Крик воспоминаний (СИ) - Билецкая Арина. Страница 19

— Так что?

— Может я и противница закона, но правила соблюдаю, — только и буркнула Верба, разглядывая нож.

— Не вижу между ними разницы.

— Правила созданы для равноправия, а законы — для поддержания классового неравенства, — девушка отвела взгляд в сторону. Это были не ее слова. Ист любил это повторять.

— Но и то, и другое требуют, чтобы их нарушали, — возразил Лео. Его речь была медленнее из-за заикания, тем не менее, смысл дошел до Вербы.

— Пошли к Молнии.

Это был ее первый длинный разговор с учеником академии. Верба не желала ни с кем знакомиться, поэтому постаралась прекратить общение, как только это стало возможным.

— Почему ты меня презираешь? — неожиданно спросил Лео, пока они направлялись к учительнице.

Верба не ответила, а лишь скоса на него посмотрела. Возможно, она не видела в нем друга, но презрения уж точно не испытывала.

— Я наблюдал за тобой, когда Молния попросила меня обходиться с тобой полегче, — объяснил парень, неугомонно заикаясь. — Допустимо, что я плохо колдую из-за своего дефекта, но он лишь создает ложное, недопустимое для соперника мнение.

— Ты хочешь сказать, что я проиграла только из-за того, что посчитала тебя слабым? — Верба остановилась. Вдруг в ней разыгралось желание дискуссии. — Ты прав. Я решила, что ты тупой, коль еще на желтом уровне.

— Следуя твоей логике, ты тоже дура, — возмутился Лео. Удивительно, но из всей реплики без заикания получилось сказать только последнее слово.

— Не отрицаю. Только дура могла согласиться учиться здесь.

Парень засмеялся, а Верба лишь почувствовала противный привкус от этих слов.

— Лео, Моника!

Мальчишка резко повернул голову, а вот Верба не сразу поняла, что это относилось к ней.

— Не стоит прогуливать уроки попросту, — посоветовала Молния, наблюдая, как неспешно они к ней следовали. — Кому снимать метку?

— Ей.

Верба удивленно глянула на Лео, но кивнула в знак согласия. Молния провела своей ладонью над девичьей и ушла к другим ученикам. Верба посмотрела на свою руку и не увидела метки. Она так безболезненно исчезла, будто это была краска, которую незаметно смыли.

— Теперь ты приглашай меня в бой, — сказал Лео.

— Как?

— Смотри только на меня и про себя говори «duellum», — объяснил мальчишка. Вдруг его левая ладонь покрылась мелкими, но достаточно глубокими шрамами, а правая, — та, на которой была метка, — прожгла кожу. Верба непонимающе посмотрела на Лео. — Такое бывает, если не правильно говорить заклинание, то есть заикаясь. Оно сейчас сойдет. Пробуй.

Верба пыталась сосредоточиться, но взгляд все время падал на окровавленные руки парня. Только в этот момент она поистине осознала, что приходилось переживать парню при каждом заклинании. Колдовство помогало ему выживать, но тем самым губило его молодую кожу. Девушке стало непонятным, как он мог оставаться добродушным ко всем, если сам был мишенью для каждого ученика, даже с желтого уровня. В этот момент Верба прониклась невероятным уважением к парню.

«Duellum», — девушка тихо (если это возможно в голове) начала говорить и тут же почувствовала удар. Только мысленный. Верба переполошено замигала глазами.

— Это я принял приглашение, — объяснил Лео, — а теперь можно начинать. Только не забудь про щит.

На этот раз Верба среагировала быстрее. Моментально начертив круг, она сказала «semita», не забыв точно определить цель. Девушка знала, что Лео руководствовался исключительно методами, которые видел на уроках, но, исходя из того, что все ученики были самыми младшими в академии, стратеги с них были скверные. Это Верба взяла на заметку.

Переход привел ее сразу к парню. Сейчас их разделял шаг. Как девушка и предполагала, Лео решил, что она нападет сзади, поэтому сразу же обернулся, но Верба была шустрее. Она, не раздумывая, толкнула его в спину. Вот только из-за больных ладоней, смягчить падение у Лео не получилось. Корячась от боли, он перевернулся на спину.

— Молодец, — сказал парень, хриплым голосом, но облегчения в этих словах Верба не нашла. Они только задели ее за живое. Она недоумевала, почему он ее поздравил, если она стала причиной того, что шрамы только еще больше открылись. Девушка злилась на себя и почувствовала резкий прилив гнева по отношению к парню. Она не верила, что незнакомые люди могли желать ей удачи или поздравлять с победой.

Верба замотала головой и, потеряв равновесие, упала на траву. Что-то не слаживалось. Девушка не верила в добрый мир. Вдруг в памяти кольнуло старое вспоминание, давно забытое предательство. Сердце заболело, словно кто-то нанес удар ножом, но изо всех сил она постаралась сдержаться.

— Ты чего? — взволновано спросил Лео, не заикнувшись.

— Ничего, не твое дело, — грубо ответила Верба. Разум отказался поверить в искренность слов парня, поэтому хладнокровие быстро помогло остыть ненужным чувствам.

Верба резко встала и направилась к учительнице. Арлеина требовала от нее работы, она этого добилась. Девушка будет примерно учиться, но, получив она нужный запас знаний, непременно покинет это проклятое место, прозванное академией. За это время девушка разузнает все, что покажется ей нужным.

Верба подошла к Молнии и выставила руку вперед, не замечая, что женщина в тот момент разговаривала с другой ученицей:

— Нарисуйте метку.

— С колдовством легче побеждать? — улыбнулась Молния.

Верба только угрюмо кивнула. Переполненная собственными убеждениями о том, что в мире не существовало доброты, она не посчитала нужным ответить.

Молния быстро нарисовала снова метку, и как раз подошел Лео. Сейчас он тоже был не слишком веселым. Когда учительница убрала ему «глаз», они вернулись на площадку.

Больше они не обмолвились и словом. Верба не знала, чем был огорчен парень, но вполне могла догадываться. Впрочем, на эти рассуждения у нее уходило мало времени, так как весь последующий урок девушка оглядывала местность и находила в этом что-то знакомое. В который раз ее кольнула какая-то странная мысль. Эта местность, этот замок, его коридоры.… В голове что-то все время ускользало.

Неожиданно для себя Верба тихо сказала:

— Это мои края.

И это была правда. Старая, забытая правда.

2

Шелест ночи играл, подпевая немногочисленным крикам птиц. Дикая пустошь не скрывала ни одного своего гостя. Порой бегали стаями дикие животные, а порой птицы выходили на охоту. Скромная растительность пустоши всех оставляла беззащитными.

Странник ехал в тележке, иногда подгоняя лошадь. Была поздняя ночь, но он продолжал путь в надежде найти более растительную местность, где можно было удачно скрыться. Пока он повстречал лишь кучки кущей, которые своим омерзительным видом увеличивали презрение мужчины к этому миру.

Единственное, чему мог поразиться Странник, была колдовская пыль. Лишь она отгоняла тошнотворные воспоминания с его головы. Пыль плясала в воздухе, создавая ощущение легкого ветра. Она покрывала все возможные поверхности, но огибала Странника. Пред каждым его шагом расступалась пыль, словно перед хозяином.

Странник все продолжал путь, пока не услышал рев. Он разрезал тишину ночи также внезапно, как и мясник перерезает глотку общипанной птице. Мужчина тут же дернул за поводья. Вокруг него не было ни одного укрытия. Он изучающе осмотрел горизонт, но ничего не изменилось.

Тогда Странник несмело продолжил путь. Неожиданный рев дикого животного, а вероятнее всего колдовского, заставил его напрячь каждую мышцу. Глаза сощурились, рука дернулась к оружию.

В таком яром напряжении он подошел к густой местности. Деревья все больше и больше покрывали территорию, что порождали в Страннике противоположные мысли. Одна его сторона ликовала, что у него появилась возможность укрыться и поспать, вторая еще больше напряглась, осознавая, что лес мог послужить укрытием не только для него. Мрачные мысли затуманили его разум, но усталость победила все предостережения.