Автор её беременности (СИ) - Скай Рин. Страница 52

Прохожу в приемную мимо сосредоточенно пудрившейся помощницы. Мы бросаем друг другу тихое «привет» и я замечаю, что Аллочка тоже какая-то заплаканная.

— Вечер не удался? — негромко спрашиваю я, кивая на открытую дверь во владения большого босса.

— Ох! — махает на меня рукой красавица с красными глазами.

Из кабинета слышится звук со злостью отодвигаемого кресла и вскоре к нам вбегает разъяренный Котов, больше похожий на бегемота в ярости.

— Что за шутки у вас, Александра Филипповна?! — орет он вместо «Здрасьте», — Думаете я там сижу и не слышу ваших дурацких разговоров?

— А что такого я сказала, Руслан Сергеевич? — спрашиваю, а сама прячу такие же как у Аллочки красные глаза. Невозмутимо снимаю пальто и прохожу мимо него к вешалке.

Он судорожно тянет воздух, поворачиваясь за мной.

— Похоже, ваш вечер так же не удался — констатирует он. Всё же заметил, как бы я не прятала глаз, — Девушки. Милые мои! Я еще раз повторяю. На работе мы занимаемся РАБОТОЙ. И даже вне рабочего времени мы всё равно занимаемся РАБОТОЙ. Это ясно?

Повисает тишина. Интересно к чему он ведет?

— Я не слышу!!! — и чего орать, как потерпевшему?

— Да, — тихо шелестим мы с напарницей в унисон.

— РЕВНОСТЬ и личные неуставные отношения запрещаются! Не думал, что придется объяснять вам прописные истины!

— А кто тут ревнует? — интересуюсь я, вновь проходя мимо шефа. Он ловит меня за локоток и под квадратные глаза Аллочки останавливает около себя.

— Вы!

— Я?! — ну вот, приплыли… он на мне лежит днями на пролет, трогает будто невзначай, поглаживает, зажимает по углам пока никто не видит, а я оказывается ревную? К кому? — Руслан Сергеевич, не надо перекладывать с больной головы на здоровую. И отпустите меня уже!

Вырываю руку и прохожу за стол. Включаю ноутбук. Алла хлопает километровыми ресницами. Раскрытая пудреница так и застыла в ее руках, пуская на потолок солнечные зайчики от настольной лампы.

— А вы, Алла Владиславовна! — гаркает он на нее, — В чем вы сегодня пришли на работу?

— В платье, — пищит притихшая акулочка.

— Встаньте!

Девушка быстро поднимается, одергивая невозможно короткое ярко-красное платье, которое кстати идеально облегает ее точеную фигуру. Руслан придирчиво скользит взглядом от соблазнительного декольте до высоких ботфортов, прикрывающих колени, на неимоверно-тонкой шпильке.

— Это не платье, Алла Владиславовна! Это — нижнее белье. Где ваши леггинсы и рубашка в таком случае?

— Пусть сразу джинсы под платье натягивает! — не упустила я возможности вставить шпильку. Ну правда надоело мне ее полуголое тело весь рабочий день созерцать, а еще видеть как она трясет этими телесами над Котовым.

— Джинсы так же не допустимы в моем подразделении, как и то, что вы сейчас носите! — мрачно заявил он, скрещивая руки, — А макияж? Ни разу не стилист, но даже я вижу, что это — перебор. Давно хочу отправить вас умыться! Распечатайте себе дресс-код нашей компании и ходите в соответствующем виде. Обратите внимание на то, что у моего подразделения особые требования к одежде.

— Какие? — пискнула покрасневшая Аллочка.

— Встаньте, Александра Филипповна! — вместо ответа требует Котов.

Ясно. Начальство решило и до меня докопаться. С кряхтением поднимаюсь с кресла и выхожу из-за стола. Становлюсь напротив красавицы Аллочки. Наверное со стороны мы с ней сейчас выглядим как позитив и негатив: она в коротком ярком платье с вызывающим вечерним макияжем, распущенными волосами до талии и на шпильках, а я в «беременном» сарафане ниже колен, свободной блузе, заправленной в этот сарафан и удобных ботинках на устойчивой подошве. Сейчас он и до меня доберется: волосы стянула в обыкновенный пучок, красные пятна от продолжительного рвения замаскировала тональником, отекшие веки консилером, но все равно, губы как и глаза у меня распухшие, а значит видок еще тот.

— Вот, Алла Владиславовна, смотрите и учитесь у Сашеньки. Вот так должны выглядеть сотрудники моего подразделения. Вам понятно?

— Д-д-да… — прозаикалась ошарашенная вкусами босса Аллочка, — Я поняла вас, Руслан Сергеевич!

— Это хорошо, можете садиться. А вы, Сашенька пойдемте со мной. У меня для вас задание.

Босс пропускает меня вперед и плотно закрывает за нами дверь. Через секунду оказываюсь в его крепких объятиях и еле уворачиваюсь от губ.

— Саш! — выдыхает он, обдавая горячим дыханием мои губы, — ну чего ты так реагируешь?!

— Как я реагирую? — стараюсь выбраться из тисков, но оказываюсь в еще более жарких объятиях, — Да отпусти же ты! Мы на работе. Как ты сказал? На работе мы занимаемся РАБОТОЙ.

— Вот Саш! Я рад, что ты меня понимаешь.

— Да ты сам себя не понимаешь. Как я могу тебя понять в таком случае?

— Саш, между мной и Аллой ничего нет!

— А? — а то я сама не вижу, что не лежит к ней его сердце.

— И вчера у нас с ней НИЧЕГО не было.

— Хорошо. Пусти.

— Я правду говорю!

— Окей! Я тебе верю.

Мне хорошо в его объятиях, но пугает то, что он слышит только то, что хочет слышать, а еще пользуясь тем что абсолютно беспомощна, наглаживает и нащупывает все, до чего достают его горячие пальцы.

— Тогда почему ты ревела, дурочка? — шепчет он мне в шею, покрывая ее поцелуями.

— Я что теперь только из-за тебя реветь могу? — искренне возмущаюсь я.

— А из-за чего еще? — продолжает идиотничать Котов, — Надумала себе невесть чего, глупенькая! Если бы я знал, что так рыдать будешь, я бы ее первой домой выгнал. Но ты должна понять, что не нравится мне эта дранная кошка! У меня вообще никого не было после того вечера с тобой!

Вот это откровения! Он хранит мне верность? Но почему?

И тут мы оба вздрагиваем от ожившего голосом Аллочки селектора:

— Руслан Сергеевич! Звонит секретарь генерального.

Котов быстро отпускает меня и ринувшись к себе поднимает трубку.

— Да. Ясно. Хорошо, — кладет и телефон и подозрительно смотрит на меня.

Тебя вызывает главный. Саш, ты что натворила? Мне ничего не хочешь сообщить?

***

Кое-как отделавшись от Котова, иду к генеральному, как на эшафот. Даже тому самому ежу понятно, зачем главному понадобилась чья-то секретарша. Интересно, сразу из окна скинет, или смилостивится на «по собственному»? Хорошо, что вчера убежала, не польстившись на сладкие уговоры Игорька. Здесь отец главный. Он же генеральный, причем во всех сферах жизни. Вот с кого Игорю начинать надо было. Впрочем, если сейчас Орлов-старший станет орать и угрожать, уйду сама. Продам машину, заплачу Котову неустойку и поеду к маме. Пошло оно всё к черту: и эта компания, и Котов с Орловыми.

С такими безрадостными мыслями захожу в приемную Эдуарда Германовича. Секретарша главного приветливо улыбается мне и кивает на немой вопрос. Задерживаю дыхание, как перед прыжком и стучусь.

— Да. Войдите, — слышится уверенный спокойный голос.

Вхожу. Генеральный сидит за столом, но тут же встает, приглашая меня к диванам в зоне отдыха.

— Ариночка, никого не пускайте, — негромко говорит он в сторону приемной и дверь, как по мановению волшебной палочки, закрывается снаружи.

Садимся одновременно. Друг напротив друга. Орлов-старший вольготно откидывается на мягкую спинку. Я же настороженно занимаю лишь краешек светло- кофейного цвета.

— Не получилось вчера у моего сына? — спрашивает он, не откладывая дело в долгий ящик.

Раздумываю, как ответить. Ведь сразу понятно, о чем речь. Орлов старший не стал темнить, сразу перешел к делу. Это означает, что мужчина в курсе всех событий.

— Знаю, что не получилось, — так и не дождавшись моего ответа, продолжает главный, — Я говорил ему, что нужно было действовать по-другому.

Удивленно округляю глаза. Это получается, Орлов знал о предложении и… и давал советы своему сыночку?!

— Да не трясись, ты! — журит он меня по-отечески, — Ну неужели ты думала, что мне не известно о том, что происходит в стенах моей компании?! Наивная!