Его любимая девочка (СИ) - Михаль Татьяна. Страница 33

Монохромное, стильное, но при этом резкое и холодное.

Эта комната выбивалась от всей идейной темы особняка. Всё было выполнено в неоклассическом стиле, а спальня Джанабаева была ультрасовременной.

— Какая у тебя спальня… — произнесла я удивлённо.

— Мне нравится, — сказал Артур, продолжая вести меня за собой. — Моя спальня — единственное помещение в этом доме, что отражает настоящего меня.

Зацепилась за его слова и спросила:

— Что значит, настоящего тебя?

Он тихо и как-то зловеще рассмеялся и сказал:

— Ничего не значит, моя сладкая. Это просто слова.

Мы прошли в ванную. Он выпустил мою ладонь и начал раздеваться: быстро, резко, но при этом с грацией настоящего хищника.

Я завороженно смотрела на его поджарое сильное тело. Под кожей бугрились тугие жгуты прокачанных мышц.

Мой взгляд уверено следил за его движениями. И вот Артур уже стягивает с себя плавки.

Делаю судорожный вздох, потому что его огромный член уже стоит, чуть подрагивает и будто «смотрит» на меня в предвкушении.

— Хочу тебя, Лена, — произносит он уже другим тоном, словно только что опьянел.

Я подхожу к его столу и смотрю на него снизу вверх. Сердце сильно колотится, поскольку моё тело реагирует на него.

Он сам раздевает меня. Медленно, будто наслаждается тем, как я вздрагиваю и покрываюсь мурашками от каждого его случайного прикосновения к обнажённой коже.

Раздев меня, он проходит в душевую, которая у него здесь просто огромных размеров.

— Иди сюда, Лена, — хладнокровно приглашает он меня. — Хочу, чтобы под душем ты сначала мне отсосала…

У меня нет настроения, но я повинуюсь.

Он включил воду.

Тёплые и упругие струи ласкают нашу кожу.

Уложенные в косу волосы, Джанабаев быстро и умело распускает и наматывает их на кулак.

А я смотрю на его член и вдруг осознаю страшную для себя истину.

Я хочу, сделать ему минет.

И от этого мне становится страшно.

— Будь умницей, Лена, займи уже свой ротик моим х*ем, — прикрывая глаза и тяжело дыша, говорит он.

Сильнее обхватив меня за затылок, показывает, чего хочет от меня.

И я приступаю к делу.

Ласкаю его член языком, перебираю ладонями яички.

Языком скольжу по члену, обводя головку по кругу и задевая уздечку.

— Ммммм… О-о-о-а-а-ах… Лена-а-а, — простонал он моё имя. — Давай, девочка, вылижи его и отсоси, словно мой х*й — это самый сладкий леденец.

И я сосу, отчего он стонет ещё громче.

— Ммм… Да-а! — его хриплые стоны срываются с губ вместе с матом. — Бля-я-я… Лена! — его пальцы сильнее притягивают мою голову к члену. — Заглотни его… Заглотни его целиком, малышка!

Артур схватился за мои волосы так, будто хотел оторвать их и, потянув за них изо всей силы, заставил меня взять в рот остальные его сантиметры.

Горло взорвалось сильной болью.

Дыхание перехватило.

Он резко сунул в меня весь свой огромный член, но затем вытащил его, и я сделала судорожный вдох.

— Ещё! — прорычал он. И снова безжалостно ворвался в моё горло. — О-о-а-а-ах! Да-а-а! Ох*уенная глотка!

Столько ярости и мощи было в его толчках. Он двигался в моём горле как ненормальный. И через несколько минут мне стало казаться, что мой рот сейчас порвётся, а горло теперь всегда будет болеть.

Слёзы невольно текли из глаз.

Кажется, я сейчас задохнусь…

Но Артур вовремя вынимал свой член, давая мне продышться, а потом вновь врывался в меня, вколачиваясь с невероятной силой и скоростью.

Скоро я почувствовала, как соки бурлят внутри его мошонки.

— Бля! Бля! Бля-а-а-а! Лена, я сейчас кончу! — с яростью в голосе воскликнул Артур, и сперма брызнула из его члена.

Я ничего не говорила, да и не могла. Его член двигался у меня в горле. И мне пришлось глотать всё, что закачивал в меня этот ненасытный мерзавец. Уже через несколько секунд сперма потекла по моему подбородку.

Кончив, Артур вынул свой член из моего рта и довольным тоном произнёс:

— Когда я рядом с тобой, Лена, мне всегда хочется одного… Я хочу изнасиловать тебя…

Глава 20

Елена

Прошёл ровно месяц, как я заключила сделку с Артуром и сейчас отчётливо понимаю, что ещё впереди пять месяцев я вряд ли выдержу.

Мне хочется Джанабаева убить. И не просто убить, а сделать так, чтобы он долго мучился, прежде чем сдохнет.

Он упивался своей властью надо мной и радовался, когда видел в моём взгляде и в выражении моего лица, что я думаю о его желаниях и приказах. Но я делала всё, что он хотел.

Господи… Если бы кто только знал, что он заставлял меня делать и что сам творил со мной.

Но самое мерзкое и страшное было даже не сексуальное извращение и не секс без меры, чуть ли не по несколько раз в день… Самым гадким я считала тот факт, что искренне начала получать от всего этого удовольствие и желать Артура, желать его приказов и мне стало нравится ему подчиняться.

И за своё предательство самой себе я ненавидела и Джанабаева, потому что это его рук дело! И ненавидела себя за слабость тела и разума.

Ночами я выла в подушку и в моих мыслях начали возникать мысли о самоубийстве.

Но потом я вспоминала его довольную похотливую рожу и злость буквально разрывала мой мозг.

Только злость и желание отомстить больному ублюдку не давали мне сорваться.

Но прошёл лишь месяц…

А ещё меня сильно волнует подвал.

Джанабаев не пускает меня туда. Даже в спортзал в своём же обществе.

Что он там прячет? Или, правильнее будет задать вопрос, кого?

И мне не давало покоя имя Талгат.

Прекрасно осознаю, что если уж Джанабаев похитил меня и имеет возможность манипулировать моей семьёй, друзьями и коллегами, то наверняка он занимается грязными делами.

Раз уж я собираюсь держаться оставшееся время и ждать момента свободы, то я просто обязана найти что-то, что могло доказать его виновность помимо моего похищения.

И как мне раньше такая идея в голову не пришла?

— О чём задумалась? — вернул меня в реальность голос Джанабаева.

Слегка скривилась и как можно непринуждённей ответила:

— О том, как много в этом мире зла и грязи. И что очень трудно противостоять злу.

Артур засмеялся и притянул меня к себе.

Мы сидели на террасе, и пили какао, как будто мы были, мать её, счастливой молодой семьёй.

— И? К какому же выводу ты пришла? — спросил Артур, когда отсмеялся.

Бесстрашно посмотрела прямо ему в глаза и спокойно сказала:

— Если зло можно было бы измерять по шкале от одного до десяти, где отметка десять — это самое-самое мерзкое и чудовищное зло, то ты бы занял в этом рейтинге десятое место.

Он снова засмеялся, сильнее прижав меня к себе. Но звук его смеха какой-то жёсткий, совсем отличается от предыдущего его смеха.

— Ты не права, малышка. Ты считаешь меня злом, но на самом деле ты злишься на себя. А всё потому, что я открыл в тебе твою истинную суть, Лена. Похоть и страсть, фонтанируют в тебе и бьют через край, моя девочка. Ты уже не сможешь просто так от этого отказаться. И только потому ты начинаешь видеть во мне зло.

— Не соглашусь с тобой, — холодно ответила ему. — И поверь, когда-нибудь, я освобожусь от тебя и смогу жить без этого больного секса.

Он злобно улыбнулся. Склонился и, коснувшись своими губами моих губ, прошептал:

— Давай я прямо сейчас докажу тебе обратное, моя любимая девочка.

Я с подозрением смотрю в его чёрные глаза, в которых плещется ярость.

Я разозлила его. Прекрасно.

— Не понимаю. Что ты хочешь сделать? — спросила осторожно.

Он усмехнулся и снова тихим, но зловещим голосом произнёс:

— Дам тебе пять минут, Лена. Всего лишь пять минут. И если ты в течение этого время не потеряешь голову, то ты сможешь встать и уйти. И не остановлю тебя. Даю слово.

Я от удивления широко раскрыла глаза. Сердце пропустило удар, а потом забилось с невероятной силой.

— Что ты сейчас сказал? — выдохнула в шоке.