Война за мир (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 3

Лейб-конвойцы не растерялись и организовали преследование. Благо, автомобилей в кортеже Императора хватало.

Отходящие убийцы открыли огонь из ручных пулеметов, пытаясь отсечь преследователей. Но ничего хорошего не вышло. Ведь со стороны преследователей стреляли. Почти непрерывно обстреливая беглецов. Да, первый автомобиль лейб-конвоя вылетел на обочину и затих в кювете, поймав кабиной весь магазин ручного пулемета. Зато второй и третий добились успеха. Сначала первый пулеметчик беглецов как-то надломился и вывалился из кузова, перевалившись через борт. Потом второй упал навзничь, убитый пулей наповал. Сам же грузовик получив несколько попаданий по колесам, перевернулся на повороте…

Лейб-конвой подъехал к месту аварии и бросился вперед, стремясь захватить нападающего, хотя бы одного. Но тот, не желая попадать в плен, хоть и был плох, но все равно сумел инициировать ручную гранату, покончив с собой. Вместе с тем этот взрыв еще и поджег протекшее на грунт жидкое топливо, вызвав сильный пожар. Так что, когда удалось его потушить, оба трупа, что в кабине, что в кузове, были обгоревшими до неузнаваемости. А тот, что выпал по дороге, рухнул лицом на камни и также не подлежал опознанию.

Николай Александрович сохранял сознание очень долго… слишком долго. Ведь его пронизывала боль от тряски и шевеления. Было еще очень мерзко и… Но он держался, стараясь не стонать и не выказывать своей слабости при подчиненных. Сдавшись только тогда, когда его начали готовить к экстренной операции, отправляя в общий наркоз эфиром.

«Глупо… как же глупо…» — проносится в сознании Императора перед тем, как окончательно погрузился в сон.

Часть 1. Глава 1 // Достать ножи

1925 год, 26 апреля

Судя по всему, в покушении участвовало куда больше людей, чем эта троица снайперов. Поэтому, несмотря на сохранение полной тишины в публичном информационном поле, уже через час в руководстве Альянса знали — покушение совершено и окровавленное тело Императора куда-то срочно повезли. Жив он или нет — бог весть. Но то, что официальные «рупоры» Империи молчали, говорили либо о гибели, либо о тяжелом положении. Поэтому, практически без колебаний и раздумий Генрих отдал приказ о начале вторжения.

Альянс уже шесть лет по пару раз в год проводил масштабные маневры, поигрывая мышцами. Не у самых границ Империи, нет. В своих внутренних провинциях, преимущественно. Однако сам факт учений приучил Санкт-Петербург к ним, притупив бдительность.

И каждый раз все офицеры получаются по несколько комплектов конвертов, сдаваемых после учений. Что вскрытые, что нет. Дабы отрабатывать разные сценарии и поведения. Вот и сейчас, получив и, уже почти завершив весенние маневры, офицеры внезапно по команде получили сигнал для вскрытия третьего комплекта. Не имея ничего дурного в мыслях, они их вскрыли и обомлели.

Война!

Альянс начинал войну!

Генеральный штаб Альянса уже шесть лет продумывал и планировал эту операцию, каждый год репетируя. Что весной, что осенью. И смотрел, пытаясь понять, сможет ли он вывести каждое ключевое звено на свое позицию к нужному моменту. Сможет ли организовать взаимодействие разнородных войск. Не вообще. Не в целом. А в рамках одной отдельной операции.

Генрих, внимательно и вдумчиво изучая ход военных действий 1914 года, пришел к выводу, что Император их спланировал заранее. Все. Начиная с ликвидации Франца Иосифа, которая спровоцировала войну и внесшую сумятицу в стан и без того не очень организованной и управляемой Австро-Венгрии. Именно ликвидации, в которой Генрих был убежден, хотя явных доказательств к тому и не имел. Слишком все получалось слаженно и гладко, если допустить, что покушение на монарха Двуединой монархии произошло не случайно. Например, все диверсанты русских оказались заранее выдвинуты на позиции и просто ждали отмашки. Не жили же они там, в самом деле? Да и войска стояли там, откуда удобнее всего атаковать, ну и так далее. В отличие от Рейха и Двуединой монархии, которые оказались заложниками своих безнадежно отсталых взглядов на войну.

Из чего Император Запада сделал вывод — нужно перенимать передовой опыт русских и использовать его против них. Тем более, что геополитическая стратегия Николая Александровича была прозрачна и очевидна. Он стремился избежать крупной войны, справедливо считая, что она нанесет непоправимый вред экономике обоих стран. Но вот беда — Генрих имел все основания считать, что еще лет пять-десять и экономика Империи настолько укрепиться, обгоняя Альянс, что Санкт-Петербург сможет себе позволить такую войну без тяжелых последствий. А Париж[1] — нет. И это будет точка невозврата, после которой, скорее всего, сначала развалиться Альянс, уступив неизбежному. По чуть-чуть. По одному государству, выпадающему из него. А потом и вольется в той или иной форме в Империю, утратив самостоятельность и независимость. И Империю Запада это тоже ожидало. Тем более, что разговоры о слиянии этих монструозных государственных образований шли с 1914.

Большая война пугала Генриха не меньше, чем Николая. Только Император Запада не имел возможности ее избежать, потому что безнадежно проигрывал мирную гонку. Что и побудило его искать внезапного нападения, сопряженного с парализующим ударом в самый центр управления противника — в его монарха. Ведь Николай Александрович не был номинальным правителем и держал в своих руках все нити управления державы в полной мере. Его устранение или, хотя бы тяжелое ранение, позволяло на время парализовать Империю Востока и, воспользовавшись этой заминкой, нанести критические поражения, которые, в силу определенной нестабильности, могли вызвать ее развал. И если это бы произошло, то единственной непреодолимой силой в мире становилась Империя Запада. Впрочем, справедливо и обратное, так как что Альянс, что держава Генриха были еще более нестабильны, нежели их противники по тем же самым национальным и религиозным причинам…

И вот… получив приказ и открыв конверты, офицеры Альянса привели свои войска в движение. Благо, что транспортные средства «внезапно», оказались буквально под боком.

Из-за чего уже через три часа после покушения на Николая Александровича первые подразделения Альянса вступили в бой с пограничными силами Империи. Достаточно слабыми, но подвижными, начавшие планомерный отход по принципу эластичной обороны. К вечеру же границу уже перешло несколько корпусов.

Основной удар Альянс планировал нанести со стороны королевства Австрия на север — северо-восток, вдоль Вислы. С тем, чтобы отрезать имперские войска, стоящие западнее. Крупный и самый боеспособный конгломерат их войск. Его блокирование и уничтожение открывало достаточно большое окно возможностей для Альянса.

Просто так зажать имперские войска в восточной Германии было очень сложно. Тем более, что первый этап сражения за Западную Пруссию в 1914 году показал — они не станут держаться за каждый клочок земли. Они будут отходить, огрызаясь и проводя контратаки, стремясь разменять территорию на жизни своих противников. Поэтому в Генштабе Альянса посчитали необходимым не только связать эти войска пограничными боями, начав форсирование Эльбы во множестве мест, но и отрезать от снабжения и пополнения из центральных районов Империи. Да и пределы отступления нужно было как-то обозначить.

Параллельно телеграфные команды инициировали начало военных операций во всех уголках планеты. Так, чтобы рассеять внимание Санкт-Петербурга. Так, чтобы вынудить раздергивать по разным направлениям сильную, но не очень многочисленную армию.

Война началась.

Стремительно и неудержимо.

И весь механизм, который столько лет подготавливал Генрих, сработал безукоризненно. Инициатива оказалась на его стороне. На Империю начался навал со всех сторон. Где-то он только имитировался малыми силами. А где-то, был предельно акцентирован, будучи направлен на достижение далеко идущих стратегических целей. И Главному штабу Империи требовалось потратить время на то, чтобы выяснить, где угроза реальная, а где мираж. И не только Главному штабу, но и политическому руководству страны, которое оказалось в очень неловком положении из-за покушения на Николая Александровича.