Притворись моим (СИ) - Лель Агата. Страница 8

Почему? Почему я никогда прежде не обращала внимания, как прекрасен мир в котором я живу?

Почему я, подгоняемая временными рамками и перечнем обязанностей никогда, ни разу, не отложила пылесос и не посмотрела в окно? Не с целью выяснить, идёт ли дождь, а просто полюбоваться красотами.

Даже воздух здесь кажется чище и свежее, и звуки... они такие яркие... Мой мозг улавливает тысячи звуков и разделяет их по нотам, создавая уникальную ласкающую слух мелодию. Город словно поёт, и я хочу подпевать ему во весь голос.

Господи, как же я счастлива сейчас...

- Красиво? - раздаётся у самого уха и я ощущаю лопатками, как его грудь льнёт к моей спине, а бёдра - к ягодицам. Следом крепкие мужские руки плавно обвивают мою талию, и я непроизвольно вздрагиваю, что, конечно же, не остаётся им незамеченным.

- Да, очень красиво... - соглашаюсь, просто потому, что это правда.

Я в кольце его рук и я боюсь дышать. Меня переполняют миллионы, миллиарды разнообразных чувств.

Его прикосновение к моей талии такое смелое, вопиюще интимное. Обнять себя вот так я позволила Славику спустя лишь только несколько свиданий, а тут абсолютно незнакомый мужчина трогает меня, и я совсем не хочу отстраняться, напротив: я обмякаю в его руках и, положив затылок на его плечо, любуюсь красотами ночного города.

- В Новосибирске, наверное, не так красиво?

- Не так..

Я снова повторяю слова за ним, словно мой лексикон обеднел настолько, что способен лишь воспроизводить только что услышанные фразы.

Я не понимаю, что со мной происходит - меня и пугают и одновременно будоражат эти метаморфозы сознания. Вообще, я сейчас много чего не понимаю, но знаю одно - я не хочу, чтобы этот вечер когда-нибудь заканчивался.

- Я никого не приводил сюда раньше, - нарушает он тишину.

- Правда?

- Да.

- А почему именно я? - поднимаю голову, и взгляд словно магнитом притягивается к его губам.

- Не знаю. Ты мне понравилась, - вот так просто: ты мне понравилась.

Ощущаю, как щёки но новому, наверное, сто первому разу заливаются краской. Хорошо, что на улице темно и света из номера хватает ровно настолько, чтобы увидеть нужное и спрятать не важное.

- Спасибо... Ты тоже... мне...

Господи! Что я такое несу?!

Спасибо? Я сказала ему "спасибо"?!!

- Спасибо? - повторяет Марк и поворачивает меня лицом к себе. Он широко улыбается, обнажая идеальный жемчуг зубов, и я готова уже шагнуть за перила, лишь бы не сгорать сейчас от стыда.

Сейчас он посмеётся надо мной...

...но вместо смеха он вдруг обнимает меня, прижав к себе настолько тесно, что перехватило дыхание.

- А ты забавная, Таня.

А скорее я просто дура...

- Извини, я же говорила, что совсем не пью... Это всё алкоголь... Это вообще очень вредно, да и ни к чему... - шепчу в его рубашку и, честное слово, готова разрыдаться.

Ну почему я такая глупая?!

- Да всё в порядке, ты чего? - он отстраняется и обхватывает ладонями мои пылающие щёки. Он смотрит так искренне, в серо-зелёных глазах нет абсолютно никакого подвоха. Какие же у него красивые глаза...

- Ты, наверное, решил, что я совсем ненормальная.

- Ну, почему же - не совсем.

Всё, это конец. Он всё-таки надо мной смеётся!

Пытаюсь вырваться из его рук и вдруг ощущаю на своих губах его губы. От неожиданности я так опешила, что совсем забыла, что я собиралась только что сделать, куда пойти и, вообще, кто я такая...

Часть 17

Боже мой, почему никто никогда не говорил, что мужские поцелуи могут быть настолько сладкими?

Я целовалась со Славиком много раз, но никогда не испытывала ничего даже близко похожего. Под подошвами моих туфель всегда была земля и она не качалась, словно дрейфующий на воде бумажный кораблик. И мир не кружился, и голова была свежа, как солнечное морозное утро. Сейчас же я словно сошла с орбиты и полетела раскинув руки на дно Марианской впадины.

Нет ничего вокруг, всё такое мелкое и неважное... И мне даже всё равно, что я знаю только его имя.

Сейчас точно всё равно.

Его ладони сползают с талии ниже, я чувствую, как жадно он сжимает мои ягодицы и... чувствую ещё кое-что... И это, наконец, отрезвляет.

Завожу руки за спину и снимаю с себя его руки.

- Что-то не так? - шепчет Марк в мои губы, и я отстраняюсь, для верности делая пару шагов в сторону.

- Марк, послушай... Я сама не знаю, что со мной происходит, правда... - тяжело дыша, одёргиваю платье. - Всё это так странно... Вот это вот всё! Ну, танцы, поцелуи - всё это совсем не меня не похоже. Мне дико стыдно, наверное, я выпила лишнего, но... в общем, мне надо идти, - пячусь назад. - Ты не подумай, дело совсем не в тебе, это всё мои тараканы и ты никоем образом... Господи, что ты делаешь?! - кричу, когда он делает уверенный рывок вперёд и словно пушинку поднимает меня на руки. - Марк! Марк! Отпусти меня! Пусти немедленно!

Молочу по его спине сжатыми кулаками, но он словно меня не слышит: поддевает ногой слайд двери и заносит меня в номер, уверенно двигаясь в сторону шикарной спальни.

Я была там с уборкой много раз, и эта покрытая шелковым покрывалом кровать... она размером с Боинг!

Я понимаю, зачем он меня туда несёт - я неопытна, но я совсем не дура.

- Марк, пожалуйста, поставь меня! Отпусти же!! Немедленно! - требую, и он неохотно исполняет мою просьбу. Обиженно поправляю растрёпанные волосы и пытаюсь привести сбившееся дыхание в норму. - Не подумай, что я пуританка, но... мы с тобой совсем не знакомы. Это неправильно! Я тебя не знаю, как и ты меня. Нет, ты мне понравился, но... Наверное, мне всё-таки лучше уйти.

Он смотрит на меня и в его глазах читается интерес гораздо ярче и острее, чем был раньше.

- Брось, Тань, мы оба взрослые люди - если ты против, то ничего не будет. Тебе не обязательно уходить. Мы можем немного выпить или, если хочешь, посмотреть кино, - и, видимо, заметив в моих глазах замешательство, уточняет: - Не порнографию, не волнуйся. Я не извращенец.

Ошарашенно моргаю, и губы против воли растягиваются в улыбке. Напряжение немного сходит на нет, хотя огромная кровать за его спиной не перестаёт смущать.

- Прости. Ты, наверное, решил, что я дикая.

- Нет, это я повёл себя как болван.

- Ты серьёзно?

- Вполне, - проводит рукой по тёмным волосам. - Обычно я тоже не веду себя так.

Мы стоим напротив друга друга и в который раз за всё проведённое вместе время я ощущаю неловкость. Мне снова хочется скрыться от его взгляда, как там, в холле ресторана, и в то же время я чувствую, как горят губы от его поцелуев, и мне хочется, чтобы он поцеловал меня снова... Это какое-то безумие!

- Пульт лежит вон там, - кивает он на прикроватную тумбочку и с тихим щелчком снимает с манжет рубашки сияющие запонки. - Не переживай, я не раздеваюсь догола. Просто терпеть не могу все эти удавки: галстуки, пуговицы, - закатав рукава до локтей, обнажает красивые мужские предплечья. - Я сейчас, ты выбери пока что-нибудь на свой вкус. Здесь кабельное.

Заложив руки в карманы брюк вальяжно выходит из спальни, и я ошарашенно опускаюсь на самый краешек кровати.

Почему я всё ещё здесь? Почему не бегу сломя голову?

Вот глупая... да потому что он тебе нравится, что тут непонятного? - подсказывает внутренний голос, и я не могу с ним не согласиться. Марк действительно мне понравился, очень. Вообще всё-всё в нём нравится: внешность, голос, манеры. А его поцелуи... Господи, как стыдно! Как хорошо, что об этом никогда не узнает моя набожная мама.

Достаю из тумбочки пульт и машинально переключаю каналы. На огромной плазме сменяются кадры, и я даже не пытаюсь смотреть, что именно там показывают. Я думаю о Марке, прислушиваюсь к звукам в соседней комнате и в который раз задаюсь вопросом: кто же он такой?

Может, какой-то вип-клиент, о котором я просто не знаю? Был здесь не в мою смену. Или в мою, но не я обслуживала этот номер.