Единственная для невольника (СИ) - Новикова Татьяна О.. Страница 42

Я оцепенела. Хотела бы вскочить, но не могла, словно пригвождённая к стулу. А куда? Какой в этом смысл? Меня не выпустят, даже если я упаду в ноги мужчине и буду молить о пощаде. Лучше не двигаться, чтобы не навлечь на себя или Стьена дополнительные неприятности.

Сказала только:

— Вы не имеете права нас пытать.

— Конечно, имею, — дернул плечом мужчина. — В критических ситуациях маги высшего правосудия наделяются особыми полномочиями. Только вот кто сказал, что я буду вас пытать?

Прозвучало двузначно. Что означает это «вас», выделенное особой интонацией?

В эту секунду дверь открылась, и два стражника ввели Стьена. Особо с ним не церемонились, втолкнули в комнату и тотчас вышли, даже не дожидаясь команды мистера Оуэ.

Я осматривала лицо, одежду. Живой! Не избитый, не измученный. Хвала небесам и всем известным мне богам, что над ним не измывались просто так, ради веселья.

Стьен посмотрел на мистера Оуэ с ненавистью в синих глазах, но молча подошел ко мне и опустился у моих ног на колени. Склонил голову. Образцово-показательный раб. Собственность хозяйки.

Он прекрасно понимал, что нельзя артачиться или показывать неповиновение. Нужно сломить себя. Вспомнить о том, кем его считают свободные люди.

Только вот он не знал, что вряд ли нас выпустят отсюда живыми.

Магия во мне будто бы всколыхнулась на мгновение от близости наших тел, но тотчас осыпалась песком, разбившись о блокировку ошейника.

Следом за Стьеном в комнату для допросов вошел Динн. На немой вопрос отца он отозвался пасмурно:

— Я помогал тебе во всём этом и хочу лично посмотреть на особую связку. Не забывай, что именно я рассказал тебе о том, что у Алисы и её раба стопроцентное совпадение.

— Отойди в дальний угол и не мешайся, — кивнул ему мистер Оуэ.

Я глянула на бывшего друга со смесью безысходности и лютой злобы. Если бы только могла отомстить… если бы только могла ударить… я бы не пожадничала силы.

— Зачем ты кинулся на меня тогда, в комнате для наказаний? — вопрос сам сорвался с моих губ.

Неужели всё было спланировано заранее? Чего добивались отец с сыном? Что они хотели от нас?

— Я просто хотел снять с тебя чары, — нехотя признался Динн. — Думал, что твоя привязанность к рабу — это чье-то любовное зелье или заклинание. Не могла же ты добровольно влюбиться в… — он глянул на Стьена со смесью неприязни и жалости, — он же никто. Я надеялся порушить вашу связь. Не знал, что она такая глубокая.

— Обсудите свои претензии друг к другу позже, — пресек мистер Оуэ и подошел к нам, жестом заставил Стьена поднять лицо. — Непримечательный раб. С виду самый обычный. Нет ничего особенного. Ни единого колебания силы. Но вместе с девчонкой… — он шумно втянул носом воздух. — Даже сейчас, лишенная энергии, ты вся кипишь. Невероятно.

Я и сама ощущала, как раскаляется металл на моей шее. Ошейник впивался в кожу всё сильнее, точно взрезая кожу, сужаясь с каждым мгновением. Дышать стало почти невозможно. Я вцепилась пальцами в край стола, чтобы не пошатнуться. Стьен осторожно сдвинулся, не меняя рабской позы, чтобы прижаться ко мне боком.

— Идеальная связь, один случай на миллион, — восхищался мистер Оуэ. — Раб и господин, две противоположности. Магия порою творит удивительные вещи.

Внезапно он схватил меня за шкирку и поднял так запросто, будто пушинку. Встряхнул. Стьен попытался было кинуться на защиту, но замер в нерешительности. Помнил о том, что мы лишь пленники этих стен. Правда на стороне мага, и если раб атакует его, то подпишет себе смертный приговор.

Вряд ли Стьен беспокоился за свою шкуру. Скорее — за то, что я останусь наедине с верховным магом.

— Не трогайте её! — взмолился, сжимая кулаки.

— Заткнись, подстилка, — гадливо скривился Мистер Оуэ, поставив меня на пол. — Ну-с, проверим мою теорию.

Я не успела проследить, какую руну выплетали пальцы мага. Он двигался быстро, почти молниеносно. Движения были отточены годами практики.

Биение сердца, и…

Дыхание оборвалось окончательно. Я засипела, царапая руками шею, но удушье не было связано с ошейником. На горло будто накинули невидимую удавку. Затянули её со страшной силой.

Ещё один хрип, и алое марево заслонило видимость. Перед глазами помутнело, расплылось, заискрило. В ушах заложило, и звуки продирались сквозь толстую перегородку.

Попытка вдохнуть онемевшими губами, и конечности попросту отказали. Я упала лицом в пол. Хрустнули кости. Кажется, носом хлынула кровь. По крайней мере, во рту стало солоно.

Стьен перевернул меня на спину и накрыл собой, а мистер Оуэ не препятствовал этому. Только рассматривал, склонив голову набок.

— Идеальная связка… — повторял маг нетерпеливо. — Ну же, раб! Сделай что-нибудь!

— Отец, она же погибнет… — где-то вдали заволновался Динн.

— И что? — удивился мистер Оуэ. — Раб, давай же. Всё зависит от тебя!

Стьен навис надо мной. Бесконечно родной. Необходимый. Испуганный до невозможности. Разозленный.

— Маг! Она умирает! — крикнул он, обратившись к колдуну. — Ты не видишь, что я не понимаю, что делать?!

— Больше ярости, — сладко улыбнулся мистер Оуэ. — Возненавидь меня. Ну же. Я думаю, ей осталось секунд тридцать. Что смотришь на меня? — Стьен зарычал, и мужчина расхохотался: — Прекрасно!

И тут я почувствовала, что начинаю дышать. Не сразу. Медленно. В половину возможностей. Жар тела Стьена, его ладони, сжимающие мои плечи, его эмоции — чистый гнев, ужас, отчание, — сочащиеся словно энергетические нити — всё это вырвало меня у смерти.

В ту секунду он поделил мою боль на двоих.

Стьен и сам дышал через раз, и лицо его всё сильнее бледнело. Лоб покрылся испариной. Он был моим идеальным хранителем. Мы словно переплелись телами и душами, словно объединились энергетически, обратившись в единое целое.

Нерушимое. Нераздельное.

Сама не могла дышать.

Но Стьен вдыхал за нас обоих.

Вдох за себя. Выдох за меня. Громко, отчаянно. Захлебываясь моими страданиями. Вбирая их в себя.

— Невозможно! — воскликнул мистер Оуэ. — Феноменально! Гильдия срочно должна это увидеть!

Не знаю, ослабил ли он магическое удушье, или оно слетело само благодаря Стьену, но воздух вновь хлынул в легкие. Так резко, что я закашлялась. Согнулась надвое, захрипела, жадно хватая губами пустоту.

Было кое-что ещё.

Магия. Я вновь чувствовала её. Она прорывалась сквозь плотный металл. Струйками, отголосками, крупицами.

Наша связка настолько сильна, что ломает любые запреты. Она возвращает мой резерв. Клокочущий. Огромный.

Резерв, с которым никогда не справится одна-единственная колдунья. Который однажды уничтожит её, испепелив изнутри.

Однажды, но не сегодня.

Он хлынул в меня потоком вместе с очередным глотком воздуха. Ворвался смертельным ураганом.

Ошейник попросту упал, разорванный на две части. В глазах мистера Оуэ появилось удивление. Он даже не сразу понял, что произошло.

ДЕЙСТВУЙ!

Секундного замешательства было достаточно, чтобы я взмахнула рукой, вложив в энергетический вихрь всю свою силу. Оба представителя семейства Оуэ отлетели к стене и одинаково рухнули без чувств. Надеюсь, они без сознания, а не…

Некогда думать!

— Бежим! — приказала я.

Дважды повторять не пришлось.

Новым ударом я выломала магическую преграду на окне, и мы перелезли через неё, оказавшись во дворе тюрьмы.

Налево или направо?

Выброс магии наверняка почувствовали.

Нам не позволят выбраться отсюда живыми.

«Да и плевать!» — подумала я с какой-то шальной радостью, пока внутри клокотало адское пламя.

Глава 17. Место, где тебя всегда ждут

Как же всё-таки тихо…

Кажется, можно услышать биение собственного сердца.

Только вот затишье это недолгое.

Территория была огромна и пуста. Со всех сторон тюрьму отделяла от внешнего мира двухметровая каменная ограда. Конечно, я могла бы попытаться размолотить её магией, но что-то подсказывало: это глупое, хоть и изощренное решение.