Просроченное завтра (СИ) - Горышина Ольга. Страница 120

Старинный особняк встретил их приветливо, хотя Дима так торопился, что забыл про пиджак, и Егору пришлось догонять приятеля. Знакомство с родственниками было сухим с обеих сторон, и жених с невестой несказанно обрадовались, когда их позвали оформлять документы.

— Лена, все будет хорошо, — обернулся жених к бледной даже через загар невесте и расправил фату по оголенным плечам. Сейчас он завидовал белому сарафану. Он уже мечтал поставить подпись и скинуть пиджак.

— Вы пойдете в Гатчинский дворец? — спросил Егор, который договаривался с фотографом и видеооператором.

— Нет, нам надо успеть сдать паспорт на смену фамилии, чтобы получить в понедельник новый.

— Нафига такие заморочки? Жили б под разными фамилиями, в чем проблема?

— Грин-карту с Депардье смотрел? Мне лишних проблем с иммиграцией не надо. Лучше я здесь заплачу, зато там буду спокоен.

— Ну да, куда уж нам. Вам, господа, и загсы в выходной открывают. Там, кстати, пианистка и скрипачка. Живой музон…

— Егор, хватит, ладно? Я просил…

Он обернулся к невесте, которая стояла к нему спиной, говоря тихо со свидетельницей, которая не спускала с него ужасных огромных глаз. Хуже таких глаз, наверное, только нос как у Буратино. Только оборачиваться он не хотел — там мать и будущая теща, которые думают о нем мало хорошего. Наконец всех пригласили в зал, и они остались на пару минут вдвоем.

— Все хорошо?

Алена кивнула. Заиграл свадебный марш. Надрывно пела скрипка. Рояль играл куда ровнее. С ним Дима и хотел ассоциировать свои шаги. Десять лет назад колени дрожали. Сейчас — нет. Он понимал, что делает, а вот без пяти минут Елене Думовой было действительно страшно. Он вытащил ее из одной пучины и вверг в куда большую. Только бы она не захлебнулась новой жизнью!

Он надел кольцо на дрожащий палец невесты и подставил свою руку. Вот и все. С одним кольцом на руке куда легче, чем с двумя. А поцелуй вновь как второе дыхание. Только бы сердце не дало сбоя.

Подписи поставлены. Букет кинут и пойман большеглазой девицей. Егор стоит бледнее жениха. Его подпись вышла жутко корявой. Это Полина расписалась, как королева — с вензельками. Цветы подарены. Ненужные никому слова сказаны. Можно выдохнуть. Он снова женат.

Дима подхватил жену на руки. Даже с фатой и несколькими юбками сарафана она весила меньше, чем бездыханная на пляже. Егор распахнул дверь автомобиля, и Дима усадил жену на заднее сиденье. Впереди сидел фотограф. Егор прав — им нужны лишние фотографии для консульства. Они даже сфотографировались с императором Павлом, но во дворец не пошли. Времени в обрез. Надо скинуть документы в паспортный стол, пока там о них помнят. Да и он сам стоит на ногах. У него поехала крыша от одного бокала шампанского, а у Алены перестало действовать лекарство, и она никак не могла прочихаться. Добро пожаловать в семейную жизнь!

И все же они добрались до ресторана во все еще белом платье. Посетители поздравляли их, хотя гостьи встретили с постными лицами. Ох уж эти женщины! Только Егор улыбался, вызвав брата на подмогу со словами: я что на свадьбе лучшего друга пить не буду?! Остальным Дима вызвал такси.

— Эти ключи наши на две недели. Надеюсь, уложимся с визой.

Он сунул ключи обратно в карман. Другой приятель уехал на дачу и отдал ему квартиру. Отпустив такси, Дима остался стоять во дворе. Жара чуть спала, но рубашка с коротким рукавом по-прежнему липла к спине.

— Дима, я едва на ногах стою.

— Пить меньше надо, — бросил он жене, не оборачиваясь. — А если бы ты те с каблуком купила…

Продолжая глядеть в тусклое небо, он нащупал белую талию и притянул жену к своему бедру.

— Ни одной скамейки, блин… Хочешь на детские качели сесть?

— Я хочу домой…

— Дом наш не здесь, а там, где сейчас утро. Давай до полной темноты постоим. Представляю, какая сейчас в квартире духотища. Что хочешь делать завтра? В кино? Театр? Клуб? Только не к родителям, ладно?

— А тебе что хочется?

— Держать в руках твой новенький паспорт с визой.

— Дима…

— Лена, это то, что определяет сейчас нашу жизнь. И вот это, — он резко поднял ее руку и поцеловал золотое кольцо. — Я жутко боялся, что что-нибудь сорвется. Я рад, что ты моя жена. Сколько мы с тобой знакомы?

— Неделю.

— Чуть больше.

Он развернул ее к себе и поцеловал. За спиной тут же послышалось громогласное «Горько!» от проходившей мимо молодежи, и Дима поспешил утащить жену наверх в чужую квартиру.

Алена сняла фату и устало опустилась в кресло. Дима склонился к ее ногам, чтобы расстегнуть ремешки на босоножках.

— В душ? Или хочешь ванну?

— В душ…

Она сбросила сарафан и прошла в ванную, где Дима уже отставил в сторону многочисленные пустые тазики.

— Там в мешках с одеждой есть таблетки, будешь?

Алена устало повернула голову в сторону мужа.

— После шампанского?

— Да хуже уже не будет. Если только завтра… Тебя поддержать?

— А мы тут вместе поместимся? — спросила Алена, избавившись от последних элементов одежды.

— Ну, если волосы не мочить и взять душ в руки…

Дима с радостью скинул рубашку и брюки. Прохладный душ был лучшей частью брачной ночи. Алена сидела на краю кровати, завернувшись в полотенце, а он и не думал стирать с тела даже одну каплю.

— Тебе полотенце дать? — спросила Алена.

Дима покачал головой и открыл окно нараспашку, не заботясь об уличном шуме и своем голом виде. Наконец он задернул легкий тюль и рухнул на кровать.

— Блин, как люди без кондиционеров живут… — и тут же перевернулся на живот.

— Ты до скольки обычно утром спишь?

— Последний год в коммуналке вставала с соседями в семь в любой день. А ты?

— А я работал без выходных. Завтра спим? Если тут, конечно, за стенкой нормальные соседи.

Она кивнула.

— А сейчас? Как ты себя чувствуешь?

Алена в ответ шмыгнула носом.

— Нарушим традицию и перенесем брачную ночь на завтра или как?

— Как хочешь…

Какое безразличие в голосе! Дима потянул за край полотенца, и оно свалилось к талии. Теперь можно подползти как тюлень и ткнуться носом между лопаток, а ладонями найти прохладную грудь, чтобы щелкнуть пальцем по острому соску — не хочет она, так он и поверил…

Алена развернулась и повалилась на подушку. Он рухнул сверху и ухватил ее нижнюю губу. В засос нельзя, она дышать не сможет…

— Дима, я боюсь без всего. Вдруг цикл из-за жары сбился…

— А чего ты боишься? Ты замужем, разве нет…

Она уперлась ему в грудь, и он сел.

— У меня все есть. Не переживай. Я никогда не заговорю о детях. Это будет только твоим решением, и явно не через год и даже не через два. Забирайся под одеяло. Я сейчас… Таблетку все-таки принести? Чтобы я не особо расстроился, если ты заснешь в процессе…

Она улыбнулась. Он принес таблетку и стакан воды.

— Я уже выпил свою, так что помирать от жары и от простуды будем завтра вместе. По-семейному.

Алена приподнялась с подушки и протянула мужу пустой стакан. Теперь пришло время принять его в жаркие объятья. Пусть немного вялые и почти спящие. Но супружеский долг платежом красен. Начинать семейную жизнь с отлынивания не комильфо. И аппетит, говорят, приходит во время еды…

Глава 10 "Солгать нельзя сказать правду"

Первый семейный день Алена действительно провела в постели. Только не в качестве любовницы, а в роли больной. К утру поднялась температура, и к полудню Дима уже закормил жену таблетками, и Алена не знала, отчего ее теперь больше шатает: от болезни или от лекарств. Дима приготовил завтрак, но ел его один. Алена согласилась лишь на чай с печеньем. Когда мужа не было в комнате, она крутила на пальце кольцо, точно хулахуп, и испугалась, что промахнулась размером.

— Лена, укройся! — Дима заглянул в спальню в одних трусах. — Здесь сдохнуть можно от жары. Дай сквозняк устрою хотя бы минут на десять.