Сердце химеры (СИ) - Платунова Анна. Страница 45
Музыка закончилась, они застыли посреди зала, в свете ярких магических шаров, под громом аплодисментов. Нари, вздохнув, приникла к его груди. Ей было сейчас так хорошо, как никогда прежде еще не бывало.
– Твои родители… Родители Эйлин идут сюда, – сказал Керин.
– Они нас поженят. Вернее, Эйлин и Нерита. Все не по-настоящему, но…
– Ты хочешь этого, Нари?
– Почему нет? Это ведь просто… просто игра? Да, я хочу! Мы спим, и это такой прекрасный сон.
– Прекрасный, – согласился Керин, обнимая ее за талию, зарываясь в густые волосы. – Но он закончится.
– Керин, ты не нарушишь обещания! Мы не отвечаем за свои сны! – почти крикнула Нари. – К тому же… Кто знает, вдруг наш отказ испортит что-нибудь в прошлом?
– Прошлое не изменить, Нари. Я хочу жениться на тебе! Сделать тебя счастливой! Быть рядом всю жизнь!
– Так разрешим себе помечтать.
Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы.
– Дети, дети, подождите до окончания церемонии, – проворчал пожилой дракон, приблизившись.
А «мама» ничего не сказала, стояла, прижав руки к груди, и смотрела с умилением. Нари подумала, что и ее собственная мама так же глядела бы на нее в день свадьбы. Может быть, даже принялась бы плакать от переизбытка чувств.
– Пора приступать.
«Отец» откашлялся и протянул Керину мешок из толстой темной материи, который ему за секунду до этого поднес слуга.
Керин мешок взял, однако переводил недоуменный взгляд с дракона на Нари, но она чуть заметно пожала плечами: мол, ничего не понимаю, у нас такого в церемонии нет.
– Так! – нахмурился дракон. – Ты изучил кодекс? Или был слишком занят, мечтая о невесте?
– Был слишком занят, мечтая о невесте.
Нари никогда еще не видела Керина таким смущенным и с удовольствием полюбовалась.
– М-м-м… Могу я поинтересоваться, что мне делать с этим мешком?
– Молодежь! – фыркнул дракон. – Только в битвах сильны. Подойди.
Керин выпустил руки Нари и наклонился к лорду, тот начал что-то говорить ему на ухо, и Нари с любопытством наблюдала, как тонкие брови Нерита-Керина ползут вверх.
Керин сейчас выглядел совсем иначе, был ни капли не похож на себя прежнего – выше ростом, русые волосы, тонкий шрам пересекает бровь. Но Нари уже настолько привыкла к тому, что химера меняет обличие, что научилась узнавать его по одним глазам.
– Ого! – произнес Керин и даже головой тряхнул. – Вы уверены?
– Ты хочешь, чтобы обряд состоялся? – нахмурился дракон.
И Нари из-за его плеча тоже посмотрела хмуро: «Сомневаешься, значит?»
Керин хмыкнул, сказал: «Ну, ладно!» и в мгновение ока набросил на Нари мешок, а после взвалил на плечо и куда-то понес.
Ткань мешка, видно, оказалась зачарована, потому что для Нари разом исчезли все звуки. Видеть она тоже ничего не видела – одну черноту. Зато ощущала сильные руки, которые удерживали ее, так что она не сильно беспокоилась.
Шли довольно долго. Но вот Керин осторожно опустил Нари, поставил на ноги и придержал, давая ей прийти в себя. Мешок пополз вверх, и Нари приготовилась зажмуриться от яркого света, но там, где она теперь оказалась, было темно.
В нос ударил запах, к которому она привыкла с детства: запах сырости, мха, растущего на стенах, запах влажных камней. Ее принесли в пещерку. Правда, эта пещерка явно была рукотворной – выдолбленной в скале. Сквозь крошечное отверстие падал луч солнца – словно золотая монета блестела на большом сером камне.
Пещера, камень, луч света – как странно… Мгновением позже Нари разглядела в тени, за камнем, фигуру в темном плаще, капюшон надвинут на лицо. Рядом стоял Керин, он обеспокоенно посмотрел на нее: «Не обиделась? Не испугалась?» Нет, Нари не было страшно, только жутко интересно, что же дальше.
Похоже, родители Эйлин не пошли следом. Они были втроем в пещерке – Нари, Керин и жрец. Или кем он там был?
– Ты знаешь, что дальше? – прошептала Нари.
– Надеюсь, подскажут! – уголком рта пробормотал Керин.
Нари едва не расхохоталась. Ну до чего забавная ситуация! Хорошо, что это лишь сон и можно не слишком печалиться, если они сядут в лужу! И какие же удивительные создания эти Видящие. Зачем им понадобилось показывать Нари и Керину прошлое? Хотя понимание того, что драконы и химеры не всегда враждовали, грело душу.
– Ближе! – прогрохотал голос.
– Чувствую себя нерадивым студентом! – проворчал правитель химер. – Или школьником даже!
– Ближе! – рявкнул голос, так что Керин и Нари, не сговариваясь, сцепили руки, и Керин первый пошел вперед, увлекая за собой Нари.
– Здесь нет имен, титулов, родов. Лишь ваши обнаженные души. Обнаженные сердца. И обнаженные тела.
Служитель культа поднял руки и резко встряхнул ими. Нари вскрикнула, пытаясь закрыться руками: ее прекрасное платье и белье, находившееся под ним, попросту испарились.
«Это не мое тело! Это не мое тело! – мысленно повторяла она. – Это просто сон!»
Керин тоже лишился одежды, но в отличие от Нари закрываться не стал, наоборот, вытянулся, стараясь сохранять достоинство. Выглядел он, правда, немного растерянным.
– Сойдитесь! – приказал голос. – Жена почувствует мужа! Муж – жену!
Нари, дрожа от смятения, сделала два шага вперед. Что же, она сама хотела свадьбы, так что жаловаться не на что! Керин тоже пошел навстречу. Нари все время пыталась глядеть на его лицо, но проклятым периферийным зрением замечала то, что приличная девушка не должна замечать у мужчины, если он ей не муж.
«Почти муж! – успокаивала она себя. – И… Ты совсем недавно готова была на что угодно… Тоже бы все увидела!»
– Плотнее!
Керин обхватил ее, трепещущую, прижал к своему животу. Кожа к коже, сердце к сердцу. Он был такой горячий и тяжело дышал. Зато теперь можно было смотреть ему в лицо, а не…
– Ой! Керин, ты…
– Нари, – простонал он. – Я не железный. Прошу, стой и не шевелись. Совсем.
– Вашу руку, леди! – прогрохотал голос из тени. – И пусть солнце станет свидетелем этого брака. И наполнит кровь силой.
Нари сначала не поняла, что от нее требуется, но солнечный луч здесь был только один, а значит, руку следовало подставить под него.
Она протянула руку и почувствовала на своей ладони теплое пятнышко. Солнце вызолотило линии на ее коже, пылинки в сиянии луча казались крошечными звездочками. Нари невольно залюбовалась.
Но тут же вскрикнула, потому что острие кинжала, до этого момента спрятанного у жреца в рукаве плаща, проткнуло ее ладонь. Порез оказался неглубоким, но достаточным, чтобы в руке, как в чаше, начала скапливаться кровь.
Керин одновременно с ней зашипел, точно и сам почувствовал боль. А Нари так и держала руку в луче, не понимая, чего теперь от нее ждут.
– Кровь к крови! – провозгласил жрец и, не дождавшись действий, устало и уже вовсе не пафосно, добавил: – Он должен выпить.
– Сер-рьезно? – прорычал Керин.
Нари подняла на него умоляющий взгляд: «Я знаю, ты против… Но ведь мы договорились, что это просто сон…»
Керин шумно выдохнул, подставил под ее ладонь свою и осторожно приблизил к своему лицу. Пригубил, стараясь сделать совсем маленький глоток. Керину тут же протянули кусок белой материи, которой он перевязал ее рану.
– Надеюсь, больше ножами в мою жену никто тыкать не будет! – угрожающе проворчал он. – Иначе…
Служитель культа сделал вид, что не слышит. Он взмахнул руками – Нари поняла, что снова одета, и с облегчением улыбнулась. Неловко было бы принимать поздравления в таком виде. Хотя она-то ладно – всегда можно сотворить магический плащ. А вот Керину пришлось бы разгуливать голышом.
– Можете поцеловать свою жену! – громко произнес жрец.
*** 29 ***
Нари все время боялась, что прекрасный, сказочный сон вот-вот прервется, и поэтому спешила насладиться каждой секундой этого волшебного дня.
Ее радовало буквально все, любая мелочь. Музыка, которую она прежде никогда не слышала. Диковинные блюда – особенно понравились кусочки мяса, завернутые в кисловатые листья, а еще маленькие воздушные пирожные, которые, казалось, превращаются на языке в сладкие облачка. С каждым гостем ей хотелось быть приветливой, и она даже расцеловала мать и отца Эйлин так нежно, будто они на самом деле были ее родителями. Правда, в эту секунду печаль коснулась сердца: ее настоящий папа сейчас места себе не находит от волнения, ожидая ее в городе троллей. Мама, наверное, ночей не спит, а дедушка рвет и мечет. «Ничего, мои родные! Я скоро!» – мысленно обратилась к ним она.