Мой муж — дракон (СИ) - Вострова Екатерина. Страница 33

Жули поджала губы, было видно, что грубость так и просится наружу, но драконица сдержалась, ограничившись едкой ухмылкой:

— Знаю ли я? Только то, что известно широкой общественности. На завтрашнее утро назначена публичная казнь Вильгельма Хелвина, бывшего главы тайной канцелярии.

Глава 23. По ту сторону зеркала

Сидя в огромном деревянном ящике доверху набитом артефактами, предназначенными для сексуальных увеселений, Марго пыталась прикинуть варианты того, что их затея обернется успехом.

— Ты уверен, что твоя Жули нас не сдаст? — тихо спросила она, и неудачно пошевелив локтем, заехала Элигосу в глаз.

— Оу! Осторожнее. — зашипел он, и, дернув головой, задел какую-то палку. — Проклятье…

— А я говорила, что это плохая затея. — Фыркнула девушка. — Вот распакуют нас в прямиком в камере, будешь знать.

— Я взял с Жу-жу клятву и уверен, она не предаст. По ее словам, груз велели доставить прямиком в спальню к императору. Твой отец, скорее всего, содержится в подвалах дворца. Я почти уверен, что он там.

— Не нравится мне твое «почти». — Мысли о нависшей над отцом угрозе, сильно нервировали. — Завтра утром казнь, а мы даже не знаем, где его держат.

— Не знаем, согласен. Но у нас есть целый день, что бы это выяснить. И самое главное, мы знаем, где он будет завтра. — Назидательно заметил Дивуар.

Марго пораженно выдохнула. Гера побери, он, что издевается над ней? В этот момент их снова тряхнуло. Повозка, на которой ехал ящик, остановилась, поэтому перепалки пришлось отложить. Их сняли, поставили на носилки, и, судя по мерному покачиванию, потащили к месту назначения. Оставалось надеяться на удачу, что бы никто из любопытных слуг не заглянул внутрь до того, как они успеют покинуть ящик.

Прошло минут двадцать. Их вместилище подскочило, а затем жестко ударилось об пол. Марго прикусила губу, но мужественно не издала ни звука. Приехали.

— Теперь ждем. — Шепнул Элигос.

Вот только вопреки тому, что они задумали, ждать не пришлось. Послышался звук вскрываемого замка, крышка со стуком откинулась в сторону.

Первым среагировал дракон. Он опрометью кинулся наружу, сбивая с ног того, кто открыл их. Град из артефактов разных размеров и форм, уложенных по краям ящика, посыпался на Маргариту. На этот раз она не удержалась, зашипев от боли. С минуту она так и сидела, придавленная веревками, хлыстами, и даже искусственными фаллосами в купе с непонятными коробочками, цепочками и прочим, но никто не спешил ее оттуда доставать.

Осторожно разгребая руками это богатство, она поднялась, а затем выглянула наружу. Элигос крепко держал в руках оцепеневшую от ужаса женщину в белых одеждах. При этом сам дракон выглядел не менее шокированным.

Дивуар узнал рабыню императора?

Они находились в императорской спальне. Тяжелый балдахин на огромной кровати, шкаф, позолоченные нити, обвязывающие шторы, высокий потолок, дверь, ведущая, должно быть, в уборную, и огромное зеркало во всю стену.

— Марго? — Дивуар встрепенулся, словно только вспомнил о ее существовании. — Вылезай, я тебя кое с кем познакомлю.

Делать было нечего, неуклюже перевалившись через край ящика, она упала на покрытый пушистым ковром пол. Мужчина даже не дернулся, что бы помочь ей встать, не отрывая лица от притихшей рабыни.

Маргарите пришлось подниматься самой. Она осторожно подошла к заставшей парочке, вставая справа от мужа. Откуда он знаком с этой женщиной? Может быть, это одна из «девочек» Жу-жу? От этой мысли в груди поднялась волна возмущения. Сразу вспомнился их первый визит в увеселительное заведение. Как толпа разгоряченных рабынь, почуявших дракона, кинулась на него в надежде, что он выберет одну из них, что бы переспать.

Ногти до боли впились в ладони. Как только все передряги закончатся, она с ним обязательно поговорит. Он ведь не думает, что его визиты туда смогут продолжаться?

Стараясь не поддаваться мрачным мыслям, Марго тряхнула головой, взглянув, наконец, в лицо рабыне. И тут же обомлела сама, чувствуя, как волоски на всем теле буквально встают дыбом. Что это? Какая глупая то шутка?

Женщина была напугана. Глаза округлились от ужаса, а нижняя губа тряслась не в силах произнести ни звука. Она заметно тряслась, и если бы Элигос не держал ее, то упала бы прямо к нему под ноги. Белый топик, длинная юбка с разрезом до основания бедер, на запястьях широкие золотые браслеты, на шее — ошейник, но самое странное и пугающее было не все это, а ее лицо.

Прямой нос, очерченные углом брови и высокие скулы. Она была похожа на саму Маргариту. Словно близкая старшая родственница.

— Марго, познакомься. Это моя кузина. Лаура.

Но не успела Марго что-либо сказать или сделать, как Лаура ожила, отталкивая от себя брата, и пятясь назад. Женщина часто дышала, ее била крупная нервная дрожь, а глаза лихорадочно блестели:

— Ты не настоящий, ты не настоящий… — На мотив веселой песенки протянула она, что в купе с остальным образом смотрелось очень безумно.

— Лаура, успокойся.

Элигос сделал шаг, но она, упершись спиной в стенку, вдруг сползла вниз, сжалась в клубочек и принялась жалобно скулить.

Марго ухватила дракона за рукав:

— Подожди, дай я попробую.

Она вышла вперед, и осторожно присела на корточки рядом с женщиной.

— Привет. Ты Лаура?

Та в ответ лишь испуганно затрясла головой.

— Нет? А кто тогда? Ты же можешь говорить? — Марго говорила нарочито мягким голосом, медленно и доброжелательно. Она помнила, как когда-то Элигос обмолвился, что у его кузины было не все в порядке с головой, но она даже не подозревала, что настолько.

— Почему ты молчишь? — Спросила она снова.

Лаура облизала пересохшие губы и тихо выдавила, избегая смотреть в глаза:

— Мне не разрешили.

От этого безжизненного голоса буквально упало сердце.

— Я тебе разрешаю. Как тебя зовут?

— Меня? — Хрипло переспросила кузина дракона. — Никак. Я всего лишь подстилка. В глазах застыла боль, краска схлынула с лица. Какие мысли сейчас роились в его голове? Поняв, что он не намерен вмешиваться в разговор, она продолжила.

— Расскажешь, почему ты стала… подстилкой? — последнее слово далось с трудом, но сейчас она остро чувствовала потребность докопаться до правды, и быть может до самой Лауры.

Не ужели это император сломал ее? Обрядил драконицу в белое? Да что же случилось с Шитаром, если рабами теперь делают не только человечек, но и всех остальных? Неужели Гера права в том, что эту империю исправит только огонь?

— Я… — Лаура запнулась. — Я всегда ей была. Мой хозяин, его императорское величество, просто открыл мне это. Он очень добр ко мне…

— Почему она? — Неожиданно подал голос Элигос. — Почему не Августа? — тон его становился громче с каждым словом. — Он публично казнил собственную жену, а мою сестру сделал рабыней? Почему ее?

— Хозяин запрещает произносить это имя при нем. — Лаура вдруг снова сжалась в комочек и заскулила, обхватив себя руками и раскачиваясь из стороны в сторону.

— Какое имя? Августа?

Лаура, услышав вопрос, зажала уши и замотала головой.

— Подстилка хорошая, она не слышит имени. Ей нельзя произносить это имя своим поганым языком, нельзя слышать его своими погаными ушами…

— Вот тебе и ответ. — Марго снова обернулась к мужу. — Император любил свою жену. А твою сестру взял, что бы отыграться за предательство Августы.

— Было официально объявлено, что Лауру казнили. — Он немного помолчал, а потом сдавленно добавил. — Лучше бы ее убили…

Сложно было не согласиться. За двадцать лет издевательств Лаура была полностью сломленной и раздавленной. В ней ничего не осталось от гордой драконицы, какой она могла когда-то быть. Каким извращенным желанием мести надо обладать, что бы проделать такое? Низвести до подборного состояния. Но что бы не сделал император, где-то внутри все еще должна быть та, что встала на сторону императрицы, помогая готовить переворот.