Смерть супермодели (ЛП) - ДеМайо-Райс Кристин. Страница 18

— Что у тебя на лице? — спросил он.

Она повернулась к зеркалу. Дому было сто лет, а деревянные вещи были такими же, как и когда он был только построен. В фойе была деревянная скамья со стойкой для шляп и крючками для одежды. Зеркало служило центральным элементом, и Лора покрутила лицом из стороны в сторону. К счастью, Монти успел припудрить ей лицо целиком.

— Выглядит мило, — добавил Стью.

— С какой стороны? — спросила она.

— Да.

Руби хихикнула, но Лора даже не подумала, что это смешно. Его ответ заставил ее почувствовать, что ему все, равно какая сторона, но она не собиралась превращаться в сумасшедшую еще больше и давить на него.

— Поднимайтесь. — Он пошел, вперед показывая дорогу, шаркая тапочками по деревянной лестнице на старческий манер. Одет Стью сегодня в узкие джинсы, хлопковую рубашку и неправильно застегнутый широкий кардиган в хипстерском стиле. Неправильно застегнутые пуговицы, казалось, улучшали прилегание свитера, делая его интересным асимметричным образом. Трудно было удержаться, чтобы еще раз не взглянуть на него, потому что ей хотелось исправить кнопки, но второй придирчивый взгляд решил, что все идеально.

О, как она хотела ненавидеть его.

Как только она вошла в квартиру, она действительно возненавидела его. На журнальном столике лежала кожаная сумка с бахромой, а также папка с файлами, ноутбук и гладкий маленький принтер. Насколько она знала, Стью не был неряхой, и не носил сумку с бахромой.

— Что здесь случилось? — Спросила она.

Руби шлепнула сестру по руке.

Он направился к кухне.

−Я работал над статьей. Не хотите ли выпить кофе?

— Папа Римский гадит в лесу?

Руби взглянула на газеты.

— Почему твоя книга еще не вышла?

— Руби! — прошипела Лора.

Стью продолжил, как будто вопрос его совсем не задел.

— Все началось как детектив−любитель, вроде твоей сестры, охотится за убийцей богатой женщины. Но я приплел сюда целую коррупционную сеть. Таким образом, его жизнь в серьезной опасности. И весь сюжет пошел куда−то не туда. Но редакторы считают, что это классно, и выступают за то, чтобы дать герою полную свободу. Посмотреть куда его заведет судьба, так сказать. Поэтому, пока сюжет еще не готов, и у меня есть время, я свободен.

— Круто. Эй, мне нужно воспользоваться дамской комнатой, — встряла, Руби. В ответ белый шум, которого они не заметили, прекратился, и в комнате стало слишком тихо. Это был душ, и кто бы его не принимал, он закончил. Руби откашлялась и села. Тишина была толще пухового пальто.

— Ты слышал о том, что Томасина Вэнт умерла во время нашего показа. Лора решила нарушить тишину.

— Трудно не услышать об этом, — ответил он. Его тон подразумевал, что в мире куда больше трагедий и происшествий, которые могли бы занять место в газете. — Еще одна богатая женщина умирает, и мы все должны забросить все.

— Боже мой! — воскликнул Руби. — Ты снова это делаешь?

— Ты имеешь в виду отстаиваю интересы маленьких людей?

— Нет, — ответила за него Лора. — Я думаю, она имеет в виду жалобу на мертвых богачек, о которых ты пишешь статьи и книги.

Она знала, что это вовсе не то, что имела в виду Руби. Руби была слишком расстроена, и, вероятно, даже не заметила этого двуличия. И хотя у Лоры не было намерений заходить слишком далеко со Стью, шум в ванной не дал ей и пяти минут. Она не хотела, чтобы Тофу слышала, как она бьет по яйцам Стю из-за этого или чего−то еще. По какой−то причине она хотела, чтобы новая подруга беспокоилась о ней, что полностью противоречило ее собственным интересам, но она не контролировала извращенный импульс.

Стью перевел взгляд на Руби.

— Туше.

— Ладно, у нас сегодня ещё много дел, — сказала Лора, все еще беспокоясь о том, что из ванной может кто−нибудь выйти. — Могу я попросить тебя об одолжении? Потому что ты знаешь всех и вся.

— Естественно. — Он присел рядом с Руби на диване.

— Я случайно просмотрела вещи Томасины.

Стью смеясь, почти поперхнулся кофе. Руби толкнул его локтем.

— Прости, — сказал он. — Продолжай.

— Все вещи в ее кошельке были сделаны на имя Сабины Фош. Кредитные карты. Европейские водительские права.

— Библиотечная карточка? — спросил он.

Она проигнорировала его шутку.

— Ее брат сказал, что это была личность, которую она использовала, чтобы путешествовать и ходить в супермаркет. Что бы никто её не узнал. Но ты же знаешь, у неё было столько денег, что она вполне могла отправить в магазин горничную. И она ни капли не стыдилась того, кем она была. Итак, ты сможешь узнать, что это за человек?

— Сабина Фош?

— Нет, брат.

Он посмотрел на нее так, словно пытался проникнуть в ее мысли.

— Что еще? Мне нужны все детали. Где и как ты натолкнулась на эту информацию и что точно сказал Рольф.

Он уже знал имя брата Томасины. Очень впечатляюще. Но ей не хотелось особо распространяться, как много она успела посмотреть в сумке Томасины, тем более перед Руби. Лора рассказала историю, опустив часть с возвращением в офис в час ночи и копированием квитанций, пока Стью наливал ей чашку кофе, а Руби сок. Куда могла влезала Руби, рассказывая ему, что Томасина потрясающая подруга, и инцидент на подиуме был просто несчастным случаем, и что даже ее сестра−чудовище полюбила немецкую наследницу.

В тот момент, когда дверь в ванную отворилась, Стью сказал:

— У меня, конечно, будут условия. Я помогу достать вам любую доступную информацию. И все мои источники легальны. Но это будут моя история. И у меня будут эксклюзивные права первым получать информацию обо всем, что с вами, ребята, происходит, что вы говорите, и все, что будет касаться дела Томасины Вэнт.

— Ты превращаешься в торгаша, Стюарт. — Раздался мелодичный женский голос с легким акцентом, который лишь добавлял большей музыкальности совершенной речи. Пять девять и ни миллиметра больше шестого размера²³, она была сияющей и чистой в джинсах и белой рубашке. Когда девушка искренне и тепло улыбнулась, Лора почувствовала вину за то, что так ее ненавидела.

Девушка протянула руку Руби.

— Я — Тофу, — сказала она, но прозвучало это совсем иначе. То, что она сказала, звучало как экзотический плод с тонким сладким вкусом. Таа−Фоу.

Руби пожала руку Тофу, и до Лоры дошло, что Тофу думает, что Руби — это она, потому что, если кто−то опишет ее и сестру без фотографий, то он или она мог бы использовать те же самые слова. И если кто−то чувствует угрозу от кого−то, и в комнате есть два женщины, ну, можно предположить, что проблемой будет наиболее привлекательная. Можно было бы подумать, что конкуренция была равной. Но нет, это была женщина три дюйма короче и на пятнадцать фунтов тяжелее. И с половиной лица, как будто она играла главную роль в Заводном апельсине. Все, что ей было нужно, это высунуться из треугольника с ножом. Лора немного покачала головой, так что ее волосы закрыли глаза.

Руби многозначительно посмотрела на нее. Если бы она могла передавать мысли на расстоянии, ее взгляд сказал бы: «Веди себя естественно».

Лора откинула волосы с лица, выставив на обозрение свой накрашенный глаз.

— Я — Лора.

Тофу была просто образец вежливости, поскольку она тут же переключила свое внимание на Лору и крепко пожала протянутую руку. Как полная сука.

— Приятно наконец−то познакомиться, — сказала она. Наконец−то. Как будто Лора была давно потерянной сестрой Стью или соседкой−канадкой.

— Дорогой, — обратилась она к парню, как бы показывая, кто есть кто, — ты достал палатку из шкафа в холле?

— Уже у двери. — Затем он повернулся к Лоре. — Тофу проводит акцию у «I.I. building» сегодня.

На «International Insurance» был наложен арест из-за уклонения от налогов и продажи необычных финансовых продуктов, которые составили легализованную азартную игру с инвесторами, управляющими хедж−фондами и пенсионным фондом федерального правительства. Генеральный директор получил девятизначную премию, а пенсионеры разорились. Старо как мир. Это погружало Лору в кому, а Руби начинала рассматривать ногти.