Иллюстрированная русская история - Ключевский Василий Осипович. Страница 25

Княжеский дворец был средоточием удельного управления. Разные части дворцового хозяйства поручались отдельным боярам и вольным слугам, даже холопам князя. Так, при удельном дворце слагалась целая система административных ведомств, которые все имели хозяйственное происхождение и назначение. Главные управители, которым поручались эти ведомства, называются боярами введенными, а совокупность их ведомств составляла центральное управление княжества. Особо важные правительственные дела, вопросы о войне и мире, о духовном завещании князя и т. п. восходили к самому князю и решались им вместе с советом всех бояр. Это и есть княжеская дума удельного времени.

Из совещаний, вызываемых частными случаями правительственной практики, исходили частные же распоряжения, которые служили прецедентами для дальнейших однородных случаев и, повторяясь, превращались в общую норму, в закон. Так складывалось удельное законодательство, органом которого была боярская дума с князем во главе.

Земли, не приписанные к княжескому дворцу, входили в круг местного управления, которому предоставлено было в княжестве все, чего княжеский дворец не эксплуатировал сам. Это управление находилось в руках наместников и волостелей. Значительные княжества делились на административные округа, называвшиеся уездами. Уезд состоял из города и сельских обществ, называвшихся волостями и станами. Стан — та же сельская волость, только пригородная, ближайшая к уездному городу. Наместник правил городом и подгородными станами; волости управлялись волостелями. Наместники и волостели правили с помощью подчиненных им агентов: тиунов, творивших суд их именем, доводчиков, вызывавших на суд, и праветчиков, чинивших исполнение по судебным приговорам. Тиуны, доводчики и праветчики — не государственные чиновники: обыкновенно это были дворовые люди, холопы наместников и волостелей.

Главною целью удельного областного управления было извлечение доходов из управляемого округа. В этом смысле должность областного управителя называлась кормлением: управитель кормился на счет управляемых в буквальном смысле этого слова. Содержание его состояло из кормов и из пошлин. Кормы вносились целыми обществами в определенные сроки, пошлинами отдельные лица оплачивали правительственные акты, в которых они нуждались. Кормы были въезжий, единовременный и ежегодные постоянные, именно: рождественский, петровский и в некоторых местах великоденский — «на велик день». Въезжий корм вносили при въезде управителя на кормление, при самом вступлении его в должность. Кормы рождественский и другие праздничные точно определялись грамотами уставными, какие давались целым округам, или жалованными — отдельным кормленщикам на жалуемые им в кормление округа. Эти кормы разверстывались по сохам. Соха — податная единица, заключавшая в себе известное число тяглых городских дворов.

Правительственная деятельность областных управителей ограничивалась собственно делами полицейскими и судебными, раскрытием преступлений, преследованием преступников и судом по делам уголовным и гражданским.

Наместничества давались обыкновенно более знатным служилым людям, боярам, волостельства — людям менее родовитым из слуг вольных. Кормление — не вознаграждение за правительственный труд, а награда за службу придворную и военную: управление городом или волостью не считалось службой.

Учреждение приказов

дельное управление по отношению, какое существовало в нем между центром и областью, не подходит ни под один из основных административных порядков: это не была ни централизация, ни местное самоуправление. Но по мере того как Московское княжество превращалось в великорусское государство, в нем усложнялись и административные задачи, а вместе с тем все живее ощущались неудобства удельного порядка: следовало изменить управление как в центре, так и в области.

Перестройка центрального управления началась с дворцовых ведомств. Эти единоличные поручения главных приказчиков теперь превратились в сложные и постоянные присутственные места, получившие название изб или приказов. Судьи — начальники приказов. У каждого судьи свой дьяк, секретарь с подьячими, т. е. своя канцелярия и свои люди, т. е. дела, которые ему приказано ведать, свое ведомство. Дело, превышавшее компетенцию судьи, докладывалось великому князю как законодательной власти.

Эпоха возникновения первых приказов — время, когда совершился переход от управления посредством лиц к управлению посредством учреждений. Впрочем, этот переход не был резкой заменой одного порядка администрации другим, основанным на иных началах. Перемена носила более бюрократический характер, чем политический: приказы были постепенным развитием, осложнением дворцовых ведомств.

Рядом с приказами, которые развивались из прежних дворцовых ведомств, в продолжение XV и XVI вв. возникали приказы новые. Например, когда внешние отношения Московского государства усложнились, в Москве появился приказ, их ведавший, — Посольская изба, министерство иностранных дел.

Другой ряд приказов возникал вследствие правительственной централизации. Все уголовные дела изъяты были из компетенции наместников и волостелей и для решения таких дел создан был особый приказ — Разбойный. Все дела о холопах подчинены были особому центральному учреждению — Холопьему приказу и т. д. Так мозаически пристраивались новые приказы к старым, и к концу XVI в. они образовали сложное здание московской приказной администрации, в которой считалось не менее 30 особых учреждений.

Боярская дума

^{С. В. Иванов. Боярская дума. Из издания И. Н. Кнебеля «Картины по русской истории», 1908–1913.}

еятельность приказов объединялась высшим правительственным учреждением, руководившим отдельными ведомствами, — государевой боярской думой. Она была постоянным сложным учреждением с устойчивым составом и определенным кругом дел. Высшие сановники и знатнейшие слуги, заседавшие в удельной думе, все носили звание бояр.

Когда в Московском государстве боярство распалось на несколько слоев, неодинаковых по своему происхождению и политическому значению, в личном составе думы произошло разделение на иерархические чины, соответствовавшие генеалогической знатности думных советников. Представители знатнейших боярских фамилий садились в думу с прежним званием бояр; люди второстепенной знати, состоявшей преимущественно из потомков старинного нетитулованного московского боярства, вводились в совет в звании окольничих, иногда дослуживаясь и до боярского чина; наконец, в составе думы появляется еще новый чин, называвшийся думными дворянами; обыкновенно это были дельцы, дослуживавшиеся до места в думе из захудалых боярских фамилий или из дворянской массы, не принадлежавшей к боярству. Значит, думные чины представляли собой различные генеалогические слои служилого класса, сложившегося в XV–XVI вв.

При такой новой организации боярская дума состояла уже не из 3–4 бояр введенных, как в удельное время, а из нескольких десятков членов, носивших разные звания. Все они назначались в думу государем. Можно различить два элемента в ее составе — аристократический и бюрократический. В звания бояр и окольничих назначались обыкновенно старшие представители важнейших боярских фамилий. Напротив, думные дворяне и думные дьяки, большею частью люди незнатные, получали назначения по усмотрению государя за личные качества или государственные заслуги.