За все надо платить - Чейз Джеймс Хэдли. Страница 7

В другом конце комнаты стоял зеленый несгораемый шкаф-картотека. От нечего делать я решил пройтись по ящикам. В первом обнаружилось множество красных кожаных папок с золочеными надписями: «М-ру Дестеру, срочно в руки»; «М-ру Дестеру, для пометок», «График м-ра Дестера», «Замечания м-ра Дестера по текущим съемкам», «Уточнить мнение м-ра Дестера» и так далее. Полтора десятка дорогих папок с красивыми надписями – судя по всему, в свое время мистер Дестер был на студии важной персоной, хотя теперь его и не жаловали. Папки были пусты и даже покрыты тонким слоем пыли. Задвинув ящик, я залез в следующий. Ничего, кроме толстой пачки документов в твердом пластиковом конверте. Взяв конверт в руки, я перевернул его и прочитал на лицевой стороне следующую надпись:

«Страховая компания „Нэшнл фиделити“ (Калифорния) настоящим обязуется выплатить сумму в размере семисот пятидесяти тысяч долларов душеприказчикам, опекунам или правопреемникам Эрла Дестера (далее – застрахованного лица) по получении Административным управлением (Сан-Франциско) убедительных доказательств смерти застрахованного лица и после подтверждения прав заявителя».

Сделав медленный глубокий вдох, я перечитал написанное. Потом перечитал еще раз.

Неудивительно, что Элен ждет не дождется гибели мужа.

По спине моей прошел тошнотворный холодок, как от прикосновения самой смерти.

Мимо окна, по-утиному покачивая бедрами, прошла блондинка в ковбойской рубашке и синих джинсах. Похоже, она была уверена, что все мужчины вокруг не сводят с нее глаз и упиваются зрелищем.

Я же лишь мельком глянул на нее. Три четверти миллиона долларов полностью завладели моим вниманием, не оставив шанса ни одной фигуристой блондинке, даже в самых тесных джинсах.

Теперь Дестер стал для меня не просто хроническим алкоголиком, достойным жалости. Рано или поздно этот парень упадет замертво, или выскочит на проезжую часть, или выпадет из окна. Если накачиваться спиртным до беспамятства, в конце концов неминуемо попадешь в беду. А когда он умрет – и только когда он умрет, – его труп будет стоить семьсот пятьдесят тысяч баксов наличными. Любой согласится, что это немалая сумма.

Внезапно я понял, почему Элен не хочет, чтобы у мужа был шофер. Она знает, что Дестер все равно будет ездить на «роллсе» – трезвый или пьяный, с шофером или без. Прошлой ночью, не сядь я за руль, он, мертвецки напившись, выехал бы на оживленный проспект. Элен ставит на то, что с ее мужем приключится несчастье – желательно с летальным исходом. Этим и объясняется ее стремление избавиться от Симмондса, а теперь и от меня.

По словам Солли, Дестеру грозило банкротство, а уж что Солли умел, так это вынюхивать подобную информацию. Похоже, Дестеру не миновать краха. Но случись ему умереть, и Элен сможет расплатиться с долгами; еще и на безбедную жизнь останется.

Услышав шевеление за спиной, я бросил полис в ящик и оглянулся.

Дестер возвращался к жизни. Взгляд его перестал быть стеклянным, а пальцы шарили по промокашке.

Тихонько прикрыв ящик, я быстро отступил к двери и громко спросил:

– Готовы ехать домой, сэр?

Моргнув, он потряс головой, моргнул еще раз и сфокусировал взгляд на моей персоне.

– Вот вы где, Нэш, – сипло произнес он. – Уже четыре?

– Чуть больше, сэр. Мне пришлось подождать.

Удивительно, как быстро он ожил. Отодвинувшись от стола, Дестер нахмурился и взглянул на наручные часы.

– Было много дел, – сказал он. – Сейчас у нас горячая пора. Я не знал, что уже так поздно.

Дестер поднялся на ноги, и я сделал шаг вперед, чтобы не дать ему упасть. Он пошатнулся; я помог ему удержаться в вертикальном положении.

– Нога занемела, – пробормотал он, повиснув на мне, после чего присел на край стола. – Где машина?

– Снаружи, перед зданием, сэр.

– Подгоните ее к черному ходу. – Он махнул в сторону двери. – Не пойду через парадный.

– Да, сэр.

Выйдя из комнаты, я быстро прошел по коридору и спустился в холл; все четыре красотки проводили меня взглядами, полными неподдельного любопытства. Машина была там, где я ее оставил, и я отогнал ее к черному ходу. Выбравшись из салона, я увидел, как Дестер медленно спускается по ступеням, придерживаясь за перила.

Я с некоторым трудом усадил его в машину, и он откинулся на спинку сиденья. Глаза его были полуприкрыты, а по лицу струился пот.

– Отвезти вас домой, сэр? – спросил я.

Похоже, путь от кабинета до автомобиля стоил Дестеру немалых усилий. Казалось, он впал в кому; в любом случае он не ответил и даже не взглянул на меня.

Закрыв дверцу, я уселся за руль и направил машину к воротам, мимо ручейка работников студии, спешащих по домам. При виде «роллса» люди останавливались, чтобы поглазеть. Я слышал, как одна девушка, хихикнув, сказала:

– Вон Дестер домой собрался; как всегда, под мухой.

Я чуть ускорился, но не настолько, как хотелось бы. Все глазели на «роллс», и у каждого была наготове острота в наш адрес. Сбавив ход перед воротами, я почувствовал, что вспотел.

На сей раз охранник соизволил посмотреть на автомобиль; его взгляд упал на Дестера. Тот сидел, откинув голову на мягкий подголовник; глаза его остекленели, а цветом лица он походил на тухлый помидор. Глянув на меня, охранник скорчил гримасу и сплюнул на асфальт. Допускаю, что он имел право так себя вести, но мне захотелось выскочить из машины и вбить зубы ему в глотку.

Вырулив на широкий проспект, я нажал на педаль газа, но и теперь люди озирались на пролетающий мимо «роллс». По язвительным ухмылкам было понятно: все знают, что я везу домой пьяницу.

Свернув на дорожку, ведущую к особняку Дестера, я почувствовал облегчение: уж здесь-то не будет любопытных глаз. Остановившись у дома, я выбрался из машины и открыл пассажирскую дверцу.

Дестер сидел прямо, неподвижно, а взгляд его снова стал пристальным и свирепым. Я похлопал его по колену:

– Мы дома, сэр.

Без толку. Все равно что говорить в отключенный микрофон.

Оставить его в машине я не мог, но и сидеть под жарким вечерним солнцем тоже не собирался. Схватив Дестера за лацканы пиджака, я вытащил его наружу и закинул на плечо – так, как это делают пожарные.

Должно быть, он весил фунтов двести, но я парень крепкий, и мне доводилось тягать предметы потяжелее Эрла Дестера. Тяжелее, но ненамного. Пошатываясь, я поднялся по ступенькам, открыл входную дверь и направился к лестнице.

Из гостиной донесся голос Элен:

– Эрл, это ты? Поди сюда, ты мне нужен.

В ее мелодичном голосе слышалась язвительная нотка, и я понял: Элен знает, что Дестер пьян. Секунду помедлив, я развернулся и вошел в гостиную; Дестер свисал у меня с плеча, словно мешок пшеницы.

Элен сидела в глубоком кресле. На коленях у нее был журнал, а рядом – чайный столик. Она была одета в шифоновое платье светло-коричневого цвета, такие еще называют «дневными». Взглянув на меня, Элен подняла изогнутые брови, и я отметил, что она совершенно спокойна. Ну и очень красива.

– Ах это вы, Нэш, – произнесла она, не обращая внимания на мою ношу. – А я думала, это мистер Дестер.

У меня возникло искушение бросить тело Дестера прямо ей на колени, но я вовремя сдержался. Сейчас мне следовало играть роль вышколенного слуги, чтобы у Элен не было причин меня уволить.

– Да, мэм. Я услышал ваш голос. Собирался уложить мистера Дестера в постель. Ему слегка нездоровится.

– Очень тактично с вашей стороны. Я надеялась, что сегодня он пойдет на поправку. Ну да ладно. Уносите. Прошу, постарайтесь не уронить. Как уложите его, возвращайтесь сюда. Я хочу с вами побеседовать.

– Да, мэм.

Я вышел из гостиной, поднялся по лестнице, проследовал в спальню и разместил Дестера на кровати.

Чуть повозившись, я раздел его и накрыл одеялом. Едва коснувшись головой подушки, Дестер захрапел.

Подоткнув одеяло, я задернул шторы, поставил на прикроватный столик бутылку воды – чтобы было удобнее дотянуться – и вышел, тихонько прикрыв дверь.