, посети одни – и ты видел их все.
– Может быть… – неохотно согласилась княжна, но тут же спохватилась: – Но мы-то не были еще ни на одних!
– Я обязательно передам ваше пожелание Совету, Ори-сан, – смиренно поклонилась Чаёку, и Лёлька поняла, что оказались они там, откуда начали.
Пару раз под покровом ночи, убедившись, что Чаёку нет, в окошко к ним заглядывал Мажору. Боясь потревожить охранников в коридоре, он шепотом кратко докладывал о результатах поиска Тихона – вернее, об их отсутствии.
– Я поручил Синиоке, – шептал он, опасливо постреливая глазами в сторону двери, – поискать вашего ёкая в женской половине дворца и в женском саду трав, куда сам не могу попасть. Но она его нигде не встречала тоже.
– Если бы он там был, она бы его отыскала, – заверил Ярик, и Мажору согласно кивнул.
– Было бы проще искать, если бы Обормоту постоянно не таскался за нами. Словно догадывается…
– Занятия у него другого нет, что ли, – пробормотала девочка, кривясь.
– Похоже, нет. Кажется, после того случая отец окончательно в нём разочаровался, не призывает и не интересуется, как идет его обучение. Я его пару раз даже с Таракану видел. В ученики он к Вечному, что ли, подался?
– Великий маг Шино Обормоту! Спасайтесь, кто может! – прыснула Лёлька, и мальчики сдавленно захихикали в кулаки.
Следующим вечером Чаёку снова задержалась. Иканай, пожелав приятных сновидений, с заходом солнца отправился на отдых, Хибару и один самурай из императорских принял пост в коридоре, и лукоморцы, оставшись одни в комнате, заняли место у окна. Спать не хотелось, гулять не получалось, может, хоть Мажору придет, когда станет совсем темно? Но вместо одного Шино в свете масляного фонаря под окошком из темноты нарисовался другой.
– А, гайдзины недожаренные! – окатил их презрением Обормоту.
– Беги, куда бежал, неудачник рукокрюкий! – не осталась в долгу княжна.
– Да уж побегу, не волнуйтесь! – ухмыльнулся опальный наследник тайсёгуна. – Недолго вашей мохнатой жабе осталось жить на Белом Свете!
– Что?!.. – Ярик едва не вывалился из окна.
– Возьму сейчас собак из псарни, и затравлю его, вот что! – торжествующе хохотнул Шино. – Шкуру сдеру, и вам в окошко заброшу! Слёзки утирать!
– Ты не посмеешь! – Лёлька вскочила на подоконник, и если бы брат не ухватил ее и не стянул обратно, она бы сиганула вниз, не раздумывая, и если бы уцелела, неизвестно бы еще было, кто чьей шкуркой что подтирал.
– Ха! – ощерился Обормоту. – Слабо!
– Где он? – выкрикнул Ярик. – Где ты его видел?
– Там, где одного всегда нет! – прищурился мальчик. – Угадай, если такой умный!
– Где?.. – вытянулось Лёлькино лицо. Шино расхохотался ей в ответ и побежал.
– Стой!
– Где Тихон?!
Ивановичи переглянулись в отчаянии – и тут Ярика озарило.
– Там, где одного всегда нет! Сад камней!
Лёлька метнулась к окну.
– Стой, ты куда?! – Ярик ухватил ее за рукав рубахи.
– Тишу спасать! – вырвалась сестра.
– Не ходи! Надо сказать Забияки или Отоваро! – замотал головой княжич.
– Пока ты их убеждаешь выпустить нас, Обормот его угробит!
– Они сами могут сходить! Без нас!
– Трус! – прошипела Лёлька, отпихивая брата. Мальчик шлёпнулся на татами, и нижняя губа его задрожала.
– Если бы ты был в беде, и тебя надо было бы спасать, Тихон бы даже не задумался! А ты!..
– Я не трус! – шепотом выкрикнул он, хотя весь его вид вопил об обратном. – Но если Обормоту специально соврал, чтобы выманить нас наружу…
– Зачем?! – Лёлька демонстративно закатила глаза. – Ну-за-чем?!
– Чтобы Вечные…
– Вечные-изувечные… Чепуха на постном масле! Мозгов у него не хватит интриги плести! – презрительно фыркнула девочка и шагнула к кровати.
Шелковая простыня вмиг разодралась на полосы под ее неловкими, но энергичными усилиями. Связав ее в канат, княжна прикинула расстояние до земли, неодобрительно насупилась, и обратила хищный взор на кровать брата.
– Лё, а может, всё-таки Хибару позовём? – жалобно пробормотал мальчик, протягивая ей свою простыню на растерзание.
– Мы Хибару, он – сенсея, тот еще кого-нибудь, эти еще кто-то – императора, и пока вся эта толпа собирается, да добирается, да разбирается, Тихон опять удерёт, если Обормот его раньше не изведёт! А я раз-два – и обратно, никто и заметить не успеет!
"А до утра и простыни обратно сошьем, ага, и будут они как целые, и вообще никто ничего не заметит, точно-точно", – хотел добавить княжич, но глянул на физиономию Лёльки, и вместо этого обреченно выдохнул:
– Я с тобой.
– Зачем?
– Надо, – упрямо выпятилась ярикова нижняя губа, забыв про дрожание.
Лёка посмотрела на него, проглотила насмешку и махнула рукой:
– Ну давай. Что с тобой делать…
Спускаться по гладкому шелку оказалось проще, чем Ярик думал, и через минуту Ивановичи стояли под окнами дворца, вслушиваясь и вглядываясь в темноту.
– Стражи, вроде, не слышно, – шепнул мальчик.
– И не видно… – пробормотала Лёлька, озираясь в поисках верного направления.
– Куда теперь?
– Туда, – девочка уверенно ткнула пальцем влево. – Не отставай. Пойдем напрямую. Пока Обормот до псарни ходит и обратно, мы как раз успеем. Только бы Тиш не ускакал куда-нибудь снова…
– Угу, – кивнул Ярик, ухватился за руку сестры, и ребята побежали в кусты.
Если бы это был вотвоясьский парк или даже лукоморский, растительность в нем описывалась бы термином "зеленые насаждения": взяли зелень, насадили эстетично-геометрично, и навещают с секаторами и пилами каждые полгода. В восвоясьском же парке деревья и кусты произрастали, благословляя вамаясьскую философию, по воле не садовника, но ветра, раскидавшего в незапамятные времена летучие семечки, и если какая-нибудь криптомерия или магнолия покидала свое место, то исключительно потому, что пришел ей срок вернуться в объятия солнцеликой Мимаситы, матери всего живущего. Дорожки и даже дороги там вежливо обходили кусты и раскланивались с деревьями, а те стояли, надменные и неуступчивые, будто не они росли на земле людей, а люди заявились незваными гостями в их древесные пределы.
А сегодня кошмар дворцовых патрулей стал прибежищем спасательной команды лукоморцев.
– Полное торжество сибуя… саби в ваби ему через югэн… – прошипела Лёлька, продираясь сквозь заросли чего-то бледно-зеленого с красными ягодами. Заросли трещали и хрустели, возмущаясь вторжению, но девочка упорно тащила брата напролом – и за собой.
– А может, обойдем лучше? – жалобно прошептал мальчик, безуспешно отмахиваясь свободной рукой от веток, так и норовящих побольнее хлестнуть наглых вторженцев.
– Напрямую быстрее, – сурово бросила Лёка через плечо, дернула особо зарвавшуюся ветку, обрывая в наказание пучок листьев, утерла ими со лба сок раздавленных ягод, и устремилась вперед с новыми силами.