Перекресток миров. Первые шаги Синигами (СИ) - Крыс Виктор. Страница 5

Во дворе буйствовал мой отец, который сражался с пятёркой воинов со щитами, и при первом взгляде мне стало жалко воинов, которых уже лежало во дворе как минимум трое. Медведь плясал в неистовом, смертельном и суровом танце, вместе с той, которую он привез из леса. Трехметровое бревно молодой сосны в руках моего отца пело противостоящим ему воинам о смерти, которая, несомненно, наступит, если оно с ними встретится. Бревно постоянно перемещалось по телу отца, и он добился своего, все внимание было приковано к нему. И те воины, что спешили к нему, не обратили внимание на вышедшую из дома Миуюки.

— Хель! — Вновь взревел мой отец, а конец бревна на всей скорости врезался в щит врага. — Бац!

Воин отлетел на несколько метров от удара, его деревянный щит разлетелся на мелкие ошмётки, а воин уставился на переломанную и всю окровавленную руку, которая держала мгновение назад щит. А тем временем отец как медведь с размаху сверху опустил на другого воина своё бревно, которое слышимо, затрещало при ударе. Воины попытались подскочить к отцу, но он только казался неповоротливым и медленным. И уже отскочил от коротких мечей воителей, и вновь угрожающе начал раскручивать своё бревно, словно монах шаолиньского монастыря со своим дорожным шестом.

— Астрид, ложись на землю! — Указала мама на невысокий холм, за который мы с сестрой мгновенно легли, голос мамы был спокоен и хмур, и только когда она увидела, что Астрид выполнила указ, неспешно пошла по направлению к отцу, который, на мой взгляд, вел не равный бой.

Из леса выбежали трое воинов с арбалетами, которые они начали взводить, но на них не обращали внимание ни мама, ни отец. Мама приближалась к отцу медленно и, как будто небрежно помахивала мечом.

— Альрик, незримый со спины. — Негромко с небольшим рокотом в голосе проговорила Миуюки. — Удар!

На последнем слове ее спокойный тон голоса изменился и сорвался на крик, не смогла она сохранить спокойствие, когда мой отец Альрик в смертельной опасности.

И мой отец отреагировал на окрик Синигами, и с разворота со всей силы нанес удар, развернувшись к пустоте, что была за ним, подставив тем самым свою незащищенную спину воинам и арбалетчикам. И тем временем как бревно летело, рассекая пустоту, я не понимал, зачем нужен этот удар. В вечерних сумерках я не заметил морозного марева, которое было за спиной моего отца, и когда треск бревна встретившего препятствие огласил окрестности, нам предстал тот, кто был невидим все это время и попытался нанести подлый удар в спину. Бревно ударило своим окончанием в огромную голову серебристого ледяного волка, который разинув пасть в прыжке летел на отца. Но его полет был прерван молодой сосной, и сила удара была такова, что согнувшееся бревно не выдержало и переломилось, а ледяной волк размером с упитанного пони подвывая отлетел на пару метров и начал кувыркаться, пытаясь встать. Но ему не удалось это сделать, его ледяная безволосая голова была испещрена мелкими трещинами, из которых лучился синий свет. Всё, чего касался волк покрывалось изморозью. Из сказок я знал, что без хозяина мага, их сотворивших, они не ходят, и я готов был загрызть как его, так и мага, который создал этого монстра.

— Альрик, хватит играть с мясом! — Прокричала Миуюки, очутившись недалеко от отца и кинув ему меч который он поймал, откинув в воинов за его спиной остатки бревна. — Вырежи их как свиней, а я встречу незваного гостья.

— Хра! — Гаркнул отец боевой клич северных варваров и попёр в атаку на трех щитовиков, отбив мечом летевший в него болт выпущенный из арбалета. Два других болта даже близко не полетели в цель и впились в землю позади моего отца.

Первый воин встретил Альрика мечом, отец отвел удар мечом, а второй рукой схватившись за щит, отодвинул его. Короткий меч смотрелся в его руке как большой нож, и он орудовал им как ножом и когда первый воин лишился жизни, отец с разворота раскроил мечом щеку второму воину, раздробив все его зубы.

В это время ледяной волк оклемался от удара и уже был готов напасть на ту, что шла к нему безоружной.

— Где твой хозяин?! — Спросила мать, а волк с глухим рыком бросился на неё.

Я не был пугливым, но мое сердце сжалось, смотря на все это — отец, ливший реки крови, и мама, на которую неслось чудовище, под лапами которого все покрывалось инеем. Огромный волк несся на такую хрупкую азиатку, что сжимала свои кулачки и бесстрашно шла на чудовище.

— Не рычи! — Воскликнула Миуюки, когда волчья пасть усеянная трещинами, из которых сочился синий цвет, была уже в метре от неё, а огромные клыки были готовы разорвать мою маму.

Но воительница встретила пасть волка своим кулачком, что на мгновенье полыхнул черным пламенем, и огромная туша волка раскололась на множество неравных кусков льда. Миуюки не замедлила свой шаг и прошла сквозь волка, что распадался на части от любого её касания.

— Значит хозяйка. — Усмехнулась небольшая азиатка, которая точно не была простым лекарем. — Альрик, ты там закончил?

— Арбалетчики. — Хрипло ответил мой отец, прикрывшись телом последнего убитого щитовика от меткого болта, который полностью вошел в труп павшего воина.

— Оставь их Брани, он уже рядом. — Проговорила мама, а её взгляд блуждал по кромке леса, она все искала, но не могла найти что-то. — Альрик, побудь истинным медведем и помоги мне найти эту суку.

Мама была права, я слышал, как надвигается грохот ног, что шли строем, я их не видел из-за сумерек, но слышал, и даже ощущал по дрожи земли.

— Держать строй, Бёрны! — Неистово кричал вдалеке мой дед. — Луки наизготовку! Стрелять по готовности!

Я видел, как упал первый арбалетчик, пораженный меткой стрелой, выпущенной из лука, а потом упали остальные двое, а земля вокруг них была истыкана еще десятком стрел. Медведи шли к нам на помощь, и до меня начал доноситься бивший тревогу колокол.

Отец хмуро осматривал окрестности, пока с его меча капала кровь, я уже без подсказок понял, что главная опасность пока скрыта от нашего взора и не потому, что она боится нас. Нет, она поняла, что не достаточно подготовилась и ждет удобного момента, чтобы ударить, раз не стала отступать.

— Справа папа. — Еле слышимым шепотом проговорила Астрид, сжимая меня, я чувствовал бешеный ритм её сердца и верил в то, что она видит ту, что скрывается от глаз.

Альрик, словно нож метнул короткий меч справа от себя и в десяти метрах от него, он завис в воздухе, а на землю начала капать кровь с лезвия меча и постепенно начала появляться рука, которая держала меч за лезвие.

— Зима близко, сука! — Проговорила мама и помчалась к постепенно появляющейся женщине в искусной кольчуге. — Но еще не настала!

Та обратила все свое внимание на Миуюки, отвернувшись от несущегося на неё моего отца, слегка синеватая кожа у женщины вспыхнула туманом. А из земли, словно вырастая начали появляться огромные острые сосульки, которые неслись к моей матери, которая бежала прямо на них. Я с замиранием сердца смотрел, как с каждым мгновением стена острого льда надвигается на маму, и когда первая сосулька коснулась кожи Миуюки, я думал, умру вместе с ней.

Но мама, словно их не замечала, а её тело начало распадаться словно пепел, всего лишь миг и её уже не было, а стена острого льда еще прошла пару метров, перед тем как остановится. А Миуюки появилась около своей соперницы, и уже сжимала горло ледяной воительницы, и от руки Миуюки сжимающей горло шел черный дым.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — Оглушил окрестности крик ледяного мага, а после она рассыпалась на крупные куски льда.

— Сбежала. — Спокойно проговорила мама, отряхивая с рук лед и повернувшись к Альрику добавила. — Дети!

Я никогда не кричал и не плакал по пустякам, но сейчас прижимаясь к маме, как и Астрид что обняла папу, тихо ронял слезы. Нет, это не были слезы слабости или страха, это были слезы счастья.

В воздухе загудело, я на мгновение подумал о самолете, что где-то пролетал в высоте, но Альрик мгновенно понял причину этого странного для этого мира звука.