Боевой фургон - Хаффэкер Клэй. Страница 23

Над головой взвизгнули пули и Джек услышал пронзительное ржание мерина; свинец, предназначенный ему, ударил в животное. Мерин попятился назад, задрав морду вверх, пытаясь разорвать путы, которыми он был привязан к столбу. Потом он упал, судорожно вытянув ноги. Так он и умер: привязь натянулась, но не поддалась.

А Джек всматривался в темноту, выискивая цель. Его, должно быть, заметили: пуля ударилась о камень рядом с ним и ушла рикошетом в сторону.

Вдруг Джек увидел темную фигуру, двигавшуюся в сторону дома и выстрелил. Винтовочная пуля попала человеку в грудь. Его отбросило назад, как будто кто-то ударил его в грудь молотом.

Джек поднялся и перезарядил винчестер. С винтовкой наготове он подошел у убийцам узнать, живы ли они. В темноте не было видно лиц, но их сердца уже не бились.

Вернувшись к крыльцу, Джек остановился, чтобы отвязать ремни, еще державшие мертвое животное. Потом он поднялся по ступенькам и вошел в дом.

Он подошел к двери гостиной и услышал злой и возбужденный голос Джесса:

— Входи.

Джек увидел, что брат сидел на том же месте, где он оставил его, со стаканом в руке. Мерцала керосиновая лампа на столе. Джесс прикрутил ее, оставив слабый огонек, едва освещавший стол. Не поднимая глаз, Джесс спросил:

— Он мертв?

— Нет. — Сердце бешено стучало в груди, в ушах шумела кровь. Свело дыхание. — Он еще жив.

Услышав голос брата, Джесс вскинул голову, и уронил стакан на пол. Он медленно поднялся, вглядываясь в лицо Тола, едва различимое в полумраке комнаты.

Джек направил винчестер в сторону Джесса.

— Я с ними договорился. Два мертвеца — лошадь стоит больше этой парочки. А я-то думал, что это мой брат замешкался и не спешит мне на помощь?

Джесс едва слышно произнес:

— Ты спустишь курок?

— Возможно. Во-первых, я хочу знать, зачем тебе понадобилось убить меня. Будь осторожен. С тех пор, как я появился здесь, ты всегда лгал мне.

Джесс, нервничая, прокашлялся.

— Прежде всего, я хочу, чтобы ты знал — я рад, что они не убили тебя. Если даже ты и прикончишь меня.

— Почему же ты не присоединился к ним?

Джесс обхватил голову руками:

— Я испугался. Ты знаешь, Тол — это моя беда. Ты великий Джек Толин, а я твой младший брат, я — ничто.

Джесс положил руки на стол.

— Когда Снайдер предложил убить тебя, чтобы всю вину свалить на Джека Толина, я согласился, потому что ревновал жену, потому что мне надело быть вторым номером. Ты стреляешь лучше меня, ты сильнее меня и ты красив. — Джесс повысил голос. — Кристин ты нравился, а я был для нее гадок. Это неприятно знать мужу о своей жене. Во всяком случае, я благодарю Бога за то, что тебя не убили. Если ты хочешь покончить со мной, то сделай это быстрее.

Джек опустил винчестер:

— Это самое путаное объяснение, какое я когда-либо…

В этот момент прогремел выстрел, что-то ударило Джека, винтовка выскользнула из его рук и он упал.

— Благодарю за дарованную мне возможность, — спокойно и развязно сказал Джесс. — Я здорово испугался. Черт возьми, во всяком случае, Тол, прежде чем я прикончу тебя, я хочу кое-что объяснить тебе и попытаюсь это сделать напрямик. Должно быть, есть доля правды в том, что я тебе только что говорил, хотя я сомневаюсь в этом. Другим — и даже тебе, моему брату, трудно понять меня. Потому что ты всегда ищешь мотивы к поступкам людей. Он сделал это, потому что испугался, или потому, что сумасшедший, или из-за любви и сострадания. Ты строго распределяешь людей — этот хороший, а этот злой, вон тот спелый, а этот трус, один нормальный, другой горбатый. Ты слышишь меня, Тол?

— Да. — Джек левой рукой нащупывал в темноте винчестер.

— Возможно, я настолько прост, что никто не пытался заглянуть в меня. Я ведь всего-навсего хочу как можно больше получить от жизни. Вот и все. Я буду провоцировать перестрелки, когда мне это выгодно. Я женился на Кристин, потому что ее деньги нужны мне. Таким же образом, Джек, все золото обязательно достанется мне. Как говорит Снайдер, ты был с нами для того, чтобы вся вина свалилась на тебя. Но я не собираюсь ни с кем делиться. Ни с тобой, ни со Снайдером, ни с кем. Слишком большая сумма. Я постарался тебе объяснить свои чувства, чтобы ты понял. — Джесс взвел курок. — Не хочется убивать тебя: ведь хорошо быть живым. Не так ли? Но тебе и там будет хорошо. — Джек услышал лающий смех Джесса. — Слава Творцу, Тол. Каждый раз, когда я буду кутить, или что-нибудь покупать на это золото, я буду вспоминать тебя. Я каждый раз мысленно помяну тебя. Я…

Джек настолько ослабел, что уже не слышал, о чем говорил Джесс. Левой рукой он наконец нащупал ствол винтовки. Добрался до ложа, потом до спускового крючка, подтащил оружие к себе, с усилием поднял и выстрелил в сторону Джесса. Как в тумане он увидел огненные вспышки. В это же время стрелял и Джесс. Теперь он слышал лишь гулкие выстрелы, грохот непрерывной стрельбы заполнил комнату. Вдруг разноцветные вспышки пламени застлала глаза — пуля угодила в керосиновую лампу. Пламя побежало по струйкам растекающего керосина. На мгновение комната осветилась, и Джек увидел Джесса: он лежал на спине, на губах застыла улыбка, глаза его были закрыты.

Джек откинулся назад и тоже закрыл глаза, сразу же исчез горячий, яркий свет горевшей комнаты.

Вдруг кто-то приподнял его руку, и острая боль пронзила тело. Джек открыл глаза, и как в тумане увидел Кристин, она склонилась над ним и чем-то обматывала его руку. Она увидела, что он открыл глаза, и сказала:

— Ты весь истек кровью.

Джек увидел на полу ее сумочку и рядом большой короткоствольный пистолет. Кристин усадила его на пол, когда на улице кто-то закричал. Перебросив его руку через плечо, Кристин прошептала:

— Постарайся встать. Давай!

Джек напрягся из последних сил, правая нога наконец подчинилась, и он приподнялся.

— Хорошо! — Джек чувствовал, как напряглось тело женщины, когда она поднимала его. Сейчас он стоял еле-еле на ногах, слабый и качающийся. — Теперь иди со мной! — приказала Кристин. — Переставляй ноги.

Качаясь и едва не падая, опершись на Кристин, Джек начал с трудом переставлять непослушные ноги. Когда они добрались до кухни, он смутно различил потрескивание огня, распространявшееся по дому; языки пламени лизали обои в прихожей.

Они вышли через заднюю дверь, и Кристин потащила его, как пьяного, прочь от охваченного пожаром дома.

Желтое пламя вырвалось из окон и уже добралось до крыши. Тихое потрескивание перешло в неистовый гул. Вокруг дома бегали люди, они закрывали лица от нестерпимого жара и что-то кричали.

Вдруг Кристин отпустила Джека и он, как будто ему отрезали ноги, рухнул вместе с женщиной в высокую траву. Совсем рядом проехали два всадника — они мчались на пожар, лошади едва не наступали на распластавшихся на земле мужчину и женщину.

Потом Кристин и Джек встали и неуклюже пошли в темноту. На том месте, где был дом, возник огненный столб, простиравшийся высоко в черное небо. Кристин оставила Джека у забора и исчезла куда-то. Он чувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Вскоре женщина вернулась, ведя за собой двух лошадей. С помощью Кристин Джек поставил ногу в стремя, лошадь вдруг пошла вперед, и он упал бы, если бы не Кристин. Она резко дернула за поводья и ударила маленьким кулачком своенравную лошадь, злобно шепча:

— Стой спокойно, черт тебя подери!

Со второй попытки Джек кое-как поставил ногу в стремя и вскарабкался в седло, ухватившись за гриву. Здесь он закрыл глаза.

Джек пришел в себя, когда горячие лучи солнца осветили землю. Он лежал на мягкой траве, завернутый в одеяло, его голова покоилась на снятом седле. Прищурившись от нестерпимо яркого света, он посмотрел направо и увидел деревья и воду. Повернув голову влево, он увидел в сотне футов пасущихся кобылицу и жеребца, дальше — к небу поднималась отвесная скала.

Вдруг позади себя он услышал легкие шаги: это Кристин, одетая в костюм для верховой езды, подошла к нему. Она опустилась рядом с флягой воды в руках.