Рассвет и закат (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 52
Ирина встала с бортика, отряхнула форму и направилась туда, куда и надо было. К автобусной остановке.
Только вот в магазин зайдет по дороге – и вперед, на автобус.
Зачем нужна была автобусная остановка?
Чтобы выехать за город. Своей машины у Ирины не было, а выехать требовалось позарез. Егора она увидела, да.
Но – в лесу.
А лес – это вам не город – улица – дом, в лесу человека найти сложно.
Да, каждая лесная тропинка по-своему уникальна, каждое дерево неповторимо, а лесник и вообще идеально знает свой участок, но как ему объяснить и показать то самое место?
И Егор тоже движется.
Перекрывать лес? Прочесывать его с собаками и командами?
Бессмысленно.
Стоит только вспомнить опыт партизан, которые в этих лесах прятались, жили и воевали. Их вся гитлеровская армия найти не могла, а уж у немцев мотивация была очень и очень весомой. Сложно не мотивироваться, когда тебя отстреливают, как бешеную собаку.
Нет, это не поможет. А что может помочь?
Дедушка леший, конечно.
Нет, это не юмор. Это не шутка и не сказка, дедушка леший для ведьмы был вполне реальным существом.
У каждого леса свой хозяин, свой повелитель, своя душа. И не всегда эта душа добра к людям. По заслугам и отдача пойдет. И если ты набросал оберток под куст, или поджег лес, не обессудь, спустя какое-то время ты можешь оскользнуться на коряге и сломать ногу.
Или угодить в болото.
Или так душевно заплутать, что с собаками не найдут.
Размер расплаты зависит от доброты лешего и тяжести проступка. Но если у обычного человека шансов договориться было мало, то Ирина была ведьмой, а значит, леший должен был к ней прислушаться.
В теории.
На практике?
На практике Ирина выползла из душного и вонючего автобуса и огляделась.
СНТ "Лесные Зори". Попросту – "Зори", предместье города, лесной клин, который выдавался вперед и плавно переходил в густую чащу. Вот, в этом клине и построили себе дачи разные чиновные и сановные личности.
Воздух, сосны, речка неподалеку, да и нужна ли та речка?
Бассейн, сэр! Ирина уверенно зашагала по тропинке мимо заборов.
Ей нужно дальше, дальше…
Идти пришлось минут сорок, благословляя про себя удобную обувь и брюки. Комары подлетали, "обнюхивали" ведьму или как-то иначе узнавали ее, и отлетали в сторону, сердито пища. Да, обидно. Но кусать не рисковали – наверное, боялись отравиться.
Ирина была не в претензии, она и раньше не особо от комаров страдала. Вот друзей у нее кусали часто и обидно, а ее только в далеком детстве. Она до сих пор помнила, когда ее только-только привезли к дедушке и бабушке, маленькую, комары так накусали ребенка, что девочка сидела и плакала. Просто ревела в хлам.
Обидно было, больно, и вообще.
Потом за нее взялась бабушка, увела в дом, намазала чем-то укусы и утешила куском пирога. И началась у Ирины совсем другая жизнь.
Но это было давно, так давно…
Э-эх.
Ирина шла по лесу, углубляясь все дальше и дальше, потом вообще сошла с дороги и пошла напрямик по чаще, стараясь выбирать места поудобнее. Чтобы не сломать ногу, не застрять в куче сушняка и не отдавить хвост какой-нибудь невезучей гадюке.
Вот, кажется, и подходящее место. Ведьма огляделась.
Сосны встали вокруг золотистым надежным частоколом, задернули свою зеленую вуаль кусты перелеска, расстелилась под ногами ковром зеленая трава.
И Ирина почувствовала себя спокойно. Солнце играло между ветвей, прекращая лес в прекрасный замок сказочной царевны, а над головой синело небо, словно причудливый купол.
Далеко ушла?
Да, пожалуй. И не видно ее, и слышно не будет… а вот дальнейшее ей заранее не нравилось. Но выбора нет.
Где тут ножик? Маленький, перочинный, который она по старой привычке носила с собой всегда и везде? Там и было-то инструмента четыре – два лезвия, пилочка для ногтей и открывалка, но выручал ее ножик не раз и не два. Вот и сейчас…
Большое лезвие было туповато, но маленькое Ирина заточила. И сейчас ткнула им себе в палец. Тут важно не количество крови, а ее наличие…
Вот так.
Пара красных капелек упала в слежавшуюся сосновую хвою.
Девушка опустилась на колени и прижала к ней ладони.
– Лесной хозяин! Леший-батюшка, выслушай меня…
Ей не надо было говорить вслух. Она просто представляла всю ситуацию.
Вот Егор.
Вот убитые им люди.
Вот убийца идет по лесу.
И вот перед ним заплетаются кольцом дорожки. Заворачиваются пути, закруживается лес… и выходит убийца туда, куда ей надо.
Например, в Пахомовку. Очень удачная деревня, то есть село. Там как раз единственная на всю округу церковь. Лешему, правда, на нее чихать два раза, но как ориентир – сойдет. Купола золотые, блестят – далеко видно.
Паломники туда ездят регулярно, церковь-то аж семнадцатого века, вся в росписи, хотя какая Богу разница? Он тебя где угодно услышит, но – ездят.
Прекрасное место, а главное – там есть участок, и свой участковый тоже есть, и это не дед с берданкой, а вполне активный товарищ, место-то беспокойное, и позвонить ему можно. И доехать туда несложно, буквально за два-три часа…
А вот идти туда дольше. Особенно, если леший поспособствует.
Ирина отчетливо чувствовала и недовольство лешего. И его нежелание помогать, и смирение.
Что-то вроде: если от вас, людей, не отделаться, то черт с вами. Подавитесь!
Сделаю я, что вам требуется, сделаю!
Это тоже воспринималось не словами. Ирина просто видела Пахомовку – вечернюю. И видела, как на закатное солнышко туда выбредает Егор.
Что еще требуется?
Да ничего!
Послать лешему волну благодарности. Положить под куст свежекупленную в магазине буханку хлеба, рядом высыпать соль, аккуратно, чтобы не на траву, а на свободное место.
Вот так.
Лесу отдарок. Не плата, не взятка, а просто… ты мне помог, я тебе спасибо сказала. Вот таким способом. Разве это плохо?
Соль в лесу пригодится, те же лоси ее с удовольствием слижут. Зверям она нужна, а солонцы не везде есть. Да и на хлеб любители найдутся.
Еще несколько булочек Ирина развесила по высоким веткам – для птиц, и с чувством выполненного долга отправилась обратно.
Ей нужно было позвонить начальству. А в лесу с сетью плохо. Никак с ней в лесу, откровенно-то говоря.
– Пахомовка?
– Да, к вечеру он должен там быть.
– Ты уверена?
В голосе начальника слышалось сомнение. Но Ирине было не привыкать.
– Иван Петрович, а что мы теряем?
– Тоже верно… ладно. Сейчас подниму друзей.
Ирина хмыкнула.
Понятное дело, друзей. Не абы кого. Если все срастется – плюшки пополам. Если не срастется – хоть плюх не отгребут.
– Можно мне с вами?
– Нельзя, – категорично отрезал начальник.
– Я не девочка в кружавчиках! – искренне обиделась Ирина, понимая, что это – шовинизм. Или простое мужское желание подставить женщине плечо. Просто потому что он мужчина, а она женщина. – Я могу…
– Можешь, – согласился Иван Петрович. – Я знаю. Но если информация не подтвердится, для тебя же лучше оказаться от меня подальше. Так я могу просто сказать, что мы на рыбалку поехали. Или на молебен. Ну а Егора на нас вынесло. А вот если там еще и ты будешь…
– Репутация, – зло прошипела в телефон Ирина.
Иван Петрович промолчал.
Жена Цезаря должна быть вне подозрений?
Поверьте, женщина, которая работает в мужском коллективе, должна быть еще больше вне сплетен и связей.
– А может, я…
– Лейтенант Алексеева…
– Поняла! – смирилась Ирина. – Разрешите исполнять?
– Разрешаю. И не переживай, успеешь еще, наездишься.
Ирина вздохнула.
Договорившись с лешим, она могла оказаться в Пахомовке втрое быстрее. Могла уже ждать там всех остальных, могла вообще вывести Егора на себя.