Обещанная колдуну (СИ) - Платунова Анна. Страница 14

Утром к братьям приходили учителя, а мы с сестренками занимались музыкой. Девочкам в других семьях часто нанимали гувернанток, но после того, как мы подросли и перестали нуждаться в няне, мама сказала, что сама станет воспитывать дочерей и научит всему, что должны уметь будущие жены и хозяйки.

Правда, мама была слишком мягкой для того, чтобы стать хорошей воспитательницей. Баловала нас. Потому, наверное, многое мне придется постигать самой, когда я выйду замуж за Даниеля.

Я прислушалась к звукам наверху, надеясь услышать переборы струн. Неумелые руки Ирмы исторгали из арфы душераздирающие стоны, зато Ада играла уже вполне прилично. Я сразу смогу понять, кто из сестер сел за инструмент. Но в комнате для занятий было тихо.

Вместо этого раздался стук в дверь, а чуть позже в приоткрытую щель просунулись две растрепанные головки.

— Агата, можно к тебе? — спросила Ада.

— Конечно!

Я потеснилась, освобождая место для сестренок, и скоро мы втроем устроились на подушках, подоткнув под себя одеяло, чтобы утренняя весенняя свежесть не холодила ноги. Ирма лежала посередке и сияла от радости: не так часто старшие сестры разрешали ей стать свидетельницей их взрослых разговоров.

— Я так скучала, Аги, — прошептала она. — А почему папа тебя наказал?

Она, глупенькая, даже не поняла, что случилось. Подумала, что меня отдали колдуну в услужение за какую-то провинность.

— Ты ведь теперь будешь слушаться, да, Аги? — беспокойно спросила она. — Я так испугалась! А что ты там делала?

Наклонившись, я поцеловала сестренку в макушку и встретилась с тревожным взглядом Ады. Она хотела спросить, но рядом с Ирмой не решалась.

— Да ничего страшного, — преувеличенно бодро сказала я. — Убиралась, готовила еду! Как настоящая служанка!

«Потом расскажу», — взглядом ответила я на безмолвный вопрос Ады.

— О-о-о, — прочувствованно протянула Ирма. — Жу-уть!

Мы еще немного повалялись, и я постаралась вспомнить и пересказать смешные моменты, умолчав о страшном или сгладив.

— А дом у него заколдован, ни за что не уйдешь против воли! — Я рассказала, как шла по грязи, но так и не добралась до дороги. — Интересно, как давно там стоит этот дом, — вслух подумала я, пытаясь припомнить, слышала ли я о прежних жильцах мрачного места.

— Вроде очень давно, — ответила Ада. — Бабушка рассказывала, что он был еще тогда, когда она была девочкой. Но в ту пору он стоял покинутым. Даже не знаю, когда там поселился колдун

Одно ясно, он живет там достаточно долго, всю мою жизнь. Сидел, выжидал, точно паук в паутине, когда же ему достанется его жертва. А жертва-то ушла из-под носа! Настроение мигом улучшилось, едва я об этом подумала.

— Битва подушками! — крикнула я, вспомнив нашу детскую забаву.

И тут же, без предупреждения, вытянула из-за спины Ирмы подушку и легонько шлепнула сестренку по макушке. Она радостно взвизгнула и бросилась в атаку.

Втроем мы скакали на кровати, как дикие кошки, не обращая внимания на то, что во все стороны летит пух. И хохотали как ненормальные. Было так весело!

Я плохо разглядела, что случилось. Только что Ада радостно смеялась, а в следующую секунду ее нога соскользнула с края кровати. Сестренка взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, но ничего не вышло, и она неловко рухнула вниз, по дороге зацепив стеклянный графин, что стоял на прикроватном столике.

Раздался звук падающего тела. Звон разбитого стекла. А следом крик, полный боли и страха.

— Ада! — крикнули мы одновременно с Ирмой, бросаясь на помощь к сестре.

Ада распласталась на полу, вокруг нее лежали осколки графина. Бедняжка упала так неловко, что все руки оказались посечены осколками. Из порезов, больших и маленьких, сочилась кровь. Она приподняла голову, увидела, что с ней приключилось, и залилась слезами.

— Быстро зови маму, — шепнула я побелевшей Ирме.

А сама сдернула с кровати простыню и попыталась, как могла, остановить кровотечение.

— Не бойся, не бойся, — повторяла я. — Ты не сильно поранилась. Сейчас все пройдет!

— Я буду уро-одкой, — рыдала Ада, но я, как ни странно, вздохнула с облегчением: если сестра переживает о внешности, значит, умирать пока точно не собирается.

— Ерунда. — Я старалась, чтобы мой голос звучал оптимистично, хотя внутри все дрожало от ужаса. — До свадьбы заживет!

Прибежала мама, ахнула, всплеснув руками, но почти сразу овладела собой. Послала за теплой водой и бинтами. В комнату ворвался папа, подхватил Аду, отнес вниз, к камину. Братьев, которые тоже переживали, но не знали, как помочь, отослал за врачом. Началась суета, но от сердца у меня отлегло. Было ясно, что жизнь Ады вне опасности, и врач подтвердил это. Он наложил несколько швов на особенно глубокие порезы, выписал сестренке макового молочка, чтобы снять боль, и спустя пару часов в доме установилось относительное спокойствие.

Всех потряхивало, но волнение уже отпускало. Ада возлежала в ворохе подушек, как королева, и слабо стонала. Однако, судя по ее хитрому виду, сестренка оценила выгоду своего положения и решила воспользоваться ею по полной. Она жалобно просила то развести в камине огонь, то принести ей горячего взвара, то, напротив, требовала, чтобы ее обмахивали. И все беспрекословно подчинялись.

Не знаю почему, но я чувствовала себя виноватой. Ведь это я начала битву подушками. Хотя я не толкала ее, и мне, в общем, не за что было себя корить. Так бывает… Просто случайность!

К обеду мы все немного пришли в себя, и тогда случилась вторая крупная неприятность. Верн обварился кипятком. Служанка, как обычно, принесла на подносе чайник, который только что сняла с плиты, и собиралась водрузить его в центр стола. Но фаянсовый чайник, служивший нашей семье верой и правдой много лет, внезапно лопнул, когда Тисса наклонилась. От неожиданности она разжала руки, роняя поднос.

По большей части кипяток пролился на пол и на стол, намочив скатерть, но досталось и Верну. Брат с воплем вскочил на ноги. Воспитание не позволило ему стянуть брюки прямо на глазах матери и сестер, и Верн опрометью бросился наверх. Отец и Корн побежали следом.

Вернулся только отец. Его взгляд скользнул по Аде, что приподнялась на подушках, ожидая известий, по нашим напряженным лицам. Глядя, как он осунулся от переживаний, я готова была подумать о самом худшем.

— Все хорошо, — сказал он, и мы с облегчением переглянулись. — От ожога останутся волдыри, но ничего страшного не случилось. Корн решил составить Верну компанию, а мы, пожалуй, продолжим обед.

В полной тишине мы закончили трапезу.

— Ну и день сегодня, — вздохнула мама. — Все наперекосяк.

А меня снова затопило чувство вины. Но почему? Ведь я ничего не сделала…

*** 15 ***

После обеда отец уехал по делам, а мы остались в гостиной. Мама читала, Ада дремала на диване, а мы с Ирмой расположились на полу у ее ног и вышивали. Я обнаружила свою незаконченную вышивку на полке у себя в спальне и обрадовалась ей, как доброй знакомой. Теперь я пыталась закончить бутон цветка, но стежки ложились неровно. Маленькая сестренка и вовсе запутала нитки. Она сидела такая грустная и бледненькая, что я обняла малышку, прижала к себе.

— Все наладится, — шепнула я ей.

Ирма кивнула, пряча глаза, а на ресницах дрожали слезинки.

— Так жалко Аду и Верна. Будто какая-то злая сила поселилась у нас дома…

Я вздрогнула и невольно оттолкнула Ирму.

— Глупости!

— Девочки, не ссорьтесь, — немедленно вмешалась мама, но было заметно, что она думает о чем-то другом.

Время шло, солнце потихоньку стало клониться к закату. Скоро вернется папа, сядем ужинать, все будет хорошо. Просто день такой невезучий.

— Мамуля, что-то меня знобит, — подала голос Ада.

Огонь в камине почти прогорел, и мама встала, чтобы подложить в пламя поленце — другое. Она отодвинула защитный экран, присела на корточки и пошуровала кочергой. Сонные угольки налились алым, зашипели, вверх взметнулись искры.