Пожиратели Судеб (СИ) - "Death Continuum". Страница 1

Death Continuum

"Пожиратели Судеб"

Йозеф шёл по выжженной земле. Вперив в никуда пустой взгляд, он от смертельной усталости еле переставлял босые ноги. Каждый шаг по земле, грызущей стопы осколками каменных зубов, отзывался острой болью в израненных лодыжках, скованных живыми цепями. Кандалы с голодным урчанием присосались к воспалившимся ранам, слизывая гной и сукровицу. Стоило пленнику остановиться, чтобы перевести дух, как оковы оживлялись и впрыскивали в тело жгучий яд. Вздрогнув от едкого укуса, одуревший от токсина мужчина двинулся дальше. От жестокой мигрени раскалывалась голова, а пепельный мир стал чуть ярче из-за цветных кругов перед глазами.

Еле соображая от слабости и бьющей его лихорадки, Йозеф брёл навстречу своей участи. Впереди, за гранью сгоревшего горизонта не было ничего, кроме беспросветного рабства или бессмысленной смерти. Понукаемый безжалостными погонщиками, он не замечал никого из ковыляющих рядом десятков тысяч таких же раздетых донага и измождённых людей. Все как один оказались под гнётом тотального кошмара, охватившего целый мир. Мужчины и женщины, старики и дети двигались плотным людским потоком сквозь дымное марево. Позади уже остались лиги безжизненных пустошей. И неисчислимые трупы тех, кто уже не мог выносить тяжкое бремя судьбы.

Шагая по полям бесславных сражений, истощённые люди вошли в очередной город, ставший некрополем. Ободранный до костей, этот некогда живой мегаполис встретил толпу хаосом руин. Тяжёлый воздух пах смертью. Горечь гари и смрад разложения перебили вонь немытых и кишащих паразитами тел тысяч узников. Не в силах более терпеть, Йозеф согнулся в пароксизме рвоты. Ослабевшие ноги подвели его, и измученный мужчина рухнул на седую от пепла землю. Цепи тут же стиснули руки и ноги пленника, требуя, чтобы он немедленно продолжил путь. Стиснув зубы и едва не подавившись наполнившую его рот желчью, Йозеф попытался подняться. Но силы окончательно его оставили, и мужчина вновь распластался в едкой, забивающей рот и нос пыли.

Оковы не думали сдаваться: длинный щуп, что в предвкушении пыток обильно истекал едкой кислотой, сдавил пах узника. Адская боль молнией пронзила его тело, и Йозеф завизжал, сходя с ума от невыносимых страданий. Но не успел его воспалённый рассудок сгинуть в пучине безумия, как чьи-то руки подхватили Йозефа за подмышки и резко поставили на ноги. Как только невольник поднялся на ноги, оковы с заметным разочарованием прекратили свои издевательства. Шлейф застарелого пота и застоявшейся мочи резкой пощёчиной ударил по обонянию мужчины. Йозеф посмотрел на своих спасителей.

Перед ним стояли две женщины, одна совсем юная, а другая постарше. Та, что моложе, смотрела на него с ноткой едва уловимого сострадания, проскальзывающего в зелёных глазах. От её некогда роскошных рыжих волос мало что осталось, не считая засаленных куцых колтунов и целой колонии вшей. Бёдра и живот были покрыты зарубцевавшимися ожогами, характерная форма которых указывала на воздействие лучевой пушки. Веснушчатое грязное лицо было довольно миловидным, но его перечёркивал длинный уродливый шрам, проходящий сквозь глаз и верхнюю губу. Другая женщина, которая, наверное, была её матерью, подарила Йозефу холодный взгляд:

— Не останавливайся. Иначе умрёшь.

Хриплый голос этой смертельно уставшей женщины подействовал на Йозефа отрезвляюще. Уронив взор на её нагое и израненное тело, мужчина содрогнулся: у неё отсутствовала одна грудь и не хватало нескольких пальцев на ногах. Взяв себя в руки, он коротко кивнул спасительницам, с которыми шёл с самого начала, и которых, будучи всецело поглощённый собственными муками, он ранее не замечал.

Внезапно раздался леденящий душу визг, и страшный грохот потряс безликое небо. Люди с криками упали, как подкошенные. Йозеф и две его спутницы тоже рухнули на землю, инстинктивно прижавшись друг к другу. Сжавшись в ужасе и вдыхая отдающий медным привкусом запах почвы, они знали, что сейчас будет. И каждый из них проклинал судьбу, когда появлялись их палачи. А их приход означал только одно.

Массовую казнь.

Хозяева снова явились на ужасную жатву.

Йозеф покосился в сторону пепельного неба. Там он увидел чудовищную фигуру, которая куталась в рваных лоскутах низких туч. Издав нечто похожее на металлический клёкот, она стремительно взмыла и скрылась из виду, перечеркнув небо алой раной инверсионного следа. Пошёл дождь, и на людей упали первые крупные капли. Когда холодная небесная влага коснулась его губ, Йозеф с ужасом распознал солёный и до боли знакомый железистый вкус. Дождь усилился, обрушившись на людей шумной ливневой стеной. Лежащий ничком мужчина ощутил липкие касания бегущих по его телу ручейков, что стекали на руки алыми густыми струями. Расширенными от страха глазами он уставился на дрожащие и покрытые красной влагой ладони. Сражаясь с подкатившей к голу тошнотой, он повернул голову и встретился взглядом с лежащей рядом девушкой. Сплошь залитая кровью, низвергающейся с небес, она подобрала под себя ноги и мелко тряслась от невыносимого страха. Она вцепилась своей закованной в кандалы ручкой в предплечье Йозефа, сжав его неожиданно крепко. В её изумрудных глазах стояли слёзы.

— Не отпускай, — проскулила она, не в силах бороться с дрожью в голосе.

— Ни за что, — прошептал Йозеф первое, что пришло ему на ум. А что ещё он мог ей сказать?

Ливень прекратился, сменившись противной моросью. И тут коварные оковы на девушке ожили. Похотливо извиваясь, они оплели её крепкие груди, а пара щупов скользнули к бёдрам. Глаза пленницы расширились от ужаса, и она всхлипнула от страха, унижения и чего-то ещё. Её ладонь стальной хваткой сжала запястье Йозефа, а тело напряглось и изогнулось дугой. Связывающие его путы, досыта напившиеся мёртвой крови, вздулись и пульсировали, испуская грязное голубоватое свечение. И в ответ, где-то в туманной дали позади полуразрушенных небоскрёбов, раздался трубный глас, прокатившийся в пространстве оглушающими волнами. Узники, завопили от боли, не слыша самих себя. Едва вынося звуковой шторм, Йозеф не заметил, как девушка отпустила его руку и как её извивающееся тело поднялось в воздух. И лишь когда стих иссушающий душу рёв, Йозеф обнаружил, что её нет рядом.

Он вскочил на ноги и испуганно заозирался. Наконец, Йозеф её увидел. Её фигурка была среди десятков других мужчин и женщин, так же бьющихся в экстатических конвульсиях и уносимых прочь в световых комах дьявольских кандал. Цепи же на теле Йозефа хранили на удивление привычный вид.

Движение справа отвлекло Йозефа: его вторая спутница вскочила на ноги и неуклюже ринулась за дочерью из-за стесняющих движения пут. Мужчина попытался остановить женщину, схватив за руки и прижав к себе её липкое от застарелой грязи тело, но она с нечеловеческой силой вырвалась из его захвата.

— Элла! Доченька! — с надрывом закричала она, спотыкаясь и падая, протягивая вслед руки, но её вопль утонул среди панических криков людей на земле и стонов многих сотен тех, кого неведомая сила поднимала всё выше, навстречу скупым слезам плачущего неисчислимыми жизнями неба.

Йозеф упал на колени, шокированный увиденным: всё больше людей поднимались навстречу злому жёлтому сиянию, что разгорелось где-то в глубине бурлящих облаков. Вскоре сотни тел сменились тысячами, и исполинская туча из стонущих и всхлипывающих пленников вскоре исчезла из виду, поглощённая в урчащей от голода бездне. А вместе с ней и та, кого с рыданием и надрывом до сих пор звала убитая горем изувеченная женщина.

В ответ на её мольбы сверкнула ослепительная молния, а затем раздались мощные раскаты грома, как-будто кто-то из поверженных богов уронил свой молот. Вновь пошёл дождь и алые, тяжёлые капли упали на лица людей, оставшихся на земле.

На этот раз тёплые.

Йозефа заколотило от ужаса. Он не мог смотреть в сторону женщины, что с трудом поднявшись, стояла, орошаемая багровыми струями. Она не обращала внимание на бестолково мечущихся повсюду и кричащих людей. Она лишь потерянно глядела на свои ладони, залитые чужой кровью. Возможно, на них была кровь и той, кого она беззаветно любила.