Беременность на сдачу (СИ) - Черно Адалин. Страница 10
Через полчаса начинают приезжать парни. Один явно недоволен, другой даже слишком агрессивен, но я отметаю их сразу. С замиранием сердца жду когда прибудет мой доктор или просто мужчина, слишком сильно похожий на него. Я ведь сразу успокоюсь, поговорю с ним и объясню ситуацию, мне станет легче от понимания, что я не сошла с ума.
По итогам приезжает четыре парня: два постоянных и два на замене. Я мотаю головой и разворачиваюсь к Александру, спрашивая:
— Больше никто не заменял? Ни разу? Даже на час или два?
Я в отчаянии. Это ведь не игра моей фантазии, не вымысел, и ребенок внутри меня тому прямое подтверждение.
— Простите, но больше никто не вставал на замену, — спокойно говорит Александр. — Я могу еще чем-то помочь?
— Нет, наверное, — растерянно говорю я.
— Простите, но я спешу, — продолжает мужчина. — Оставьте мне свой номер, я поспрашиваю у менеджеров и ребят, может, они кого-то ставили не из персонала.
— Спасибо большое, — я диктую ему свой номер и благодарно улыбаюсь, после чего покидаю заведение.
Приезжаю домой, ем, принимаю ванну и лежа в постели думаю о том, что все это начинает казаться мне нереальным. Может, мужчина действительно был другим, а мне просто понравился доктор? Я понимаю, что это нереально, но другого объяснения у меня нет.
Я, конечно, подожду звонка Александра. Вполне возможно, что мужчину просто попросили постоять за стойкой, тем более что он пробыл там от силы два часа, но… он же профессионал. Он умело обращался с шейкером, знал что и в каких пропорциях смешивать.
Я терзаю себя думами, которые сменяют одна другую, а под конец просто засыпаю с мыслью о том, что мне нужно поговорить с самим Матвеем.
Глава 12
Через две недели я снова иду на прием. У меня уже четырнадцать недель и последние несколько дней мне слишком плохо: меня тошнит по утрам, начинает выворачивать от одного вида и запаха говяжьей печени и мяса. Однако утром шестого ноября я таки собираюсь в клинику. Надеваю уже теплый пуховик, зимние сапожки и красный комплект — шапку и шарф.
Я намеренно ничего не ем. Беру с собой маленькую бутылку воды и соленые крекеры и выхожу за два часа до приема. Я сажусь в маршрутку и, как и предвидела, выхожу чтобы отдышаться практически на каждой остановке.
К клинике я добираюсь никакая: наверняка с синяками под глазами и видом как у бедной родственницы. Я ничего не ела с позавчера, потому что почти все отторгает мой желудок. Анализы я сдаю сразу еще до приема: мне выдают результаты и я иду с ними в кабинет. Сегодня мне наплевать на то, кто отец второго ребенка, как его найти и что что-то нужно для этого делать. Я хочу в кровать и спать, а еще бургер, но прекрасно осознаю, что его так же благополучно отторгнет мой желудок.
Я захожу в кабинет к Левицкому без прежнего возбуждения и энтузиазма. В моей голове крутится единственная мысль — удержать три крекера и пару глотков воды внутри, потому что они настойчиво просятся наружу.
— Здравствуйте, — я пытаюсь крепиться, выдавливаю улыбку и даже энергично сажусь на кушетку, но понимаю, что сделала ошибку, когда к горлу подступает тошнота.
— Здравствуйте, Вероника, — здоровается мой доктор и берет у меня медицинскую карту. — Как ваше самочувствие?
Я молчу. Стойко пытаюсь успокоиться свой желудок и когда Матвей поворачивается, потому что не получает ответа, делаю плавный взмах рукой из стороны в сторону, показывая, что самочувствие — качели.
Матвей подает мне стакан с водой. Я беру его и делаю глоток, после которого мне становится легче. Я действительно могу вдохнуть полной грудью и не боятся, что меня сейчас вырвет.
— Рассказывайте, — безапелляционным тоном заявляет доктор Левицкий, — я уже вижу, что с вами не все в порядке.
Я киваю и начинаю говорить о том, что по утрам меня беспокоит тошнота, что я не могу есть и меня выворачивает почти сразу после еды.
— Вы два дня ничего не ели? — удивляется доктор, а когда я киваю, он сжимает челюсти и шумно выдыхает.
Вижу, как он что-то записывает в тетрадку, задает мне несколько вопросов и говорит, что знает как решать мою проблему.
— Если что… — он останавливается по пути на выход из кабинета, — справа туалет.
Я киваю и остаюсь в кабинете, дожидаясь доктора. Я ожидаю, что он принесет какие-то супер-дорогие импортные таблетки, но он возвращается с пакетом мандаринов и ананасом. Я молча смотрю на продукты и удивляюсь, как вместо тошноты мне хочется есть. Рот наполняется слюной и я жадно смотрю на цитрусовые с ананасом.
Доктор Левицкий достает мандарин из пакета, очищает его и протягивает мне.
— Вот, ешьте маленькими дольками, вам должно стать легче.
После он берет в руки ананас и куда-то уходит, возвращаясь с тарелкой уже очищенного фрукта. Он протягивает мне тарелку со словами:
— Съешьте несколько кусочков. После мандарина не тошнит? — я мотаю головой и съедаю несколько кусочков ананаса, после чего мне действительно становится легче, я могу говорить и тошнота не подступает к горлу. — Легче? — участливо спрашивает доктор.
— Да, — я киваю и с благодарностью смотрю на него, а она что-то записывает в карточку, а после поворачивается ко мне.
— Меня очень беспокоит ваше состояние, Вероника Сергеевна, — начинает он. — У вас начался токсикоз и совсем не в обычное время. У вас четырнадцать недель — время, когда ребенку нужно получать витамины и минералы, а если вы не будете есть, это скажется на здоровье плода, а у вас их аж два!
— Я понимаю и ем, но… практически все возвращается наружу, — я краснею и опускаю глаза, потому что говорить об этом с женщиной было бы гораздо привычнее и естественней.
— Понятно. Послушайте, — доктор отворачивается от своих писулек и садится так, что я вижу его широкую грудь и руки, которые он сцепил в пальцах, а локти разместил на коленях. — У меня есть к вам предложение.
— И какое же?
— Я бы хотел понаблюдать за вами. У вас, бесспорно, удивительный случай и мне очень льстит, что вы наблюдаетесь именно у меня, но вместе с тем я понимаю, что прием раз в две недели не подходит. Особенно на фоне вашего внезапного токсикоза, — он давит на меня какими-то доводами, но я совершенно не понимаю, к чему он клонит.
— О чем вы? Мне приходить на осмотр чаще?
— В идеале вам необходимо регулярное наблюдение, но оснований положить вас в нашу клинику под наблюдений явно недостаточно. У вас отличные результаты анализов, да и я не уверен, что в больнице вы будете чувствовать себя лучше, все же это не дом, где вы бы находились в безопасности, поэтому… — он делает паузу, после чего просто ошарашивает меня предложением: — Я предлагаю вам переехать ко мне.
Глава 13
— Я предлагаю вам переехать ко мне.
— Эм… что? — я выпаливаю, наверное, слишком резко, потому как тошнота снова подступает и на этот раз я попросту не могу сдержаться. Вспоминаю, где здесь туалет и рывком бегу туда, извергая все, что успела съесть.
Чувствую, как моих плеч касается уверенная мужская рука, а другая хватает мои волосы и удерживает их.
Мне стыдно…
Черт, мне ужасно стыдно, потому что доктор Левицкий не женщина, а мужчина. Безумно привлекательный и сексуальный, и у нас с ним был секс. Наверное, с ним. Я не уверена. Да и разве это важно? В данный момент я не хочу, чтобы он находился здесь, но он находится, помогает мне встать, придерживая за локоть, включает в кране воду и умывает мое лицо.
— Простите, — едва выдаю я, но он лишь пожимает плечами и говорит:
— Бывает.
Мужчина ведет меня в кабинет, обхватывает рукой мою талию и уверенно шагает, помогая мне передвигать ноги и не свалиться на пол. Он усаживает меня на кушетку, достает из кармана платочек и смачивает его водой, после прикладывает его к моему лицу, водит влажной тканью по щекам, лбу и шее.