Перекресток миров. Первые шаги Синигами (СИ) - Крыс Виктор. Страница 25

— Хорошо — Проговорил я, вновь погружаясь в чтение и переворачивая страницу.

Асо Киргано рассказывал о жизни личей и об их слабых местах, и был признанным специалистом по личам. Он в подробностях описал, как некромант становится личем, проведя ритуал вечной ночи, но не эти знания были особо ценными в этом труде. Асо смог освободиться от магических оков рабства и уничтожить как своего бывшего хозяина, так и его свиту из сотен мертвецов. А когда он, изнеможённый, бежал по пустыням, за ним гнались два лича, имеющие связь с его бывшим хозяином. Но они гнались за своим убийцей, если уничтожение личей возможно приравнивать к убийству. Жизнь лича зависит от сосуда, в который он заключает свою душу, он называется филактерием и зачастую низкоуровневые личи носят эти филактерии либо в своем теле, либо заключают их в какой-то предмет. И если разрушить филактерий, то лич будет окончательно уничтожен, но сделать это не так то и просто, так как они защищают их как магией, так и физической оболочкой. Асо писал, что он видел, как филактерий помещали в металлический брусок с крохотным отверстием, чтобы не блокировать связь с личем, а затем этот брусок помещался в череп лича. И чем сильнее лич, тем дальше он может находиться от филактерии.

— Ты читаешь? — Возмущенно воскликнула Астрид, вырывая из моих рук фолиант и потом, подозрительно посмотрев на меня, спросила. — Сколько раз ты его читал?

— Трижды. — Честно ответил я. — Я теперь вдумчиво перечитываю.

— Потом перечитаешь. — Хмуро проговорила сестренка. — Мне мама не дает читать фолианты темного факультета, пока я не освою программу огневика первого курса.

— И как успехи?

— Вчера я подожгла в кузне уголь, правда в мешках, а должна была в горне его разжечь. — Печально нахмурив бровки, поведала мне Астрид о развитии своего дара. — У меня проблемы с контролем пирокенеза, а без него к заклятиям боевого направления меня не подпускают, общие также не поддаются контролю, пока я не справлюсь с контролем своей стихии огня.

— АЛЬМОНД! — Взревел в кузне мой отец, да так громко, что весь дом вздрогнул от силы его голоса. — На тренировку!

— Пожалуйста, только не говори, что меня видел. — Испуганно пискнула Астрид, завернувшись в шкуры и прикрывшись огромным фолиантом, словно щитом.

— Не скажу. — Улыбнулся я, и добавил зловещим голосом. — Но знай, если не освоишь пирокинез, они возьмутся за тебя с удвоенным усердием!

Спускаясь в кузню, я замер на мгновение на лестнице, слушая, как мой отец наставляет моего тренера в волчьей шкуре.

— Ну, ты же умный и понимаешь, что никто лучше тебя не справится с этой задачей. — Ласково говорил Альрик. — Если он сможет сбежать от тебя и скрыться, несмотря на вашу связь, его не найдёт никто — ни боги, ни демоны.

— У-у-у-у. — Тихо подал голос Серый, как будто говоря, что он сделает все возможное.

— Молодец, не давай ему и шанса, не жалей, пусть бежит быстрее ветра. — Практически шепотом проговорил огромный варвар. — Учи его как младшего волка, будь с ним строг, кусай, делай все что потребуется, но пусть он бежит быстрее тебя.

Я все же зашел в кузню, располагающуюся на первом этаже, и увидел, как огромный рыцарь смерти в простой белой рубахе сидел на корточках, а огромный серый волк, поставив лапы ему на ноги, прислонил свой лоб ко лбу моего отца.

— Прозрение. — Мысленно произнёс я, активировав навык, которому смог обучиться за месяц после того как начал видеть ауры, немного напрягая свой мозг. Передо мной стоял мой отец, чья специализация была обозначена словами над его головой — воин, уровень которого был скрыт. Серого я видел полностью, так как был его союзником, а не хозяином. Даже символы над его головой указывали на это:

Союзник четвертого уровня, второго порядка, дружественен.

— Серый! — Громко проговорил отец, посмотрев на моего союзника четвёртого уровня, вдруг он поднял руку в мою сторону. — Взять его, Серый!

— Что? — Изумлённо проговорил я, смотря через прозрение, как меняется статус моего волка «дружественный наставник» на надпись «смертельный враг».

— Альмонд, чтобы до обеда не останавливался, Серый, проследи за этим. — С вечной улыбкой проговорил мой отец и не много хмуро добавил. — Помни, сынок, когда против тебя тот, кто может убить тебя одним дыханием, быстрые ноги твое главное оружие, которое поможет тебе победить.

Уже как два месяца после того как Альрик узнал, что мы собираемся с Миуюки посетить катакомбы, он озаботился моей скоростью. Практически каждый день я занимался бегом, но не тем неспешным, которым занимаются его ученики. Нет, я бежал так, словно за мной неслись полчища демонов, и пусть за мной гнался всего лишь Серый, но кусался он довольно больно и моя скорость и верткость увеличивалась. По узким улочкам города мы бегали уже далеко не первый день. И местные горожане уже привыкли к этому представлению и делали ставки на то, как быстро меня загонит волк и я, упаду обессилев либо на мостовую, либо на лужайку у какого-нибудь дома, но с каждым днем я бежал все быстрее, и ловчее уклонялся от клыков Серого.

Первые дни стражники нам не давали пробежать и километра, а теперь они только улыбкой провожали сумасшедшего ребенка и его не менее ненормального питомца.

Бег — это было не основной подготовкой, но она начинается только с наступлением ночи. Теорию по скрытности я освоил за неделю, но вот на словах все всегда просто, а на деле все не так уж и просто.

Миуюки ни разу прямо не говорила о моей роли в предстоящем рейде, но я уже и сам все понял давно. Я буду приманкой, или как выражаются в теневых гильдиях отмычкой, да, я её сын, но изучив часть катакомб, мы поняли несколько важных деталей.

Первое — тот лич, что лишил Ингрид глаза, был смотрителем, что не засыпал, а исполнял роль слуги тех, кто спит в самом центре разветвлённой и запутанной системы катакомб.

Второе — даже без смотрителя катакомбы были опасны для живых, имелись системы как активной, так и пассивной безопасности. Любой живой, проникший вглубь катакомб, мог активировать процессы, после которых личи пробудятся от своего сна. Мертвые, которых отправляла Миуюки на разведку, после прохождения защитного контура больше не отвечали на приказы Миуюки. Големы любых видов, созданные светлым факультетом, приспособления теневых гильдий — все становилось бесполезным, как только они пересекали невидимую границу в катакомбах.

Третье — Миуюки и я могли беспрепятственно проходить эту границу, очерченную защитным контуром, она не инициализировала нас как опасность либо чужих. Мы — Синигами, не личи и не живые, и я, и она, уже умирали, и проживаем не первую жизнь.

Король был извещен о существующей проблеме и воспринял он её очень серьезно, именно поэтому отец тренировал королевскую гвардию, чтобы в ту ночь, когда мы попытаемся проникнуть вглубь лабиринта тоннелей, они были готовы к тому, что может вырваться из катакомб. Если у меня с Миуюки что-то пойдет не по плану и разведка окончится боем.

— Закат. — Печально проговорил я, отдохнув после дневного бешеного забега, после которого даже Серый устал. Я грустно посмотрел на садящееся солнце, и в одиночестве неспешно побрел в сторону входа в катакомбы.

Королевские гвардейцы, охранявшие единственный не запечатанный вход в каменные тоннели, только печально улыбнулись мне. Они знали, что я проведу там всю ночь, но, к сожалению, я буду там не один.

Серые каменные тоннели не освещались уже не один десяток лет, сырость и затхлый запах были невыносимыми даже у самого входа. Но я побрёл вглубь катакомб, не задерживаясь у входа, там, в глубине обследованной части лабиринта коридоров лежат спрятанные мои вещи, которые я должен найти как можно раньше.

Мое нехитрое снаряжение всегда было в разных частях катакомб, и найти их мне помогало само провидение. Я старался сконцентрироваться на поиске, и меня словно вели по бесчисленным коридорам и развилкам, конечно, не сразу к цели, но рано или поздно под каким-нибудь камнем или в могиле между трухлявыми останками я находил небольшой мешок со снаряжением.