Будь моим... оборотнем (СИ) - Новикова Татьяна О.. Страница 5

— Тирания. Наступила десять лет назад и, судя по всему, останется до конца веков. Не задавай глупых вопросов. Правда, если вдруг в какой деревне спросят, как ты относишься к власти, запомни: ты чтишь и ценишь нашу бесценную королеву Орелию. Иначе без разговоров голову отсекут.

Скорее бы уже появились эти деревни. Бродить по пугающим лесам не хотелось. А добродушные трактирщики, готовые накормить тыквенным супом взамен на россказни про то, что я гостья из соседнего государства, пришлись бы кстати. В животе заурчало, и я покраснела от стыда.

— Мы скоро вернемся к людям? — Нужно было перевести тему беседы.

— Не мы, а ты, — резко оборвал меня Ричард. — Я доведу тебя до села, где еще никто не извещен о непонятной чужеземке, имеющей наглость "украсть" "драгоценного" пленника. Придумаешь какую-нибудь сказку, и всё. Далее твои проблемы.

— А что с тобой?

— Уйду. И надеюсь, мне не придется никогда тебя больше видеть, — отрезал он, откидывая с лица светлую прядь привычным движением.

Я оцепенела. Он оставит меня? Неизвестно где, ничего не объяснив? И не поможет?

— Но…

— Никаких «но». — Ричард раздраженно махнул рукой. — Всё решено ещё до твоего идиотского поступка. Мне не нужны компаньоны, да и тебе одной легче будет укрыться.

Да уж, конечно. Одна я всего-то спасу какого-нибудь очередного проходимца. Да за какие же грехи боги послали мне этот кошмар?!

Ах да, о богах…

— А у вас есть божества?

— Ну, вроде как им молятся, — ответил Ричард, пусть и без особой уверенности. — Дескать, боги слышат всех вокруг. Нуждающимся они посылают помощь, а злодеям — неприятности и беды, тем самым сохраняя равновесие. Если честно, с верой моя дорога никогда не пересекалась.

— То есть ты не получал ни поддержки, ни страдания?

— Ну, как сказать, — он фыркнул точно пес. — Тебя чем лучше наречь: помощью или неприятностью?

Я невольно улыбнулась, но улыбка быстро сползла с губ.

Густой лес обратился в непроходимую чащу. Исчезла зелень и солнечный свет. Ветки что костлявые пальцы били по лицу и плечам. Палая листва хрустела под ногами. Деревья переплетались корнями. Я исцарапала щеки и прорвала свитер. Ну всё, Аня, теперь тебе одна дорога — на паперть. Сядешь у ворот и попросишь хлебушка — и получишь заслуженного пня от других работников прибыльной сферы.

Горло отекло без воды, и я глотала вязкую, липкую слюну. Голова шла кругом.

— Давай поторопимся. — Сквозь туманный шепот пробрался голос Ричарда. — Я знаю этот лес. Скоро поредеет, тогда и остановимся.

Как можно знать то, что не имеет ни протоптанных троп, ни указателей, ни каких-либо опознавательных знаков?! Я вот в трех осинах путаюсь. Странный человек, непонятный и подозрительный. Пускай других попутчиков на примете нет, но не могла же я довериться ему безоговорочно. Как минимум, один вопрос оставался открытым:

— За что тебя хотели казнить?

— А что? — с раздражением. — Охота утолить нездоровое любопытство?

— Ну, мне просто очень хотелось бы узнать о…

— То есть утолить любопытство, — не дослушал этот мрачный типчик. — Хорошо. Я тебя нисколько не обманывал. Я убил пятерых человек. Трех безоружных мужчин и двух женщин.

Минутой назад казалось, хуже уже случившегося быть не может. Да конечно! После этого спокойного заявления появилось желание сбежать. Улепетывать по чаще куда глаза глядят.

— Но… За что?

— Мне нравится убивать. — Спутник обернулся ко мне, прищурился и скривил губы в жуткой ухмылке. — Стало легче? Не переживай, красота, ты спасла мою жизнь, а я сохраню твою.

И он словно в насмешку провел холодным пальцем по моей шее. Меня затрясло. Он… он продолжит убивать.

Ричард развеселился не на шутку. И с удовольствием начал перечислять, что да как. Рассказал про предрассветный сумрак и окраину села, про спящую семью, и про то, как в их доме пахло молоком. Про женщину, бьющуюся в агонии, и мужчину с раскроенной головой. И про волосы на топоре, и про пятна крови по полу.

— Пожалуйста, хватит! — Я заткнула уши. — Не рассказывай… об этом…

Он не ответил. Но молчание, раньше тяжелое, стало спасением.

Первыми не выдержали ноги. Они вспухли и болели, точно закованные в кандалы. Каждый шаг давался с трудом. И это ещё повезло, что в деревне почетной чужеземке выдали ботинки из грубой кожи взамен её старых домашних тапочек. Думать о том, каково Ричарду, идущему босиком, мне не хотелось. Да и вообще не хотелось думать о нем! Будь моя воля — я бы сбежала. Но неизвестно что лучше: помереть от обезвоживания и голода или в объятиях маньяка.

Он обо мне тоже не думал и не обернулся ни разу. Не говорил, не спрашивал, не помогал и не оглядывался. Словно был совсем один во всей бескрайней чащобе.

Вечерняя тьма холодным покрывалом накрыла небесное полотно, когда мы вышли на поляну. Жирная луна освещала её, и меж травинками запутались золотистые лучи.

Тихий голос заставил вздрогнуть:

— За нами больше не гонятся. Пойду поищу чего-нибудь съестного, а ты… — Ричард глянул на меня искоса, — сиди тут.

И ушел. Неужели он не устал?! Любой здоровый человек сошел бы с ума, пробродив полдня по лесу. Я, например, как плюхнулась на подгнивший, усыпанный трухой пень, так и замерла. Всё, хватит, приплыли. Дальше только лежа.

Луна была чудовищно хороша. Она гладила меня по голове, ластилась к ногам, светила нежно и ласково. Ветер мурлыкал одному ему известные мотивы. Лес жил, хрустел, свистел, трещал. Казалось, прислушайся — и вдали кто-то взвоет или взмахнет крылом. Нет, всё обман. Никого нет.

Мамочки! А вдруг Ричард попросту слинял? Ему надоело присматривать за бесполезной спасительницей, и он плюнул на данное мне обещание. И ушел незнамо куда, ведь ему чаща знакома.

Но не успела я по-настоящему разволноваться, как вынужденный спутник показался среди деревьев. Лунные лучи вплелись в его волосы. Он нес небольшого и, судя по всему, мертвому зайца.

После некого раздумья Ричард провел большим пальцем по острию того самого союзника-ножа, спасшего кому-то жизнь, а кому-то, напротив, ухудшившему её в сотню раз.

Мне повезло — Ричард отвернулся, когда свежевал кролика.

— Если пойдешь туда — увидишь ручей. Вода чистая, сходила бы попить да умыться, — не оборачиваясь, посоветовал мне Ричард.

Я не представляла, где находится «туда», но двинула в ту сторону, откуда недавно вышел мой спутник. Идти старалась только вперед, не сбиваясь и не поворачивая.

Лесной ручей тек среди камней, огибал сломанные стволы, разбивался об илистый берег. Я жадно пила ледяную воду, и во рту жгло. После ополоснула лицо, обтерла руки.

Он ждал меня — я почувствовала его волнение. И когда я вернулась, Ричард заметно расслабился, хотя и не подал виду. Неужели беспокоится? Или что?..

— Разведи костер, — спокойно попросил блондин, вводя этой просьбой меня в полнейший шок.

— Я не умею, кажется, — промычала, подумав ради приличия секунды две. — Нет, точно не умею…

— А чего там уметь?

Эти два камешка ничем не отличались от остальных, но почему-то Ричард выбрал именно их. Чиркнул друг о друга над сваленным хворостом — и когда он успел его притащить?! — и крохотная искорка, могу поклясться, оторвалась и упала в самый центр конструкции.

— Ничего себе!

— Держи, — Ричард передал камешки мне. — Ничего особенного, огнегранит и не на то способен. Жаль, нет коры Синего дуба. Тогда бы полыхнуло будь здоров!

— Синего дуба?

Я грела ладони у пламени, а то фырчало, вгрызаясь в ветки.

— Его наружная кора голубоватого оттенка. Разрезаешь первый слой и отковыриваешь второй, — я поперхнулась, — и всё. Просто капаешь на кору любой жидкостью. Подойдет и роса, и слюна, и дождевая вода. Только учти, что кора сгорает моментально, и за пару секунд он полностью истлеет. Поэтому горящую кору используют лишь для разжигания костра, но не для постоянного поддержания. Запомнила?

— Не очень. — Я попыталась проговорить весь алгоритм про себя. — Честно говоря, разжигать огонь водой — это самое бредовое, что я когда-либо слышала.