Секрет от мужа сестры (СИ) - Доронина Слава. Страница 26

— Ну, а если коротко? — на лице Дженни отразилось любопытство.

— Если коротко и в двух словах, то мы были в ресторане, а домой я вернулась так поздно, потому что мы отвозили Аллу в роддом… — Дженни отложила косметику в сторону, повернулась ко мне и подняла на меня удивленные глаза.

— Алла? Ты же на свидание ходила с… — она поджала губы, а с лица не сходило потрясенное выражение. — Ничего не понимаю… — взглянула на Марка, который вышел из ванной комнаты. — Ты же понимаешь, что теперь пока я все не узнаю, то не отлипну от тебя!

И она бы обязательно так и сделала, и отправила Марка повторно умываться или придумала еще какое-нибудь занятие, но меня спас телефон. По комнате раздалась звучная трель популярного рингтона. Я взяла аппарат в руки и увидела номер сестры. Перевела на Дженни задумчивый взгляд и показала рукой, что мне нужно ответить на звонок.

— Вид у тебя совершенно беспомощный, — заметила она, как изменилось мое лицо.

Именно так я и чувствовала себя теперь, когда разобралась в своих чувствах. Подхватив ветровку, я направилась к двери, чтобы Марк не стал свидетелем этого разговора.

— Уль, привет, — раздалось на том конце связи. — Я не могу дозвониться до Сергея… — донесся растерянный голос сестры.

Кажется, не я одна чувствовала свою беспомощность? Но откуда мне было знать где находился сейчас ее муж? Пора уже было не просто лететь обратно в Америку, а менять билеты, паковать чемоданы и выдвигаться в штаты первым же рейсом. Ничем хорошим я чувствовала это все не закончится.

— Намекаешь, что я провела с ним ночь? — съязвила я.

Не знаю, что на меня нашло. Куда подевалась скромная и вежливая малышка Ульяна? Не хотела я больше любезничать ни с Аллой, ни с мамой! Если окажется, что сестра и в самом деле что-то намудрила с беременностью и столько лет держала Сергея за дурака, то я не смогу себе этого простить. Потому что именно я была виновата во всей этой ситуации. Это я испугалась и смалодушничала, никому не призналась тогда, что беременна от Сергея и теперь все навалилось, как снежный ком… Впервые я стояла на перепутье и мне так сильно хотелось разворошить этот улей, а с другой стороны собственные нервы и спокойная жизнь моего сына были дороже.

— Уль, я не понимаю, что с тобой происходит… Ты в последнее время стала очень резка. Что я тебе сделала? — уставшим голосом возмутилась Алла, а я подумала о том, что она была права.

К чему срываться на других людях, когда во всем была виновата я сама? Все они жили своей жизнью и о моих внутренних терзаниях не знали.

— Ничего, — я тяжело выдохнула, подошла к окну, всматриваясь в бесконечный поток машин, который замер в пробке. — Как ты себя чувствуешь? Что говорят врачи?

— Пока ничего… Так ты вчера вечером уехала с Антоном или с Сергеем? — спросила она.

— Сергея нет со мной, — взяв себя в руки, ответила я спокойным голосом. — Я не знаю почему он тебе не отвечает. Он подвез меня вчера до гостиницы и уехал.

Стоило ли мне сказать сестре о том, что Сергей вчера увидел информацию в обменной карте про аборт? А может он больше что-то увидел, но ничего не сказал? Может быть его молчание было как-то связано с этим? Может быть он не хотел ей сейчас отвечать, потому что настроился на личный разговор, когда минует угроза преждевременных родов? Но с другой стороны я хотела сама знать правду. С Сергеем они уже сами между собой разберутся.

— Он вчера увидел твою обменную карту и… там было сказано об аборте. Ты же говорила, что у тебя был выкидыш, верно? — набрав в легкие воздуха, спросила я.

— Что? Не-е-т, — обреченно протянула сестра, а затем в телефоне послышалось гробовое молчание.

Я слышала, как Алла тяжело задышала, а я не на шутку распереживалась, что ей на фоне этих новостей могло сделаться хуже. Уж что-что, а винить себя, что спровоцировала ей роды мне хотелось сейчас меньше всего. И так хватало за что себя грызть.

— Уль… Я редко тебя о чем-то прошу, но сейчас я бы хотела, чтобы ты приехала ко мне. Я хочу с тобой поговорить. Сможешь?

Я подняла запястье и взглянула на часы. Клиника находилась не так уж и далеко от хостела. Сама я скоро улечу в Америку, когда мы еще сможем по душам поговорить с сестрой? Я была уверена, что она зовет меня за тем, чтобы поделиться нечто таким, что приоткроет мне завесу на их отношения с Сергеем и я узнаю из первых уст, что же случилось такого страшного несколько лет назад, почему Алле пришлось сделать аборт.

Дженни с пониманием отнеслась к тому, что я поеду навестить сестру, и мы договорились, что они С Марком погуляют в городе, а я потом к ним подъеду и все ей расскажу.

На такси я добралась до клиники, а по дороге набрала сообщение Антону. Я забыла ему вчера перезвонить, а на утренние звонки не стала отвечать. Для начала поговорю с Аллой, а уж потом буду заниматься своей личной жизнью. После слов Сергея о том, что у Долина были серьезные проблемы с алкоголической зависимостью, я всерьез задумалась о том нужен ли мне рядом такой человек.

Я постучала в палату и заглянула внутрь. Сестра лежала на кровати и листала журнал. Выглядела она очень бледной и разбитой.

— Привет, — я скользнула взглядом по ее округлому животу и немного успокоилась, что он был на месте, а значит родовую деятельность остановили.

Я переживала, что она могла преждевременно родить, потому что это было очень опасно, как для самой матери, так и для ребенка, и ничего важнее малыша внутри нее сейчас на самом деле не было.

— Как ты? — я подошла к ней и присела на стул.

Алла отложила журнал в сторону и вгляделась мне в лицо.

— Как хорошо, что ты пришла, — она ласково мне улыбнулась. — Ульян… Знаю, мы никогда не были с тобой близки, но ты единственный мой близкий человек и тебе же я могу признаться? — я смотрела на сестру, ничего не понимая.

В чем она хотела мне признаться? Я кивнула, не отводя от нее глаз.

— Сергей всегда сдержан и серьезен, от него дождаться каких-то эмоций очень сложно. Он не говорил мне, что хочет детей, но я… — Алла вдруг переменилась в лице и заплакала так отчаянно, что мое сердце сжалось. — Я с того аборта безумно мечтала об этом малыше! Я такой груз носила в душе и думала, что вообще уже не смогу забеременеть. Понимаешь?

— Так все-таки аборта? Но зачем? Это был ребенок Сергея? — вопросов в голове было так много, а слезы сестры сбивали меня с толку.

— Да, конечно его! Что за глупости ты спрашиваешь? — всхлипнула она.

Алла говорила искренне, ну не могла же она меня обманывать? А с чего я решила, что это был ребенок не Сергея?

— У ребенка выявили страшные патологии и меня направили на аборт. Я испугалась сказать Сергею, он был в другом городе… А если бы был рядом, то настоял на том, чтобы я родила этого ребенка! Я очень долго отходила от всего этого, а потом оказалось, что не могу забеременеть… Ездила по клиникам и думала, что если не рожу, то неровен час как молодая, да здоровая уведет его от меня. Мы отдалились с Сергеем на фоне всех моих переживаний и его бесконечной занятости. А когда я увидела несколько месяцев назад две полоски на тесте, то подумала, что это знак — наш шанс, что теперь все будет хорошо…

Алла смотрела мне в лицо и держала руками свой небольшой живот.

— Я очень переживаю, что обманула тогда Сергея, но родить инвалида… Я бы не смогла так. Понимаешь?

— Ты… ты не изменяла Сергею? — эти слова сами вылетели из моего рта.

Не смотря на искренний тон сестры я чувствовала в чем-то подвох.

— Нет, ты что! Я безумно его люблю! — горячо заверила меня Алла. — И он любит меня, просто эти проблемы… Я хочу надеяться, что все у нас скоро наладится.

— Если аборт был по показаниям, то Сергей обязательно тебя поймет. Ты зря скрыла от него правду, но… он поймет, — я натянуто улыбнулась, смотря в лицо сестры, четко осознав в эту минуту, что хочу уйти, а Алла права.

Только какие же мужчины порой бывали недалекими слепцами… Алла любила Сергея! Она просто побоялась признаться ему в том, что плод их любви был нежизнеспособным. На секунду я представила себя на ее месте… А если бы мне сказали, что ребенок внутри меня будет инвалидом или умрет сразу после родов? У меня кошки заскребли на душе, потому что я не знаю как бы поступила в такой ситуации. Это очень больно. Но я бы призналась отцу ребенка, потому что пережить такое одна не смогла.