Апофеоз (СИ) - Рудазов Александр. Страница 61

Бриар немало сделал за это столетие. Покончил с гражданской войной и усмирил сепаратистов. Полностью восстановил сеть порталов. Заключил договор с Алмазным Раем, сделав титанов снова друзьями империи. Дал миру всеобщее магическое образование.

Уже целый век Парифат процветает и развивается. Почти сотню лет ничто не омрачает его спокойствия.

Почти ничто. Была та схватка на площади Философов. Пятьдесят лет прошло, но по сей день свежа в памяти. Молодое поколение волшебников попыталось вновь сделать империю республикой. Попыталось убить его, Бриара. Лучшие из ордена Золотых Магов тогда обернулись против него. С тяжким сердцем ему пришлось казнить собственных учеников.

А теперь Золотые Маги вообще утратили полезность. Они давно не выполняют никаких важных функций. Когда-то они были клинком в руках Бриара, и немало врагов он сим клинком сразил... но врагов больше не осталось. Уже много лет клинок просто висит на стене.

И ладно бы просто висел, как пустое украшение. Золотые Маги постепенно забирают все больше власти. Площадь Философов по-прежнему помнят многие. И все громче шепчутся, что стоит попробовать снова.

- Камильф, - хлопнул в ладоши Бриар. – Приди.

В зале сгустился воздух, и из него вышел первый советник. Камильф Хладнокровный, второе лицо в государстве. Его годы тоже не согнули, но для полуэльфа это и неудивительно.

- Объявишь мою волю, - произнес Бриар. – С сегодняшнего дня орден Золотых Магов распущен.

- Полностью? – без особого удивления уточнил Камильф.

- Полностью. Провозгласишь, что отныне Золотые Маги утрачивают особый статус, титулярность и привилегии. В том числе право применять чары старших разрядов без лицензии. Нарушителей ожидает Бирюзовый Холм.

- Разумно, - прокомментировал Хоризакул. – Поздновато немного, но время еще не упущено.

Бриар вздохнул. Сын и наследник много лет уговаривал его распустить орден. Впервые завел об этом разговор сразу после площади Философов. Но Бриар просто не мог так поступить с теми, кто возвел его на трон. С теми, кто поддерживал в первое десятилетие – тяжелое и страшное десятилетие, когда Парифат едва не рассыпался на куски. С теми, кто одолел Крушителей – эту безумную волну сепаратистов, что массово уничтожали порталы.

Но их осталось уже немного – тех, первых Золотых Магов. Верных и заслуженных, помнящих Бриара без императорского венца. Сто лет минуло все-таки. Одни пали в боях, другие казнены, кто-то скончался своей смертью, кто-то ушел в отставку и коротает дни на вилле.

Остальные же... Старые друзья поймут, а новое поколение... в нем как раз и проблема. Буйную молодежь следует укоротить, пока это еще можно сделать бескровно. Немогущие и малоодаренные будут только рады – у многих Золотые Маги уже в печенках сидят.

- Слушаю и выполняю, - чуть наклонил голову Камильф. – Будут ли еще повеления, государь?

- Сегодня нет. Можешь отбыть.

Камильф прищелкнул каблуками и исчез. Бриар снова остался наедине с сыном. Через час-другой, когда известие об указе будет обнародовано, в Парифагене станет очень шумно. Золотые Маги не примут разжалования безропотно – многие начнут возмущаться, иные наверняка попробуют прорваться к императору. Бриару придется выступать на площадях и перед проекристаллами, обосновывая свое решение.

Ему не хотелось. Нет, он не жалел, что позволил покойному Остраго убедить себя... но ему никогда не хотелось носить корону. Бриар тяготился своими нынешними обязанностями. Он делал все, что должен делать император, и Парифат не мог пожаловаться на своего властелина, но сам Бриар не был счастлив на троне.

Там оказалось холодно и одиноко.

Раньше было легче. Пока была жива Флиперия, пока дети оставались детьми, пока в молодой империи еще было к чему приложить руку. Теперь... жены больше нет, дети давно взрослые, а государственный механизм так хорошо отлажен, что крутится сам по себе. Если посадить вместо императора соломенное чучело, Парифат этого не заметит.

Пока не грянет очередной кризис, конечно.

С каждым годом Бриар передавал все больше полномочий сыну. Цесаревич заменял его уже везде, где можно. За собой отец оставлял лишь самые важные решения – вроде только что принятого.

Сам же он все реже покидал личный чертог, все реже появлялся на официальных мероприятиях. Из дома его мог выманить только ежегодный прием в Алмазном Раю – в беседах с Аэтернусом Бриар отдыхал душой. Только Вечный мог понять Всемогущего, только с ним Бриар не чувствовал себя на каком-то пьедестале.

И еще с криабалами. Бриар окончательно отказался от мысли творить их массово, но свой единственный заветный комплект твердо намеревался закончить.

Уже почти закончил. Вот он, плавает в воздухе. Фантастической толщины том в кожаном переплете. Почти три тысячи страниц. Его сложно держать в руках. Сложно открывать. Бриар давно сбился со счету заклинаниям, что туда занес. Если в самом начале он выделял каждому криабалу отдельную страницу, то потом стал писать их на свободных местах, теснить на полях, начинать на одном листке и заканчивать на другом...

Бриар экспериментировал. Он искал новые варианты. Проверял криабалы на внутренние ограничения.

К тому же ему еще и не хотелось тонуть в груде бумаги.

И многие страницы уже не в лучшем состоянии. Им целые десятилетия, они поистрепались, обветшали. Давно пора это все как-то закрепить.

Особенно титульный лист. Он вообще ветхий. Бриар написал его больше ста лет назад... и он тоже заклинание. Тоже криабал. Очень необычный криабал, сам по себе бесполезный, зато указывающий на остальные. Вкупе с оглавлением они составляют пару криабалов-хранителей – первая и последняя страницы.

Бриар создал их на случай, если какая-нибудь из страниц потеряется или будет украдена.

Но одним колоссальным томом им уже неуютно. Право, с этим тоже надо что-то сделать. Они как слишком расплодившаяся семья, которой стал тесен общий дом.

- Какое сегодня заклинание, отец? – подошел ближе Хоризакул.

- Драконова Погибель, - рассеянно ответил Бриар. – Ты просил.

- Не помешает, - согласился Хоризакул.

Бриар сумрачно кивнул. Драконова Погибель – одно из его личных заклинаний. Он создал его в разгар гражданской войны, когда Дракония поддержала Крушителей. Гигантские ящеры присмирели, когда узрели Бриара, просто указующего на них пальцем... и убивающего.

Страшное заклинание. Мощное. И очень трудное в освоении. Кроме самого Бриара им владеет человек пять-шесть, не больше. Тот же Хоризакул, Камильф, Майно... вот еще Абраксол недавно выучил. Внуку всего двадцать лет, но какой удивительный талант!.. Трудно поверить, что его отец – человек почти что немогущий, едва-едва освоил простейшие чары.

- А Титанову Погибель ты записал? – спросил Хоризакул, глядя на рождающийся криабал.

- Нет. Это заклинание я придумал напрасно. Из своей памяти стереть его не могу, но других учить не буду.

- Отчего так? Отец, ты же сам рассказывал нам о дяде Брокаре... разве не титаны его убили?

- Мы сами начали ту войну, сын, - поморщился Бриар. – По глупости и жадности прежнего сената. Этого больше не повторится. Титаны – наши друзья.

- А что насчет безумных? Озверевших? Они тоже друзья?

Перо замерло в пальцах Бриара. Он искал контраргументы, но уже видел, что не найдет. Хоризакул прав. Озверевшие титаны – бич Алмазного Рая и всего мира. Они появляются редко, но все же чаще, чем нашедшие жребий. И другие титаны не убивают их, не сажают в клетки, а просто изгоняют со своего острова. Предоставляют справляться с ними смертным.

А это паргоронски тяжело. Каждый озверевший титан – гигантская проблема.

Но даже так. Не станет ли создание криабала Титановой Погибели нарушением клятвы? Той самой клятвы, что Бриар дал Аэтернусу сто тридцать лет назад? Он поклялся вратами Шиасса и бессмертной душой. Дал слово, которое не нарушит ни один волшебник.

С другой стороны, если так рассуждать... Бриару впору выпить яд, потому что сам-то он это заклинание знает. Что изменится, если он его запишет?