В обьятиях Февраля! (СИ) - Михаль Татьяна. Страница 5
Дом долго плакал. Я ощутила его страдание в каждом скрипе и стоне деревянных половиц и стен. Он болью отзывался на прикосновения ветров. Горючие слёзы стекали по старым стенам и они постепенно разрушались.
А ему хотелось вновь стать гордым, нарядным, ещё более прекрасным, чем прежде. Чтобы в нём снова закипела жизнь; в его больших залах танцевали; играла музыка…
Дом тихо страдал. Чувство заброшенности и неприкаянности больно ранили его большую и добрую душу.
Что могу сказать — грустная история. Февраль потерял любимую и потерял веру в счастливую жизнь. Забросил свои основные обязанности и постепенно начал становиться отшельником. Всё реже и реже принимал гостей… А его красивый дом стал превращаться в развалины…
Не мне его судить.
Как говорится, горе парализует. Но от него есть одно действенное лекарство — новая любовь.
Улыбнулась. Я приведу этот дом в порядок, помогу вернуть ему былую красоту и стать.
И вообще, я очень рада, что оказалась здесь, в королевстве Февраля, в его доме. У меня над головой теперь была крыша… правда с дыркой, через которую отлично ночью видны сияющие ёжики звёзд, а днём ярко светило солнышко и проплывали мимо меховые облака.
Но ничего, глаза боятся — руки делают.
Открыла окно и с удовольствием вдохнула свежий, а главное чистый морозный воздух.
— Гав! Гав! Гав!
Пёс, которому я пока не дала имя, радостно бегал по комнате на всех четырёх лапах.
Господин Февраль исцелил его покалеченную лапку и рваное ухо, за что я была ему бесконечно благодарна.
Этим своим жестом он показал, что его сердце всё ещё живое, всё ещё тёплое. Оно просто замёрзло от одиночества и замерло. Просто его нужно отогреть…
Интересно, может, я та самая девушка, что вернёт Февралю радость и жажду жизни?
Только пока не представляю как это можно сделать…
Хотя… Сильфиды мне в помощь!
Надышавшись живительным кислородом и замёрзнув, я закрыла окно и повернулась к сильфидам. Малышки веселились, ныряли в горки мусора, который я с таким трудом собрала по всей комнате.
Девочки хохотали, пищали и раскидывали собранный мусор.
Ну уж нет, так дело не пойдёт.
Сложила руки на груди и строгим голосом сказала:
— А теперь дружно взяли и вернули все эти веточки, листики, фантики и другую дребедень на место.
— Ой!
— Кира, прости нас!
— Мы зяигрялись!
— Мы не хотели портить твою уборку!
— Сейцяс всё вернём на место!
— Только не сердись!
Улыбнулась. Как можно сердиться на этих малышек-проказниц?
— Я не сержусь. Наоборот, хотела даже попросить вашей помощи, потому что одна я вряд ли приведу в порядок этот дом даже через год!
Сильфиды подлетели ко мне, потом переглянулись и сказали:
— А мы не умеем убиряться.
— Я никогда не дерзяла в рюках метлу!
— А я полы ни рязю не мыла!
— И я!
— И я тозе!
Я просияла довольной улыбкой.
— Всё бывает когда-то в первый раз. Тем более у вас вон снежная магия имеется. Снежок с ветром призовёте, и он всю грязь из дома вынесет. И почему я сразу об этом не подумала?
— Ой!
— Так мозет тебе Вьюгу позвать? Она быстрее нас тебе помозет.
— Тоцьно!
— И как мы срязю не догадались?
— Вьюгу? — переспросила у сильфид.
Те дружненько закивали.
— Ммм… а точно можно её звать? Не хочется злить Февраля, — сказала я задумчиво.
Февраль дал мне своё дозволение — всё что угодно могу делать с домом, главное по вечерам кормить его вкусной колбаской и другими блюдами.
Сильфиды обеспечили моё пребывание в этом доме, затарив все шкафы на кухне всевозможной колбасой, сырами, копчёностями и другими потрясающими закусками.
На мой вопрос, откуда они это всё взяли, я узнала о-о-очень неприятную новость.
— Мы побывали в целовецеских магазинах и просто взяли всё, сьто было.
— То есть, вы всё это украли? — обалдела я от их признания.
— Неть! Мы не воры!
— Мы заплатили!
— Мы оставили на пустых полках свою самую выссую плату.
— Интересненько… У вас есть деньги?
Сильфиды переглянулись и отрицательно замотали головой.
— Нетю…
— Но мы заплатили оце-е-ень много!
— Зя казьдую колбасу оставили по десять снезинок.
— Ахахах… — рассмеялась нервно. — Так снежинки же растают!
— Не растают!
- Мы специально всё заморозили, сьтоб они не растаяли.
— Люди будут сцястливы, когда увидят насю благодарность! Зяль, сьто они не знают о нас…
— Эх… Зяль, оцень-оцень зяль.
Ой, бли-и-и-н! Да, я представляю шок тех несчастных владельцев, когда они увидят вместо своих магазинов, морозильные камеры! Зато сильфиды щедро заплатили за колбаску!
Надеюсь, от заморозки не все продукты у людей пострадали?
Но вернёмся к нашей уборке.
— Так, а куда нужно пойти, чтобы позвать Вьюгу?
— Никуда!
— Она возле дома крутится.
— Мы мозем её позвать, а ты рассказесь ей сьто нузьно делать.
— Только ты громко говори, а то она немного глухая…
— Оглохла от своих воплей, — захихикали сильфиды.
— Ладно, зовите Вьюгу. Вдруг у нас получится к вечеру удивить Февраля? Только у меня один вопрос. Вьюга не разнесёт весь дом?
Сильфиды задумчиво почесали свои макушки.
— Нузьно просьто сказать ей, сьтоб она была аккуратна.
— Дя! И тогда всё будет хоросё!
— Вьюга, ты меня точно поняла? — в пятый раз переспросила снежную фигуру.
Вьюга как пластилин из снега раз за разом перетекала из одной формы в другую — то простой воронкой была, то девушкой снежной вдруг стала, то неожиданно превратилась в котёнка, а потом и вовсе стала чем-то эфемерным и похожим на снежную кляксу… Странное существо. Хотя чему удивляюсь.
— У-у-у-о-у-у-о-о-у-у-у! — ответила Вьюга.
— Что она сказала? — спросила у сильфид.
Малышки пожали плечиками.
— Она сказяла, сьто-о-о поняла?
Сильфиды переглянулись, посмотрели на Вьюгу, которая теперь приняла форму кресла — точь-в-точь как хозяйское, только снежное и сказали увереннее:
— Дя! Она всё поняля!
— Вы уверены?
Сильфиды синхронно закивали.
— Ох, смотрите мне, — погрозила им пальчиком.
Повернулась к Вьюге.
— Ну что ж, можешь приступать, дорогая…
Вьюга в то же мгновение оглушительно завыла, отрастила снежные лапы и этими вихрями закрутилась по всему дому, засыпая всё вокруг хрустящим снегом.
Огонь в камине погас, истлевшие дрова покрыла искрящаяся изморозь.
Порывы сильного ветра разметали предметы по комнатам.
Шторы взвились к потолку и старинные тяжёлые гардины резкие порывы ветра вырвали из крепких стен!
Старые дощатые полы затрещали, из половиц вылетели щепы. Стёкла в окнах опасно зазвенели.
Мама родная!
Я схватила свою собаку на руки и закричала, старая пересилить вой сумасшедшей Вьюги.
— СТО-О-О-ОЙ! ОСТАНОВИ-И-И-ИСЬ! ПРЕКРАТИ-И-И-И НЕМЕДЛЕННО-О-О!
Сильфид Вьюга раскидала и малышек видно не было.
Злой холод пробирался под тонкую одежду, отчего я мгновенно замёрзла. Мои рыжие волосы превратились в заснеженные сосульки. Пёс громко лаял.
Я упала на колени и зарылась лицом в густую шерсть собаки. Колючие снежинки и холодный ветер больно хлестали по лицу.
Когда я уже отчаялась и подумала, что дом Февраля вскоре сравняется с землёй, как тут же всё прекратилось.
Летающие предметы с громким стуком упали на пол, что-то разбилось, что-то сломалось.
Я подняла голову и едва разлепила склеившиеся от снега веки. Зуб на зуб не попадал, я вся тряслась от холода…
Горы снега наполняли этот дом.
Стены были покрыты серебряным инеем.
Люстра на потолке угрожающе качалась, скрипя на последнем издыхании. Проскрипев в последний раз, хрустальная люстра со звоном рухнула вниз, издав жуткий грохот и подняв тучи снега…
Ну всё, мне конец, — подумала расстроенно и громко чихнула.
Сейчас бы многое отдала за горячую ванную и горячий чай… — подумала, рассматривая это безобразие и даже на секунду боясь представить, что же мне говорить Февралю в своё оправдание.