Прогибаясь под тебя (СИ) - Невеличка Ася. Страница 52
И где-то в середине этого я сломалась…
Мне пора было ехать в Краснодар на третью химию тёти, я стояла перед Олегом с собранной дорожной сумкой и знала, что уже не вернусь.
— Я уезжаю, — вклинилась я в телефонный разговор.
— Да, Кэс. Подожди минуту… Откуда я должен это знать? Коган, не парь мне мозги — за его долей ты приглядывал, блядь. Ну и смотри дальше, в чем проблема?
— Олег, меня такси внизу ждет.
— Я слышу, киса. Сейчас… Да кто тебе даст выбор, Мишань? Нет выбора, ты его сделал, когда оттолкнулся с обрыва и полетел. Теперь лети вниз, пока не разобьешься нахуй… Да, ты. Просто ты лучшая и единственная кандидатура. Притоны сворачивай к чертям и зачищай всю эту нездоровую хуйню. С партнёрами я сам улажу.
— Олег я не вернусь.
— Стой… Что, Кэс?.. Мишань, я перезвоню. Кэс, что ты сказала?
— Я приняла решение, Олег, я ухожу совсем. Ты обещал меня отпустить.
Он стоял напротив меня и молчал. Телефон вывалился из рук, но он даже не обратил внимания. Не было ни уговоров, ни попыток надавить или переубедить. Просто долгий пристальный взгляд. Скупой кивок и только одно слово:
— Понял…
Я подняла сумку и поспешила к двери, боясь на ходу разреветься.
Но ведь я приняла правильное решение?
Тогда почему у меня такое чувство, что я сейчас совершила еще два убийства?
Глава 19. Когда я прогибаюсь
Это был тяжелый месяц новой жизни. Днем я плакала, забившись в угол, от усталости и жалости к тёте. Ночью я рыдала, зарывшись в подушку, от одиночества и тоски.
Мне было плохо везде и во всём. Я не видела просветления, не верила в улучшение и перестала надеяться на лучшее.
Но спустя месяц, когда тётя Аля отошла от химии и мы сдали анализы на маркеры, стало еще хуже. Химиотерапия не помогла. Врач развел руками, безмолвно выражая сочувствие мне и наставляя не убивать в тёте надежду, чтобы последние оставшиеся месяцы прошли в счастье.
В каком, нахрен, счастье среди лютого ада?!
Я с августа, как уехала, не видела и не слышала Олега. Запретила себе искать информацию о нем. Но сейчас, когда накрыла безысходность, он первый, о ком я подумала и потянулась к телефону.
А я имею право врываться в его жизнь снова, если попрощалась навсегда?
А когда я прощалась, не было ли в подсознании надежды, что он остановит меня, не отпустит или вернет?
Так вот, нет. Он дал мне выбор, я его сделала и Олег принял.
Теперь у меня своя жизнь, у него своя. Я не удивлюсь, если выяснится, что уже на следующий день Катя разместила вакансию на нового питомца, что Олег активно включился в поиск новой кисы или детки, и сейчас очередная рабыня сидит на коленях у его ног или даже спит в его постели.
И это его жизнь, не обремененная семьей, детьми и заботами о чьем-то будущем. А у меня… Еще месяц назад будущее было гораздо длиннее и определеннее, чем сейчас. Но если я потеряю тётю, то у меня вообще никого не останется. А жить и надеяться, что я когда-нибудь встречу и полюблю достойного мужчину, который не будет связан с наркотой и проститутками, друзья которого не будут все как один пытаться изнасиловать меня, который не станет под каждой кроватью и столешницей прятать пистолеты…
Господи, я же сейчас описала идеальный портрет передового комбайнера станицы!
Прорезался истерический смех, и врач странно на меня покосился. Я поблагодарила и поспешила к тёте. Сегодня мы с ней выпьем бутылку красного и посмотрим мелодраму с Одри Хепбёрн. А завтра…
А завтра я начну строить планы на следующие полгода
К ночи меня развезло. Тётя уснула раньше, еще до финала фильма, а меня затошнило от слащавой истории любви. Так не бывает! Это только в сказках все проблемы решаемы, но не в жизни. И я снова вернулась мыслями к Олегу. А ведь мне даже позвонить некому, чтобы поговорить, разделить груз.
Вот тогда я вспомнила о Кате.
Она расспросила меня о новостях, посочувствовала, тактично умолчав об Олеге, хотя я так ждала, что расскажет. Я разрыдалась в телефон, вывалив на бедную Катю все свои страхи. Мне никогда не было так тяжело. Но очевидно, что кроме поддержки и утешения, ничего предложить уже нельзя.
Через два дня раздался звонок из больницы. Мы с тётей Алей переглянулись, ведь новости могли быть самыми неожиданными — вдруг анализы перепутали и наши только что пришли совсем с другим результатом?
— Альбина Сергеевна? Сможете подъехать ко мне со своей племянницей? У меня для вас потрясающие новости.
Уже через пару часов мы с ней визжали от восторга. Врач порекомендовал нас для экспериментального лечения в европейскую клинику, специализирующую на онкологии нашего типа. Меня смутила платность лечения, но он обрадовал, что клиника как раз набирает группу пациентов для тестирования нового препарата перед патентированием. Мне сложно оказалось разобраться в тонкостях, но отказаться от такого щедрого шанса невозможно.
— Что ж, Ксень, нам надо как-то решить вопрос с визами и деньгами? — тётя Аля светилась вновь вспыхнувшей надеждой, потому что я не смогла скрыть от нее результаты анализов и прогноз врача.
И снова предательски подкралась мысль попросить у Олега. Конечно, в долг… Но я понимала, что отдать не смогу, лучше своими силами.
— Давай продадим квартиру? В конце концов, твоё здоровье важнее, такой шанс упускать нельзя.
Еще три недели бешеных сборов и мандража и вы приземляемся в Германии. Уже к вечеру нас принимают в клинику, где тётю госпитализируют. Я ночую в отеле и весь следующий день ищу жильё, а вечером успеваю навестить её в клинике и при выходе в парке вижу Олега… Мне так показалось…
Мужчина в шляпе, с тростью. В сумерках могло померещиться. Но сердце, пропустив удар, заколотилось как сумасшедшее.
Бесконечные дни октября, в течение которых я бегаю между клиникой и арендуемой чердачной комнатой. И постоянно мёрзну, от дождливой промозглой осени и неподходящей одежды. За это время дважды мне кажется, что узнаю среди случайных встречных Олега.
Скучаю? Безумно. Тоскую? До сих пор. Но упорно продолжаю игнорировать боль, рассчитывая на целительные свойства времени.
Когда выпал первый снег, а я вышла в кофте на улицу, увидела рассыпанные под ногами флаеры местного сэконд-хэнда. Обрадованная, забежала по указанному адресу и подобрала недорогое пальто себе и две шали. С обувью не сложилось, но даже такое приобретение было в радость.
В этот вечер мы с тётей сидели за столиком в комнате отдыха и наслаждались теплом от платков и горячего чая.
— Через неделю возьмут первые анализы для результата, — сообщила мне тётя Аля.
Но по ее посвежевшему виду я очень рассчитывала на хорошие результаты. Мы обсудили наши перспективы возвращения в Краснодар, когда тётя затронула болезненный вопрос.
— А ты не хочешь вернуться к нему?
— Я не смогу…
— Почему? Давай переедем в столицу. Мне все равно где жить, а если я буду рядом с тобой, то даже лучше.
— Я не знаю. Хотя там проще найти работу. Но я боюсь столкнуться с ним.
— Чего ты боишься?
Задумалась, внутри уже столько раз все переварилось и перемешалось, что я давно не отвечала себе на этот вопрос.
— Я не смогу снова уйти, слишком люблю его. Если вернусь, то навсегда. Чего боюсь? Что не выдержу рядом, не смогу жить с ним так, как предлагает он, но и уйти не смогу. Я ведь думала, что будет легко. Немного поболеет внутри и перестанет.
— Перестало?
— Нет.
— А ты думаешь, что рядом с ним будет больнее, чем без него?
Я скривилась, вопрос не простой.
— Будет. Каждое утро до самого вечера страх, что не вернется. А когда перестану бояться — значит, уже потеряла его. Он не оставит свой бизнес. Такие люди не заводят семей, не женятся, потому что никто не выдержит этих испытаний.